Извлечение из Решения ЕСПЧ о неприемлемости жалобы «A.R. против России» (N 25923/15) от 10 мая 2016 г., опубликованного 02 июня 2016 г. (в моем переводе):

57. Во-первых, Суду не было предоставлено никакой информации о том, было ли в отношении заявителя принято какое-либо решение о его высылке из страны. Суду известно, что решение об аннулировании разрешения на временное проживание заявителя содержало ясное и конкретное требование покинуть Россию, в случае неподчинения которому он будет депортирован; уведомление об отказе в признании беженцем также включало требование покинуть Россию <…>. Тем не менее, Суд считает, что всё это в данном случае не обязательно влечет за собой вывод о неизбежной и угрожающей заявителю высылке. В соответствии с российским законодательством для высылки заявителя требуется принятие об этом отдельного решения до ее осуществления, например, решения о выдаче, решения об административном выдворении как наказании за совершение административного нарушения, решения о нежелательности пребывания (проживания) и депортации <…>, и любое такое решение о высылке может, как отмечают власти, быть обжаловано. В отсутствие какого-либо из таких решений по общему правилу нельзя говорить, что заявитель является «жертвой» потенциального нарушения статьи 3 Конвенции <…>.
58. Во-вторых, что касается доводов заявителя относительно «замаскированной выдачи», действительно, по рассмотренным ранее делам Суд сталкивался с ситуациями, когда другое государство делало запрос о выдаче, Генеральная прокуратура России отказывала в его удовлетворении, однако заявитель все равно высылался из России посредством иной юридической процедуры <…> или даже в нарушение предусмотренных российским правом процедур и указания [об обеспечительных мерах], сделанного Судом на основании Правила 39 своего Регламента <…>.
59. Однако в рассматриваемом случае Суду не представлено никаких доказательств того, что таджикские власти предприняли какие-либо действия, направленные на возвращение заявителя в Таджикистан <…>, или что российские власти проинформировали таджикские власти о своих подозрениях в отношении заявителя. <…> Таким образом, Суд не может не прийти к выводу об отсутствии достаточных оснований для вывода или предположения, что таджикские власти имеют или могут иметь «неблагоприятный [для заявителя] интерес» в его персоне и что заявитель подвергается или может подвергнуться риску «замаскированной выдачи».
60. Приведенные выше соображения, взятые в совокупности, привели Суд к выводу, что жалоба заявителя на нарушение статьи 3 Конвенции в настоящее время лишена оснований. Соответственно, на сегодняшний день эта часть жалобы является очевидно необоснованной и должна быть отклонена на основании подпункта «а» пункта 3 и пункта 4 статьи 35 Конвенции. <…>

62. Заявитель также утверждает, что обстоятельства дела свидетельствуют или могут свидетельствовать о нарушении статьи 8 Конвенции.
63. Суд считает, что в отсутствие решения о высылке аргументы заявителя, касающиеся будущего неблагоприятного влияния на его «семейную жизнь» высылки из России, были и остаются необоснованными. Соответственно, в настоящее время эта часть жалобы является очевидно необоснованной и должна быть отклонена на основании подпункта «а» пункта 3 и пункта 4 статьи 35 Конвенции.