Сегодня, 13 января 2014 года, ЕСПЧ опубликовал информацию о коммуницировании жалоб еще четырех фигурантов т.н. «болотного дела»: Дениса Луцкевича, Ильи Гущина, Алексея Полиховича и Степана Зимина («Луцкевич против России» (Lutskevich v. Russia, N 6312/13), «Гущин против России» (Gushchin v. Russia, N 53390/13), «Полихович против России» (Polikhovich v. Russia, N 62630/13), «Зимин против Росси» (Zimin v. Russia, N 63686/13); объединенное производство по всем указанным жалобам называется «Луцкевич и 3 другие жалобы против России» Lutskevich and 3 others applications v. Russia)).

В отношении каждого из заявителей властям государства-ответчика необходимо предоставить сведения о том, на каком этапе находится разбирательство по уголовному делу и какая мера пресечения применена к заявителю в настоящее время (заключение под стражу или иная). Если срок заключения заявителя под стражу был продлен после отправки им последнего письма в ЕСПЧ, властям необходимо сообщить об общей продолжительности содержания заявителя под стражей и основаниях продления избранной в отношении него меры пресечения в виде заключения под стражу, предоставив копии соответствующих постановлений о продлении меры пресечения в виде заключения под стражу и [иных] судебных актов.

Применительно ко всем жалобам ЕСПЧ поставил перед сторонами разбирательства — российскими властями и заявителями — следующие вопросы:

Убедились ли суды при избрании и продлении меры пресечения в виде заключения под стражу в наличии обоснованного подозрения в совершении заявителями преступления, как того требует подпункт «с» пункта 1 статьи 5 Европейской Конвенции? В частности, были ли судами при этом оценены доказательства, свидетельствующие о наличии такого обоснованного подозрения?

Принимая во внимание те конкретные основания принятия решений, которые прямо указаны судами в их постановлениях об избрании и продлении меры пресечения в виде заключения под стражу, имелись ли относимые и достаточные основания лишения заявителей свободы, как того требует пункт 3 статьи 5 Европейской Конвенции в сочетании с подпунктом «с» пункта 1 статьи 5 Конвенции? В частности:

Была ли судами соблюдена презумпция в пользу свободы?

Были ли судами оценены конкретные фактические обстоятельства, свидетельствующие о наличии рисков, предположительно связанных с заявителями [скрыться, продолжить заниматься преступной деятельностью, воспрепятствовать производству по уголовному делу]?

Были ли судами рассмотрены относимые доказательства с целью установить существование таких фактических обстоятельств?

Была ли судами рассмотрена возможность избрания в отношении заявителей более мягкой меры пресечения, такой как залог, домашний арест, электронное наблюдение (по российскому законодательству самостоятельной мерой пресечения не является – О.А.), личное поручительство и т.п.?

Были ли судами должным образом учтены изменения состояния заявителей и потребностей обеспечения надлежащего производства по делу [по мере продвижения предварительного расследования и судебного разбирательства] при продлении избранной меры пресечения в виде заключения под стражу?

Проявили ли власти особое усердие при расследовании уголовного дела, как того требует пункт 3 статьи 5 Европейской Конвенции? В частности, рассмотрели ли суды вопросы о необходимости производства во время предварительного расследования и судебного разбирательства конкретных следственных и иных процессуальных действий [в ожидании проведения которых заявители содержатся под стражей, несмотря на презумпцию их невиновности], а также о том, почему эти действия не были проведены раньше или не могли быть проведены быстрее?

Применительно к жалобам Луцкевича, Полиховича и Зимина ЕСПЧ дополнительно задал следующие вопросы:

Соответствовали ли условия содержания заявителей в ИЗ-77/5 и ИЗ-77/2 г. Москвы требованиям статьи 3 Европейской Конвенции? Властям государства-ответчика следует высказаться по каждому из аспектов содержания заявителей под стражей, которых касаются их жалобы. Властям необходимо представить доказательства, включая данные о списочной численности заключенных под стражу, планы покамерного размещения, распорядки дня, цветные фотографии напольных чаш (унитазов) и умывальников и т.д., а также заключения надзирающего прокурора, касающиеся условий содержания под стражей в каждом из указанных СИЗО.

Соответствовали ли условия конвоирования заявителей из СИЗО в суд для участия в судебных заседаниях и обратно требованиям статьи 3 Европейской Конвенции?

Соответствовали ли условия содержания заявителей в Мосгорсуде требованиям статьи 3 Европейской Конвенции? Властям государства-ответчика следует высказаться по поводу претензий заявителей, касающихся конвойного помещения и зала судебных заседаний.

По жалобе Луцкевича ЕСПЧ задал еще два дополнительных вопроса:

Подвергся ли господин Луцкевич жестокому обращению в нарушение статьи 3 Европейской Конвенции при разгоне демонстрации 06 мая 2012 года?

Принимая во внимание процессуальные гарантии защиты от пыток, бесчеловечного и унижающего достоинство обращения или наказания, было ли расследование обстоятельств настоящего дела (речь со всей очевидностью идет о предполагаемом жестоком обращении с заявителем, а не о собственно «болотном деле» — О.А.) проведено с нарушением статьи 3 Европейской Конвенции? Властям следует предоставить информацию и соответствующие документы, касающиеся рассмотрения заявления господина Луцкевича о его избиении при разгоне демонстрации.

См. также:
ЕСПЧ: Кривовов обвинил власти в его избиении на Болотной
Вопросы ЕСПЧ по жалобам фигурантов «болотного дела»