Когда прекратилось членство России в Совете Европы?

С 16 марта 2022 года, как указано в соответствующем решении Комитета Министров Совета Европы.

Когда Россия перестаёт быть стороной Конвенции о защите прав человека и основных свобод (и, соответственно, перестаёт быть обязанной соблюдать и способной нарушить её)? 

C 16 сентября 2022 года. Такое решение, опубликованное 23 марта 2022 года, принял Европейский Суд по правам человека на своём пленарном заседании 22 марта 2022 года. Он также прямо указал, что ЕСПЧ имеет право рассматривать жалобы на нарушения Россией Конвенции (и, соответственно, ратифицированных ей Протоколов к ней), которые произошли до 16 сентября 2022 года.

Аналогичные решения изложены в резолюции Комитета Министров Совета Европы от 23 марта 2022 года (п. 7). В ней же указано, что Комитет Министров продолжит обеспечивать надзор на исполнением Россией Постановлений ЕСПЧ и реализацией мировых соглашений. Представители России продолжат принимать участие в заседаниях Комитета Министров по этим вопросам с целью предоставления и получения информации по делам, по которым Россия является государством-ответчиком либо заявителем, без права участия в принятии решений Комитетом и голосования.

Что будет с рассматриваемыми жалобами против России (и с теми, которые ещё будут поданы)?

16 марта 2022 года ЕСПЧ временно приостановил рассмотрение жалоб против России, чтобы определиться с юридическими последствиями прекращения членства страны в Совете Европы с точки зрения организации в связи с этим работы Суда.

Однако на планарном заседании 22 марта 2022 г. принял решение немедленно отменить введенное 16 марта приостановление рассмотрения жалоб против России. Таким образом, в настоящее время жалобы против России рассматриваются в обычном порядке (но об отмене ограничений, введенных из-за отсутствия авиасообщения, не объявлялось).

Поскольку у меня имеется полная информация обо всех жалобах, включая состояние производства по каждой из них (кроме анонимизированных, данные о которых скрыты, но которых должно быть относительно немного), я могу сказать, что по состоянию на начало этого года на рассмотрении ЕСПЧ находилось порядка 18 тысяч жалоб против России (17787, если быть точным, включая 9 межгосударственных (три из них объединены в одно производство), к которым позже добавилась ещё одна жалоба Украины), из которых порядка 12 тысяч (12366) находились на самом первом этапе разбирательства (т.е. они не только не были коммуницированы, но в отношении них не было принято даже первичного решения о том, признавать ли их неприемлемыми целиком и сразу, в упрощенном порядке, либо же коммуницировать), включая немногим более 5 тысяч (5378), которые были поданы в течение последнего года (соответственно, исходя из практики, следует ожидать, что порядка 90 процентов из них будут признаны неприемлемыми на первом этапе, в суперупрощенном порядке, единоличными Судьями). Итого получается примерно 13 тыс. жалоб против России, которые потенциально требуют рассмотрения Палатами или Комитетами. Плюс какая-то часть потенциально заинтересующих ЕСПЧ жалоб на нарушения, которые совершены недавно и ещё будут совершены в течение ближайшего полугода (а учитывая происходящие события, таких потенциально важных жалоб может быть куда больше обычно отбираемых ЕСПЧ примерно 10 процентов от всех поступающих).

Что прямо сейчас делать заявителям, чьи жалобы находятся на рассмотрении ЕСПЧ (либо их представителям)?

Ничего, если ЕСПЧ не просил вас сделать что бы то ни было конкретное. Либо ранее не потребовал сделать что-то, что ещё не сделано (и, соответственно, должно быть сделано).

Однако если у заявителя не назначен в качестве представителя профессиональный юрист с электронным кабинетом eComms на сервере ЕСПЧ, я настоятельно рекомендую задуматься над тем, чтобы назначить его. Потому что в противном случае вы не сможете получать от ЕСПЧ никакой важной информации по вашему делу, если Страсбургский Суд будет рассылать такую, поскольку из-за отсутствия авиасообщения с Россией и вызванных этим проблем с доставкой почты ЕСПЧ ещё с 10 марта 2022 г. прекратил использовать бумажную корреспонденцию в отношении жалоб против России. Подробнее об этом написано здесь.

Когда именно будет утрачена возможность обратиться в ЕСПЧ с жалобой на Россию?

Во-первых, жалобу совершенно точно нельзя будет подать на нарушения, которые совершены после того момента, как Россия перестанет быть стороной Конвенции. Это следует из положений первого абзаца статьи 34 Конвенции: «Суд может принимать жалобы от любого физического лица, любой неправительственной организации или любой группы частных лиц, которые утверждают, что явились жертвами нарушения одной из Высоких Договаривающихся Сторон их прав, признанных в настоящей Конвенции или в Протоколах к ней».

Во-вторых, жалобу можно будет подать на нарушения российскими властями Конвенции (или ратифицированных ранее Россией Протоколов к ней), которые были допущены до того момента, как Россия перестанет быть стороной Конвенции. Об этом, как было написано выше, ЕСПЧ уже прямо высказался.

В-третьих, нужно понимать, что означает, что нарушение допущено. Бывают, условно говоря, одномоментные нарушения, а бывают длящиеся. Одномоментное нарушение не обязательно совершается таким образом, что до того момента, с которым связывается вывод, что нарушение допущено, властями не осуществлялось совершенно никаких действий, никакого бездействия, не принималось никаких решений, которые были бы важны с точки зрения вывода о том, что нарушение допущено. Нет, напротив: могли совершаться действия, могло иметь место бездействие, могли выноситься решения, которые значимы для вывода, что — в итоге — нарушение было допущено. Однако применительно к одномоментному нарушению всегда имеется весьма определенный момент, применительно к которому можно сказать, что до него нарушение ещё не допущено, а после него — уже совершено и завершено. Например, когда человек оказывается лишенным имущества по решению суда, и вот это лишение имущества представляет собой то вмешательство в право на уважение принадлежащего ему имущества, которое совершено, по его утверждению, с нарушением статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции, то момент, когда указанное решение суда становится так называемым окончательным, приобретает силу res judicata, нарушение считается совершившимся и завершившимся. Обратите внимание, что до этого момента едва ли возможно говорить, что такое нарушение совершилось. Пусть бы даже какие-то органы и лица, а также сам суд предпринимали что-то, к чему имеются претензии, на которых так или иначе основаны утверждения, что — в итоге — было допущено нарушение. Соответственно, если применительно к этому примеру решение суда стало окончательным в указанном выше смысле уже после того, как Россия престаёт быть стороной Конвенции, то жалоба на это нарушение с высочайшей вероятностью будет объявлена ЕСПЧ неприемлемой. Если решение, о котором написано выше, вообще не вынесено на момент, когда Россия перестаёт быть стороной Конвенции, то у меня нет абсолютно никаких разумных сомнений, что претензии к этому решению не соответствуют критерию времени, т.е. что соответствующая жалоба в случае подачи будет объявлена неприемлемой. Что касается случаев, когда решение вынесено до того момента, когда Россия перестаёт быть стороной Конвенции, а окончательным, — если применять общие правила, — стало после этого, то тут — теоретически — возможны варианты. Их при желании можно обсуждать с потенциальными заявителями, хотя риск признания соответствующей жалобы не соответствующей критерию времени очень велик.

Описанный выше случай следует отличать от ситуации, когда обращение в российский суд представляет собой средство защиты от нарушения, которое (предположительно) было допущено до этого (не судом). Например, орган расследования налагает арест на имущество, и заявитель считает, что это сделано в нарушение того же права на уважение его имущества. В данном случае можно (и нужно) обращаться с соответствующей жалобой в национальный суд. Но если суд встанет на сторону органа расследования, то не суд в данном случае будет нарушителем материального права на уважение имущества (хотя он может — отдельно — нарушить процессуальные гарантии этого права или же «приложить руку» к их нарушению). Соответственно, в этой ситуации важно, был ли арест наложен в то время, когда Россия являлась стороной Конвенции. А время производства в российских судах — неважно. С точки зрения решения вопроса о том, когда допущено это нарушение. Но если мы добавим к этому примеру предположение, что суд, рассматривая жалобу в отношении наложения ареста на имущество, допустил другое нарушение — права на справедливое судебное разбирательство спора о гражданских правах и обязанностях, то вот это право может, по общему правилу, считаться нарушенным также лишь тогда, когда соответствующее решение суда станет окончательным, res judicata. И если это произошло уже после того, как Россия престаёт быть стороной Конвенции, то жалоба на нарушение права на справедливое судебное разбирательство с высочайшей вероятностью будет объявлена неприемлемой как не соответствующая критерию времени совершения нарушения (а вот жалоба в отношении нарушения материальной составляющей права на уважение имущества, допущенного в результате наложения ареста, будет, повторюсь, соответствовать критерию времени, пусть бы соответствующее судебное разбирательство, в ходе которого заявитель пытался защитить своё право, закончилось уже после того, как Россия перестаёт быть стороной Конвенции; сравните, например, решение ЕСПЧ по делу «Meltex Ltd v. Armenia» от 25 мая 2008 г. и Постановление ЕСПЧ по делу «Lepojic v. Serbia» от 06 ноября 2007 г.). Собственно, в этом случае к жалобе на нарушение права на справедливое судебное разбирательство применимы ровно те же рассуждения, который приведены в конце прошлого абзаца: если решение по существу этого разбирательства (например, обвинительный приговор, если его постановлением завершается рассмотрение по существу предъявленного потенциальному заявителю уголовного обвинения, либо постановление суда, которым разрешен по существу цивильный спор) вообще не было вынесено до того, как Россия перестаёт быть стороной Конвенции, то мне неизвестно никаких разумных аргументов в пользу соответствия жалобы на нарушение права на справедливое судебное разбирательство по такому делу критерию времени (кроме как когда речь идёт о чрезмерной длительности такого разбирательства, когда оно стало таким ещё до того, как Россия перестала быть стороной Конвенции); если же решение было вынесено до этого, а стало окончательным — уже после, то тут можно обсуждать варианты аргументации в пользу соответствия жалобы критерию времени, хотя шансы на согласие с этим ЕСПЧ в любом случае будут очень маленькими.

Обратите внимание, что — по общему правилу — решение суда считается окончательным, res judicata, когда исчерпаны внутренние средства правовой защиты от соответствующего нарушения (это может быть позже, чем вступление такого решения суда в законную силу по смыслу национального законодательства — это так, если после этого в стране существуют ещё средства защиты, которые ЕСПЧ признаёт доступными и эффективными, что применительно к России в большинстве случаев именно так). Конечно, заявитель может попытаться обосновать, что то, что по общему правилу считается средством защиты, применительно к обстоятельствам его дела таковым не являлось. И тем самым он может попытаться сдвинуть момент нарушения (с тем, чтобы он попадал на тот период, когда Россия являлась стороной Конвенции). Но для этого нужно иметь серьезные аргументы на этот счёт. И быть готовым, что с ними не согласятся. Ну, и вообще хорошо понимать, о чём я пишу.

Наконец, кроме одномоментных нарушений бывают длящиеся. Длящиеся нарушения (длящиеся ситуации, представляющие собой нарушения) — это такие, которые сохраняются в течение некоторого периода времени и в любой момент этого периода уже считаются совершившимися, хотя и не завершившимися. В течение всего этого периода времени есть основания утверждать, что уже имеет место всё, что необходимо, чтобы прийти к выводу, что нарушение совершено. И утверждать, что оно при этом сохраняется. И каждый день происходит вновь и вновь, как в «дне сурка»: каждый день заключенный просыпается и вновь обнаруживает себя в бесчеловечных условиях содержания, как и вчера, как и позавчера, каждый день взыскатель встаёт и убеждается, что решение национального суда, которым те, за кого государство несёт ответственность, должны совершить действия в его пользу, остаётся неисполненным, как и вчера, как и позавчера. Это — длящиеся нарушения. (Речь именно о нарушении как таковом, а не о его последствиях. Сохранение последствий нарушения не является определяющим для вывода о том, является ли нарушение длящимся, когда оно произошло, когда закончилось в указанном смысле.)

Если речь о длящемся нарушении, которое сохранялось до последнего дня, когда Конвенция являлась обязательной для России, то при отсутствии внутригосударственных средств правовой защиты от такого нарушения четырёхмесячный срок для обращения с жалобой на него в ЕСПЧ считается начавшим течь (и истекать) сразу после того, как Россия перестаёт быть стороной Конвенции. Это так, поскольку с этого момента нарушение прекращается. А с прекращением длящегося нарушения, от которого нет внутренних средств правовой защиты, начинается течение срока для обращения в ЕСПЧ с жалобой на это нарушение (который не начинает течь, пока длящееся нарушение сохраняется). Нарушение в данном случае прекращается не потому, что его фактически прекратят допускать, а потому что то, что делалось (или не делалось), перестаёт считаться нарушением — из-за прекращения действия в отношении России Конвенции и Протоколов, которые и предусматривали, что это считалось нарушением.

В любом случае, конечно, любую спорную ситуацию необходимо анализировать на предмет потенциального соблюдения критерия времени (как и каждого другого критерия приемлемости) в рамках оценки перспектив обращения в ЕСПЧ, если заявитель серьёзно относится к возможной подаче жалобы в Страсбург.

Таким образом, вопрос следует формулировать так: когда должны быть допущены нарушения, с жалобами на которые против России можно обратиться в ЕСПЧ? Они должны быть допущены до того момента, когда Конвенция перестала быть обязательной для России (т.е. до 16 сентября 2022 года). А когда были исчерпаны средства правовой защиты от этих нарушений (при наличии таковых) — неважно (с точки зрения соблюдения критерия времени совершения нарушения, ratione temporis). (Другое дело, что если нарушение таково, что вывод о его совершении можно сделать только в момент исчерпания внутренних средств правовой защиты, то просто момент его совершения совпадает с моментом исчерпания внутренних средств правовой защиты.)

Стоит ли теперь (имеет ли смысл) обращаться в ЕСПЧ с жалобами против России тем, кто этого ещё не сделал, но у кого есть такая возможность (т.е. нарушение уже допущено или будет совершено в период до 16 сентября 2022 года)?

Это решать только и исключительно вам. Однако если значимость потенциального признания ЕСПЧ того, что российские власти допустили нарушение, для вас сравнима с или превалирует над теми рисками, которые потенциально сулит исключение России из Совета Европы (в т.ч. возможные проблемы с исполнением Постановлений ЕСПЧ), с учетом также рисков признания жалобы неприемлемой (вне связи с исключением России из Совета Европы, а просто в результате применения к ней критериев приемлемости, вероятность удовлетворения жалобы которым может быть разной) и, наконец, затрат, которые связаны с подачей жалобы и процессом её рассмотрения, то, надо полагать, обращаться, а если нет, то нет.

В любом случае, пожалуйста, не нужно спрашивать меня об этом в частной переписке. Я могу помочь оценить шансы признания жалобы приемлемой и удовлетворения и соответствующие этому риски, могу оценить потенциальные затраты на производство в ЕСПЧ, на этой странице я уже написал всё, что хотел написать о рисках, связанных с исключением России из Совета Европы, а вот значимость — для вас — потенциального признания Страсбургским Судом нарушений, пожалуйста, оценивайте самостоятельно; я могу лишь помочь понять, что в принципе можно, а также в принципе нельзя получить по результатам обращения в ЕСПЧ — и с какой вероятностью, в т.ч. для этого и проводится оценка перспектив обращения в ЕСПЧ в отношении жалоб как против России, так и любых других стран (членов Совета Европы, конечно).

Можно ли обратиться в ЕСПЧ с жалобой на Россию, если не исчерпаны внутренние средства правовой защиты (т.е. если, например, российские суды, в которые необходимо обратиться до подачи жалобы в Страсбург, ещё не завершили рассмотрение дела на национальном уровне)?

В первую очередь, исключение России из Совета Европы абсолютно никак не влияет на необходимость соблюдения требования об исчерпании внутренних средств правовой защиты. Если мы исходим из того, что нарушение было допущено, когда Россия является стороной Конвенции (в противном случае никакого нарушения Конвенции или Протокола быть не может, соответствующая жалоба не отвечает критерию времени), то в отношении него в любом случае необходимо исчерпать внутренние средства правовой защиты, есть они есть. Потому что если средства защиты есть, но не исчерпаны, то это делает соответствующую жалобу неприемлемой по меньшей мере по этому основанию.

Другое дело, возможна ли собственно подача жалобы в ЕСПЧ до исчерпания внутренних средств правовой защиты. Я не могу исключить, что такие жалобы не будут признаваться неприемлемыми на первом этапе производства, если ЕСПЧ заинтересуется жалобой по существу (и речи не будет идти о её более или менее явной неприемлемости по какому-то другому основанию, отличному от соблюдения правила об исчерпании внутренних средств правовой защиты). Дело в том, что жалоба должна отвечать всем критериям приемлемости (чтобы быть рассмотренной по существу) на тот момент, когда ЕСПЧ рассматривает её на предмет приемлемости. (На момент подачи жалоба должна отвечать лишь требованиям, предъявляемым к оформлению.) Но вот момент рассмотрения жалобы на предмет удовлетворения критериям приемлемости определяет сам ЕСПЧ. Когда Секретариат по получении жалобы сразу видит её достаточно явную неприемлемость, в том числе явное неисчерпание (недоисчерпание) внутренних средств правовой защиты, он может сразу же запустить довольно быстрый процесс признания жалобы неприемлемой на первом же этапе производства. Однако Секретариат может этого и не делать. Он может не принимать первичного решения по жалобе, если согласится подождать, когда заявитель (до)исчерпает внутренние средства правовой защиты, если заявитель прямо указал в жалобе, что он собирается это сделать. Секретариат раньше иногда поступал так, когда он, во-первых, заинтересовывался предметом жалобы, во-вторых, жалоба не представлялась очевидно (практически бесспорно) неприемлемой по какому-то другому основанию (отличному от соблюдения правила об исчерпании внутренних средств правовой защиты). Подача жалобы в таких случаях (обычно не терпящих отлагательства) давала возможность Секретариату подготовить жалобу к коммуницированию в ожидании исчерпания заявителем внутренних средств правовой защиты, а как только заявитель сообщал о безуспешном обращении ко всем таким средствам, незамедлительно запускать жалобу в содержательную работу. Таким образом, в принципе у Секретариата ЕСПЧ есть возможность дать шанс быть содержательно рассмотренной и той жалобе, которая подана до исчерпания внутренних средств правовой защиты (с их (до)исчерпанием после подачи жалобы и сообщением ЕСПЧ о результатах). Но нужно понимать, зачем вы обращаетесь в ЕСПЧ заблаговременно. Это, возможно, имеет смысл делать, например, если вы рассчитываете подпасть под какие-то более эффективные процедуры (до)рассмотрения «российских» жалоб, которые могут быть реализованы в ближайшее время (а позже могут оказаться уже куда менее эффективными). Однако вы должны быть готовы к тому, что в регистрации жалобы откажут в связи с её преждевременностью. Либо признают её неприемлемой. Впрочем, такие решения сами по себе не препятствуют подаче жалобы вновь — уже после исчерпания внутренних средств защиты. В т.ч. подаче ровно той же самой жалобы, к которой лишь дописываются сведения об исчерпании, доприкладывются соответствующие документы.

Будет ли Россия исполнять Постановления ЕСПЧ, вынесенные в отношении жалоб на нарушения, допущенные в то время, когда Россия являлась стороной Конвенции?

На сегодняшний день обязанность исполнения таких Постановлений предусмотрена не только самой Конвенцией, но и собственно внутренним, национальным законодательством, в т.ч. УПК РФ, ГПК РФ, АПК РФ, КАС РФ. Каким образом будут изменены эти федеральные законы в этой части, пока неизвестно. Вероятно, Россия может отказаться осуществлять выплаты денежных компенсаций, присуждаемых ЕСПЧ. В таком случае вопрос о том, как добиваться исполнения соответствующих Постановлений, должен будет решать Комитет Министров Совета Европы, осуществляющий надзор за исполнением Постановлений ЕСПЧ. Заявителям, вероятно, следовало бы стараться представлять требования именно о денежной компенсации даже тогда, когда раньше в подобных случаях предполагалось исправление нарушений «в натуре», поскольку это может оказаться куда более проблематично, нежели взыскание с России именно денежных средств.

Однако на сегодняшний день у меня нет никаких разумных (не спекулятивных) оснований утверждать, что Россия откажется исполнять Постановления ЕСПЧ. Я не устаю напоминать, что Россия когда-то добровольно вступила в Совет Европы, ратифицировала Европейскую Конвенцию и признала юрисдикцию ЕСПЧ. И в принципе в любой момент могла отказаться от всего этого. (И, как мы видим, в итоге именно это и сделала.) Страсбургский Суд не является чем-то вроде «международного трибунала», рассматривающего дела в отношении государства без согласия самого этого государства. Категорически нет. Напротив, ЕСПЧ имеет право рассматривать жалобы против государства только и исключительно потому, что само государство добровольно на это согласилось. Россия никогда не утверждала (и не утверждает сейчас), что Конвенция ничтожна, что у ЕСПЧ вообще нет никакого права рассматривать какие бы то ни было жалобы на неё. Ничто из этого не имеет места. Юрисдикция ЕСПЧ прекращается в отношении тех деяний властей, которые могут быть допущены после того, как Россия перестаёт быть стороной Конвенции. И у меня нет никаких разумных сомнений в том, что ЕСПЧ не будет удовлетворять жалобы на них. Что же касается жалоб на нарушения, которые допущены, пока Конвенция действует в отношении России, то ЕСПЧ сохраняет свою юрисдикцию в отношении таких жалоб. И Россия никогда не заявляла, что ЕСПЧ почему бы то ни было утратил (или утратит) юрисдикцию в отношении таких жалоб. Или что Россия не будет признавать Постановления ЕСПЧ, вынесенные по результатам рассмотрения таких жалоб. Ещё раз: исключение России из Совета Европы не означает само по себе, что Россия отказывается признавать юрисдикцию ЕСПЧ в отношении тех жалоб, судьба которых не зависит от прекращения членства России в Совете Европы, т.е. в отношении жалоб на нарушения, которые произошли до того, как Россия перестаёт быть стороной Конвенции.

Куда ещё можно обращаться с жалобами против России?

В органы ООН. Однако не спешите делать это, если ваша жалоба уже находится на рассмотрении ЕСПЧ либо вы собираетесь обратиться в ЕСПЧ с жалобой на Российскую Федерацию. Поскольку этим вы можете сделать ваши обращения неприемлемыми. Я отдельно напишу об этом подробнее.

Дополнение от 07 апреля 2022 г.: Обратите внимание, что Совет по правам человека ООН, участие к котором России было приостановлено, не является тем органом, в который можно было подавать индивидуальные жалобы/сообщения. В частности, его не следует путать с Комитетом по правам человека ООН.

Утрачивают ли граждане России право на обращение в ЕСПЧ с жалобами на другие страны (члены Совета Европы)?

Абсолютно нет. Обращение в ЕСПЧ в принципе не обусловлено гражданством (и наличием такового; во всяком случае, когда само нарушение не связано с конкретным гражданством или его отсутствием). Поэтому при наличии обоснованных претензий в нарушении другим государством (членом Совета Европы) гарантированных Конвенцией и ратифицированными этим государством Протоколами к ней прав российского гражданина он может подать в ЕСПЧ соответствующую жалобу против такого государства.

Что изменится применительно к обращению в ЕСПЧ с жалобами на другие страны (члены Совета Европы) в связи с прекращением членства России?

Подача жалоб на русском языке, не являющемся более официальным языком какой бы то ни было страны — члена Совета Европы, возможна только до 16 сентября 2024 года.

Вероятно, следует ожидать изменения практики ЕСПЧ в отношении других стран, которая зависела от того, что Россия должна соблюдать Конвенцию. В первую очередь я веду речь о практике рассмотрения ходатайств о запрете выдачи другими странами — членами Совета Европы обвиняемых (подозреваемых) по запросу России. Как мы можем видеть хотя бы по статистике за прошлый год, в 46 случаях из 56 в удовлетворении более или менее обоснованного ходатайства о запрете выдачи России было отказано (ходатайства, явно выходящие за рамки соответствующей меры, даже не включаются в эту статистику, что понятно из сравнения с этими данными по общему числу поданных в принципе ходатайств). Это в немалой степени связано именно с тем, что Россия сама являлась членом Совета Европы, и предполагалось, в отсутствие очень серьёзных доказательств обратного, что в ней возможно обеспечение соблюдения конвенционных прав выдаваемого. Однако теперь это будет не так. И можно ожидать цифр, скорее соответствующих ходатайствам о запрете выдачи Беларуси (которая членом Совета Европы никогда не была): за прошлый год 53 из 62 таких ходатайств, напротив, были удовлетворены ЕСПЧ.