Постановление ЕСПЧ по делу «Иванова и Черкезов против Болгарии» (Ivanova and Cherkezov v. Bulgaria, жалоба N 46577/15) от 21 апреля 2016 года (извлечения в моем переводе):

49. <…> [Дом] <…> является «жилищем» для <…> обоих [заявителей], и решение о его сносе представляет собой вмешательство в их право на уважение этого жилища.
50. Вмешательство было законным. <…>
51. Суд убежден, что снос преследовал бы правомерную цель.<…>
52. Таким образом, ключевой вопрос состоит в том, был ли бы снос «необходимым в демократическом обществе». <…>
53. Согласно сложившейся практике Суда, <…> оценка необходимости вмешательства по делам, касающимся утраты человеком жилища ради продвижения интересов общества, включает в себя не только вопросы по существу, но и процессуальный вопрос: позволяла ли процедура принятия решения обеспечить надлежащий учет интересов, защищаемых статьей 8 Конвенции <…>. Поскольку утрата жилища представляет собой крайнюю форму вмешательства в право на уважение жилища, в отношении любого человека, которому грозит это, — независимо от того, принадлежит ли он к менее социально защищенным слоям населения, — по общему правилу должна быть проведена оценка независимым судом на предмет пропорциональности данной меры в свете относимых принципов названной статьи [Конвенции] <…>. К факторам, которые, вероятно, будут иметь значение в этом отношении, когда речь идет о незаконно возведенной постройке, относятся следующие: было ли жилище создано незаконно или нет, сознательно ли нарушило закон лицо, о котором идет речь, или нет, каковы существо и значимость нарушений закона, о которых идет речь, каковы конкретные интересы, которые призван защитить снос, и доступно ли адекватное альтернативное жилище лицам, затронутым сносом. Еще одним фактором может быть то, доступен ли менее суровый способ разрешить дело; данный список не является исчерпывающим. Следовательно, если заинтересованное лицо оспаривает пропорциональность вмешательства на основе такого рода аргументов, то суды должны тщательно проанализировать их и предоставить адекватную мотивировку в отношении таковых <…>; по общему правилу вмешательство не может считаться оправданным просто по той причине, что ситуация подпадает под действие императивной нормы высокой степени общности. Таким образом, самой по себе возможности обеспечить судебных контроль над решением административных властей, следствием принятия которого является утрата жилища, недостаточно; заинтересованному лицу должна быть предоставлена возможность оспорить это решение на основании его несоразмерности ввиду конкретных обстоятельств его дела <…>. Разумеется, если в рамках соответствующего разбирательства национальные суды приняли во внимание все относимые обстоятельства и сравнили противостоящие друг другу интересы в свете названных выше принципов, — другими словами, когда нет оснований сомневаться, что по данному делу была соблюдена процедура его рассмотрения, — свобода усмотрения, предоставленная [национальным] судам, будет широкой, в силу признания того факта, что они лучше международного суда приспособлены для оценки местных потребностей и условий, и Суд едва ли не согласится с их оценкой <…>.
54. Суд не может согласиться с мнением, высказанным некоторыми болгарскими административными судами, что баланс между правами тех, кому грозит потеря их жилища, и общественными интересами, состоящими в обеспечении эффективной реализации норм, касающихся застройки, по общему правилу может быть надлежащим образом обеспечен посредством императивной нормы, не предполагающей никаких исключений <…>. Такой подход мог бы быть поддержан в соответствии со статьей 1 Протокола № 1 [к Конвенции], которая предоставляет национальным властям значительную свободу действий в отношении незаконных построек <…>, или в ином контексте. Но учитывая, что право на уважение жилища, предусмотренное статьей 8 Конвенции, затрагивает вопросы решающего значения с точки зрения физической и психической целостности человека, поддержания его взаимоотношений с другими, наличия постоянного безопасного места в обществе, сравнение [прав и интересов] в соответствии с <…> положениями [статьи 8 Конвенции] в случае, когда вмешательство заключается в утрате человеком единственного жилища — это дело совсем другого порядка, где особое значение должно придаваться степени вторжения в личное пространство затрагиваемых лиц <…>. Всё это по общему правилу может быть рассмотрено лишь по каждому конкретному делу. Более того, нет никаких доказательств, что болгарский законодатель тщательно рассмотрел вопрос о соблюдении указанного баланса или, делая выбор в пользу массового регулирования, а не тонко подобранных решений, принял во внимание интересы, охраняемые статьей 8 Конвенции <…>. <…>
55. Не может Суд согласиться и с высказанным мнением о том, что предоставление заинтересованным лицам возможности оспорить снос их домов со ссылкой на статью 8 Конвенции серьезно подорвало бы систему регулирования застройки в Болгарии <…>. Действительно, ослабление императивной нормы может повлечь за собой риск злоупотреблений, неопределенности или произвола в применении норм права, расходы и задержки. Однако со всей уверенностью можно ожидать, что компетентные административные органы власти и административные суды, которые на постоянной основе занимаются рассмотрением различных исков, касающихся сноса незаконных строений <…>, будут способны сдерживать указанные риски, особенно если им в этом помогут надлежащие параметры [оценки] и [соответствующие] руководства. Более того, лишь в исключительных случаях заинтересованные лица добивались бы удовлетворения заявленного ими требования признать, что снос был бы непропорциональным при конкретных обстоятельствах их дела <…>.
56. <…> Во время разбирательства <…>, в рамках которого первая заявительница добивалась пересмотра судом решения о сносе, <…> всё внимание было акцентировано лишь на том, был ли дом построен без разрешения и являлся ли он, несмотря на это, не подлежащим сносу как подпадающий под действие переходных положений применимого закона, касающихся [строительной] амнистии <…>. В своей апелляционной жалобе первая заявительница затронула, пусть и кратко, вопросы, которые заявители в настоящее время ставят перед Судом: о том, что дом был их единственным жилищем и она серьезно пострадает в результате его сноса <…>. Верховный административный суд даже не упомянул эти обстоятельства, не говоря уже о том, чтобы содержательно высказаться в отношении них. И это не удивительно, принимая во внимание, что в соответствии с болгарским законодательством это не имеет значения применительно к вопросу о законности решения о сносе. В соответствии с применимыми нормами права, как они истолкованы Верховным административным судом, любое строение, возведенное без разрешения, подлежит сносу, если только оно не подпадает под действие переходных положений о [строительной] амнистии закона 2001 года, и административные власти не могут воздержаться от сноса на том основании, что это причинит несопоставимый вред тем лицам, которые затронуты данной мерой <…>. <…>

61. <…> Заявители не могли прибегнуть ни к какой процедуре, которая позволила бы им добиться надлежащего рассмотрения вопроса о пропорциональности запланированного сноса их дома, в котором они проживали, в свете конкретных обстоятельств дела.
62. Поэтому Суд приходит к выводу, что если бы решение о сносе дома, в котором проживали заявители, было исполнено без такого рода рассмотрения [их дела], то имело бы место нарушение статьи 8 Конвенции. <…>

76. Исполнение решения о сносе дома не представляло бы собой <…> нарушения <…> статьи 1 Протокола N 1 [к Конвенции].