Я Кузнецова Наталия Альбертовна , гражданка России ************ отправила в Страсбургский суд по правам человека 14 жалоб почтой «Дичел» с уведомлением их вручения , но на сегодняшний день имею только одно подтверждение своей жалобы на рассмотрение по существу.
Ответов на остальные жалобы не получала. На сегодняшний день я не знаю по какой причине мне отказывают в выдаче пенсии , а так как я инвалид 2 группы-бессрочно, это маленькая пенсия единственный мой доход и что со мной будет дальше не известно.
Прошу сообщите любым доступным способом что по моим жалобам?
Приношу свои извинения читателям, за допущенную мною неточность в предыдущем сообщении в части перечисления языков знание которых необходимо для ознакомлением с практикой ЕСПЧ в оригинале. Это Французский и Английский языки, а не Итальянский как было ошибочно указано мною.
Последовав Вашему совету, я по мере возможности подверг анализу и синтезу на основе собственных гипотез, сформулированных за счет своего понимания Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней в целом, с учетом известной мне практики ее применения Европейским Судом по правам человека, противоправную рассматриваемую ситуацию, жертвой которой стал мой брат. Можете ли Вы исходя из нижеизложенного сообщить мне: есть ли решение ЕСПЧ, по аналогичному делу, с присуждённой заявителю компенсацией морального вреда. В частности: Мой брат Вадим был незаконно привлечён к уголовной ответственности за несуществующее тяжкое преступление которого он явно не совершал, Октябрьским РОВД Ижевска, что само по себе унизило его достоинство, и нарушило требования ст. 3 Конвенции ППЧ. Неразумно долго, в течение семи месяцев длилось незаконное преследование, т.к. имела место явная несоразмерность и непропорциональность периода расследования, по отношению к характеру уг. дела, и неразумность срока расследования. Имели также место следующие ограничения прав и свобод Вадима в связи с его незаконным уг. преследованием: к Вадиму применялась подписка о невыезде, что усугубило унижение его достоинства личности; кроме того, в нарушение ст. 8 Конвенции ППЧ в квартире Вадима был варварски проведён обыск, с привлечением в качестве понятых соседей Вадима, которым милиционеры противоправно разгласили о том, что мой брат обвиняется в грабеже, что нарушило его право на честное имя и репутацию а также право на презумпцию невиновности. Все семь месяцев Вадим был вынужден являться по требованию следственных органов в РОВД, и по этому не мог воспользоваться своим правом выехать за пределы Удмуртии для работы вахтовым методом, хотя планировал такую поездку заранее, что нарушило его право на свободу передвижения, выбора места пребывания и работы. Следствие носило обвинительный уклон, и все обоснованные ходатайства и жалобы Вадима «автоматом» отклонялись следователем, что нарушило его право на эффективное средство правовой защиты предусм. ст. 13 Конвенции ППЧ. Противоправными действиями органов следствия в отношении Вадима, для него была создана длительная психотравмирующая ситуация, что также явилось унижающим его достоинство обращением, и нарушением ст. 3 Конвенции ППЧ. В конце концов, всё же нам повезло, и не смотря на явное рвение следователя любой ценой сфабриковать и довести уголовное дело в отношении Вадима до суда, в результате настойчивых и мотивированных жалоб со стороны Вадима, Отца и меня, на противоправность действий следователя, производство по данному делу, было позже всё же передано в другое следственное подразделение. И только после этого, данное уг. дело было объективно расследовано и довольно быстро прекращено в связи с отсутствием события преступления, а за Вадимом было признано его право на реабилитацию. После этого он обратился с обоснованным иском в суд о возмещения морального вреда в сумме 500000 руб., но проигнорировав ряд существенных аргументов и доводов в иске Вадима, суд, ограничился суммой компенсации 25000 руб., которую присудил моему брату. Разумеется, Вадим не согласен с таким заниженным размером компенсации. Можете ли Вы помочь нам в поиске решения ЕСПЧ по аналогичному делу. Очень прошу Вас посодействовать нам по мере возможности.
Приведенное в Вашем вопросе утверждение о том, что срок разбирательства по предъявленному Вашему брату уголовному обвинению был чрезмерно длительным, не обосновано с помощью каких-либо фактических обстоятельств, т.е. Вы не приводите ни одного аргумента в пользу того, что в ходе расследования имели место те или иные необоснованные задержки, которые в своей совокупности могли бы свидетельствовать о нарушении права на разбирательство по предъявленному лицу уголовному обвинению в разумный срок в смысле пункта 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Соответственно, данная претензия представляется явно необоснованной.
Сама по себе предполагаемая чрезмерная длительность судебного разбирательства по предъявленному лицу уголовному обвинению не может свидетельствовать о причинении страданий, несовместимых с требованиями статьи 3 Конвенции (см. Решение Европейского Суда по правам человека по вопросу приемлемости жалобы «Ховарс против Соединенного Королевства» (Howarth v. the United Kingdom, N 38081/97) от 14 сентября 1999 года).
Тем более не представляет собой нарушения статьи 3 Конвенции само по себе привлечение лица к уголовной ответственности.
Конвенция и Протоколы к ней не гарантируют права на компенсацию за привлечение лица к уголовной ответственности в случае, когда в результате разбирательства по предъявленному ему уголовному обвинению власти пришли к выводу о его невиновности. Исключение составляют лишь случаи, когда виновность лица была констатирована вступившим в законную силу приговором суда, который впоследствии был отменен (см. статью 3 Протокола N 7 к Конвенции). Однако в Вашем случае это не имело места.
Ничто в Вашем вопросе не свидетельствует о том, что обыск был проведен в нарушение статьи 8 Конвенции. Кроме того, Вы не указываете, что Ваш брат обратился в суд с требованием признать проведение обыска незаконным. Вы также не сообщаете о том, что Вашему брату было недоступно обращение в суд или оно в принципе не могло привести к признанию обыска незаконным, что требует соответствующих доказательств. Следовательно, мы вынуждены прийти к выводу, что обращение в суд не имело место, хотя оно представляло собой средство правовой защиты от предполагаемого нарушения права на уважение личной жизни и жилища, в результате чего внутригосударственные средства правовой защиты от предполагаемого нарушения статьи 8 Конвенции в смысле пункта 1 статьи 35 Конвенции не исчерпаны, так как властям государства-ответчика не была предоставлена возможность рассмотреть вопрос о нарушении в результате проведения обыска права Вашего брата на уважение личной жизни и жилища, при наличии соответствующих оснований признать его и исправить, в т.ч. присудив компенсацию.
Ничто в Вашем вопросе также не свидетельствует о том, что представители властей делали какие-либо заявления о виновности Вашего брата в совершении преступления, в том числе перед его соседями. Констатация того, что лицо подозревается в совершении преступления, не свидетельствует о нарушении презумпции невиновности, гарантированной пунктом 2 статьи 6 Конвенции.
В Вашем вопросе не содержится информации об обжаловании в суд решения следователя об избрании в отношении Вашего брата меры пресечения в виде подписки о невыезде. Вы также не утверждаете, что обжалование указанной меры пресечения было ему недоступно или не могло привести к ее отмене. Следовательно, Вашим братом не исчерпаны внутригосударственные средства правовой защиты от предполагаемого нарушения его свободы передвижения, гарантированной статьей 2 Протокола N 4 к Конвенции (см. пункт 46 Постановления Европейского Суда по правам человека по делу «Сидоренко против России» (Sidorenko v. Russia, жалоба N 4459/03) от 08 марта 2007 года). В связи с этим не имеет значения, было ли соответствующее нарушение фактически допущено, т.к. в любом случае не соблюдается один из основных критериев приемлемости жалобы на него в Европейский Суд по правам человека.
Статья 13 Конвенции гарантирует право на средство правовой защиты от предполагаемых нарушений иных прав, гарантированных Конвенцией и Протоколами к ней. Из Вашего вопроса неясно, об отсутствии средства правовой защиты от предполагаемого нарушения какого именно иного права идет речь, т.е. о каком нарушении свидетельствует фраза «следствие носило обвинительный уклон». Если речь идет о праве на справедливое судебное разбирательство, то положения статьи 13 Конвенции, гарантирующей право на средство правовой защиты, признаются Европейским Судом по правам человека «общей нормой» по отношению к положениям статьи 6 Конвенции, представляющим собой «специальную норму», по причине чего за редкими исключениями, не имеющими отношения к Вашему делу, неприменимы к праву на справедливое судебное разбирательство (см., например, Постановление Европейского Суда по правам человека по делу «Камасински против Австрии» (Kamasinski v. Austria, жалоба N 9783/82) от 19 декабря 1989 года (п. 110)). Кроме того, сам факт обращения Вашего брата в суд и удовлетворения судом его требований, пусть и не в полном объеме, свидетельствует в пользу того, что такое обращение было ему доступно, а суд в принципе мог признать нарушение и исправить его, в том числе путем присуждения соответствующей компенсации. То обстоятельство, что компенсация фактически кажется Вашему брату и Вам несправедливой, не свидетельствует о том, что суд не мог присудить ее в большем (адекватном) размере, в том числе в том, который требовал Ваш брат. Следовательно, средство правовой защиты от указанного Вами нарушения существует, является доступным и эффективным.
Таким образом, речь может идти лишь о предполагаемом нарушении права собственности на разницу в требуемой Вашим братом и фактически присужденной ему компенсацией, о чем Вам было сообщено в ответ на Ваш первый вопрос, оставленный на данном сайте. Как было указано в названном ответе, из Ваших вопросов не усматривалось оснований для вывода о нарушении права собственности. Там же мы сообщили Вам причины, по которым пришли к такому выводу. Информации, которая могла бы изменить этот вывод, Вами не предоставлено. Соответственно, наш вывод остается неизменным.
Поскольку мы не усматриваем признаков нарушений каких бы то ни было прав, принадлежащих Вашему брату, и (или) возможностей обращения с жалобой на них в Европейский Суд по правам человека, мы не можем помочь Вам найти соответствующую практику Европейского Суда.
С ваших слов получается не очень красиво, т.е.: «Ну и что, что какого-то там парня семь месяцев порепрессировали следственные органы, пусть ещё поблагодарит их за то, что не посадили в итоге. Ещё и компенсация, присуждённая национальным судом его теперь не устраивает. Вообще обнаглели некоторые заявители. Ещё и помоги им бесплатно». Я кешно, в данном случае немного утрирую, но это лишь немного и в основном для наглядности. Т.к. отступая на секунду от красноречиво излагаемых вами формальных требований конвенции ППЧ, всёже сама противоправность ситуации в которой оказался мой брат вполне очевидна, но видимо не вам. Ведь если учесть, что с самого начала следствия в уголовном деле по обвинению моего брата имелись неопровержимые доказательства в совокупности доказывающие факт отсутствия события расследуемого, и инкриминируемого брату преступления, а органы следствия, не смотря на это всячески игнорировали их и рьяно продолжали репрессии. Если учесть, что в ходе следствия следователь позволяла себе самовольно редактировать приобщённые к делу детализации телефонных переговоров одного из свидетелей (читай — фальсифицировала доказательства по уг. делу), в той их части, где эти детализации опровергали виновность брата, что привело к признанию данных доказательств недопустимыми. Если также учесть, что органы следствия позволяли себе даже оказывать давление на свидетелей по уг. делу вынуждая их тем самым поменять свои первоначально — данные ими без интереса показания в части, противоречащей версии обвинения. Если учесть, что все ходатайства брата, в том числе и о необходимости изыскания и приобщения к уг. делу тех или иных доказательств, о целесообразности прекращения уголовного преследования и т.д., огульно и немотивированно отклонялись следователем и фактически не учитывались при ведении следствия. Если учесть, что до суда данное сфабрикованное дело не дошло только причине приложения к этому огромных усилий всей нашей семьи для доказывания невиновности брата и ценой огромных наших общих моральных переживаний, не смотря на то, что согласно общепринятым правовым нормам обязанность объективного доказывания вины лежит на следствии, а обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Если также учесть, что с объективной точки зрения, обыск, проведённый в связи с расследованием уголовного дела дома у брата вообще не должен был проводиться, т.к. на тот момент в материалах дела уже давно имелось достаточное количество взаимоподтверждающих доказательств, указывающих на отсутствие события расследуемого преступления, и дело на тот момент уже должно было быть прекращено за отсутствием события преступления. Если учесть, что в связи с вышеизложенным при условии изначально-объективного расследования, и мера пресечения в виде подписки брата о невыезде нарушившая его заранее выстроенные планы выехать за пределы города для осуществления своего права на свободу передвижения и выбора места жительства, также могла быть отменена гораздо раньше. Если также учесть и то, что в результате создания органами следствия в отношение моего брата вынужденной необходимости долгого и искусственно-затруднённого доказывания собственной невиновности в несуществовавшем «преступлении», и в связи с неоправданной длительностью протекания совокупности всех рассматриваемых негативных обстоятельств связанных с незаконным привлечением его к уголовной ответственности, усугубляющих друг друга, в итоге по отношению к нему имела место длительная психотравмирующая ситуация. И если учесть, что данное уголовное дело отнюдь не было сложным по определению, так как расследуемое «преступление» касалось одного «потерпевшего» и одного обвиняемого, и соответственно с точки зрения здравого смысла его расследование не могло длиться семь месяцев. Если учесть, что за всё это национальный суд присудил брату очевидно неадекватную размеру вреда и явно несправедливую компенсацию морального вреда, в размере всего лишь двадцать пять тысяч рублей взамен требуемых пятисот тысяч. И если учесть что доказательства всего вышеизложенного и сейчас имеются в материалах того самого уголовного дела, и что мы неоднократно заявляли об этом в национальные органы следствия и надзора за следствием, а также в суд, но до эти органы сих пор под разными предлогами отказывают нам в возбуждении уголовного дела в отношении недобросовестного следователя, и в отношении ложного доносчика заявлявшего о заведомо несуществующем преступлении. То я думаю, все ваши доводы об отсутствии здесь признаков противоправности, и о неисчерпании нами внутренних ресурсов и т. д., вам самим покажутся не совсем корректными. Тем более, в одном из решений ЕСПЧ (Дело «Рослов (Roslov) против Российской Федерации» Жалоба № 40616/02) европейский суд указал: Что касается довода властей Российской Федерации в отношении предполагаемого неисчерпания заявителем доступных внутренних средств правовой защиты, Европейский Суд напоминает, что с учетом сделанных им ранее выводов в российском законодательстве отсутствует эффективное средство правовой защиты, способное обеспечить возмещение в связи с чрезмерной продолжительностью уголовного разбирательства (см. Постановление Европейского Суда от 22 января 2009 г. по делу «Боржонов против Российской Федерации» (Borzhonov v. Russia), жалоба № 18274/04, §§ 36[2]). В связи с вышеизложенным, мы не просим вас обучать нас «профессиональным навыкам юриста», понимая, что сайт для этого не предназначен, но мы всё же просим вас, по мере возможности, помочь нам неопытным подвергнуть соответствующему анализу и синтезу на основе гипотез, сформулированных за счет понимания Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней в целом с учетом практики ее применения Европейским Судом по правам человека, эту изложенную мной «общую картину обстоятельств рассматриваемого происшествия», что бы мы на основе результата этого анализа с синтезом, смогли самостоятельно найти в практике Европейского Суда по правам человека необходимый нам прецедент.
Мы не анализируем ситуации на предмет их противоправности, что бы под этим ни подразумевалось. Мы отвечаем на вопросы, касающиеся обращения в Европейский Суд по правам человека.
Европейский Суд по правам человека рассматривает только и исключительно жалобы на предполагаемые нарушения государством прав, гарантированных Конвенцией о защите прав человека и основных свобод и Протоколами к ней, при условии соблюдения всех критериев приемлемости таковых. Европейский Суд по правам человека не является национальным судом высшей инстанции и не рассматривает жалобы на предполагаемые нарушения национального права, когда эти нарушения не являются одновременно нарушениями Конвенции и Протоколов к ней.
Мы последовательно ответили на все Ваши гипотезы, касавшиеся нарушений прав Вашего брата, высказанные в предшествующем сообщении. Добавить к сказанному нам нечего, т.к. никакой дополнительно информации, которая имела бы отношение к вопросам обращения в Европейский Суд по правам человека, Вы не сообщили.
Обоснованность Ваших претензий, касающихся причинения Вашему брату страданий в связи с привлечением к уголовной ответственности, признана национальными судами. Весь Ваш спор сводится лишь к размеру компенсации. Необходимость выплаты Вашему брату компенсации в размере 500000, а не 25000 рублей Вами никак не обосновывается и, судя по Вашим вопросам, никак не обосновывалась в судах. Само по себе количество претензий, которые Вы можете предъявить органам расследования, не может быть конвертировано в соответствующую сумму компенсации за них. Ничто в Вашем вопросе не свидетельствует о том, что страдания, причиненные Вашему брату, должны быть компенсированы в размере, отличном от размера фактически присужденной компенсации, в том числе в размере, который он требовал. Следовательно, повторимся, мы не видим оснований для вывода о том, что ожидание выплаты компенсации в размере 500000 рублей в такой степени основано на национальном законе и практике его применения, что фактически представляет собой имущество Вашего брата, в присуждении которого ему было неправомерно отказано.
Обращаем Ваше внимание, что 04 мая 2010 года вступил в силу Федеральный закон «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок», который согласно предварительной оценке Европейского Суда по правам человека, выраженной им в Решении по вопросам приемлемости жалобы «Фахретдинов и другие против России» (Fakhretdinov and Others v. Russia, NN 26716/09, 67576/09 и 7698/10) от 23 сентября 2010 года, предоставляет внутригосударственное средство правовой защиты от предполагаемого нарушения права на судопроизводство в разумный срок. Кроме того, в нашем предшествующем ответе не шло речи о неисчерпании Вашим братом средств защиты от данного предполагаемого нарушения, т.к. мы не усматриваем признаков этого нарушения. Отсутствие же средств защиты от одного предполагаемого нарушения не означает, что средства защиты от других нарушений также отсутствуют. Наконец, в случае, если заявитель считает, что ему недоступны внутригосударственные средства правовой защиты от соответствующего нарушения, он должен понимать, что шестимесячный срок на обращение в Европейский Суд по правам человека отсчитывается с момента нарушения, а если оно носит длящийся характер — с момента его окончания. Вынесением решения о прекращении уголовного дела предполагаемое нарушение в виде чрезмерной длительности разбирательства по предъявленному лицу уголовному обвинению также прекращается.
На сколько мне известно, все основные правовые нормы, заложенные в Российской Конституции, были взяты национальными законодателями из европейской конвенции по правам человека и просто перенесены в Конституцию РФ. С учётом этого, возникает справедливый вывод о том, что любым нарушениям Конституционных прав и свобод человека, возможно, дать аналогичную по юридическим последствиям правовую оценку с учётом требований Европейской Конвенции по правам человека. Другими словами: то, что признаётся противоправным согласно Конституции РФ, не может не признаваться противоправным согласно Европейской Конвенции по Правам Человека, и наоборот. Если это не так – пожалуйста, поправьте меня. Далее следует другой логичный вывод о том, что коли национальный суд, присудил какую-никакую компенсацию морального вреда моему брату, следовательно, тем самым суд своим решением признал сам факт противоправности тех обстоятельств, противоправность которых обжаловал в исковом заявлении брат. Таким образом, с учётом вышеизложенного очевидно, что уже признанные судом нарушения Конституционных прав и свобод брата, можно при желании сформулировать с учётом аналогичных норм европейской Конвенции, и определить как нарушения Конвенции. При наличии же сформулированных нарушений прав и свобод, предусмотренных Конвенцией, возможно, поискать решение ЕСПЧ по аналогичному делу. Всё вроде бы просто, но для нас в этом то и возникла основная сложность. Может Вы сможете пояснить мне доступным языком причины такого странного на мой взгляд обстоятельства, препятствующего осуществлению моим братом его права на реабилитацию и на справедливую компенсацию причинённого ему незаконным привлечением к уголовной ответственности морального вреда.
Конвенция о защите прав человека и основных свобод и Протоколы к ней устанавливают минимальный общеевропейский (в рамках стран — членов Совета Европы) уровень ключевых прав и свобод. Основные законы стран — членов Совета Европы, содержат повышенные гарантии (они по определению не могут быть ниже, т.к. это нарушало бы Конвенцию и Протоколы к ней, что теоретически недопустимо). Конституция РФ не является исключением. В частности, в ней закреплено множество прав, которые не гарантированы ни Конвенцией, ни Протоколами к ней, например, это все социально-экономические права, которые не включены в названные международные договоры (трудовые права, право на социальное обеспечение, право малоимущих на предоставление жилья и т.д.). Однако и гарантии тех конституционных прав, которые одновременно имеются в Конвенции и Протоколах к ней, зачастую повышены (как уже было сказано, ниже они не могут быть, а вероятность того, что они будут совершенно одинаковыми, крайне низка даже с точки зрения теории вероятности). Например, статья 5 Конвенции, гарантирующая право на свободу и личную неприкосновенность, не требует, чтобы задержанный или заключенный под стражу с тем, чтобы предстать перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения, был доставлен к судье в течение 48 часов, как это требуется согласно части 2 статьи 22 Конституции РФ. Пункт 3 статьи 5 Конвенции говорит лишь о необходимости незамедлительной доставки к судье, что согласно сложившейся практике Европейского Суда по правам человека дает государству срок до 4 дней. Гарантии же, установленные национальным законодательством, существующим наряду с основным законом, по определению должны быть равны минимальным конституционным или превышать их (очевидно, что при этом они также должны быть равны конвенционным или быть выше). Другое дело, что в ряде случаев повышенная гарантия того или иного права, основанная на национальном законе, подпадает под охрану Конвенции и Протоколов к ней, если указанные международные договоры требуют соблюдать национальный закон при осуществлении вмешательства в это право. Например, статьи 5 и 8 Конвенции, гарантирующие право на свободу и личную неприкосновенность и право на уважение личной жизни соответственно, требуют соблюдать национальный закон. Поэтому нарушение названного выше 48-часового срока доставки задержанного к судье будет представлять собой нарушение статьи 5 Конвенции. Однако, например, статья 6 Конвенции, гарантирующая право на справедливое судебное разбирательство, не требует соблюдения национального закона, не считая норм, касающихся «создания суда», т.е. тех, которые затрагивают вопросы назначения судей, формирования состава суда, ряд аспектов подсудности и т.п.
В результате компенсация, присуждаемая национальными судами в соответствии с национальным законом за нарушение национального закона (а иногда и без его нарушения, но прямо на основе требований законодательства), может не иметь отношения к нарушению прав, гарантированных Конвенцией и Протоколами к ней, т.к. права или соответствующие аспекты прав, за нарушение которых она была предоставлена, могут не охватываться этими международными договорами. Нам неизвестно обоснование, которое было положено в основу требований Вашего брата о присуждении ему компенсации. Равным образом нам неизвестно, за что именно суд присудил ее. Поэтому у нас нет оснований для вывода о том, что компенсация была присуждена за нарушения конвенционных прав.
Европейский Суд по правам человека, оценивая адекватность компенсации за нарушение конвенционных прав, присужденной национальными судами, действительно ориентируется на свою практику по подобным делам (хотя он всегда отмечает, что национальные суды пользуются широким усмотрением при определении размера компенсации и при наличии соответствующей мотивировки они могут значительно уменьшить сумму компенсации относительно той, которая присуждается в схожих ситуациях Европейским Судом по правам человека, что само по себе не будет нарушением). Однако мы не можем помочь Вам в подборе соответствующей практики Европейского Суда по правам человека, т.к. не усматриваем в Ваших вопросах признаков нарушений конвенционных прав.
Радует то, что Вы довольно благосклонно находите возможность неоднократно ответить мне, в том числе и по существу заданных вопросов. Не проявите ли Вы ещё большую благосклонность к моим проблемам, и не сочтёте ли возможным ознакомиться с исковым заявлением брата и с судебным решением по иску, дабы непосредственно узреть то обоснование, которое было положено в основу требований моего брата о присуждении ему компенсации, и за что именно суд присудил ее? В случае Вашего положительного ответа, прошу Вас сообщить мне адрес электронной почты, на который можно выслать для Вашего ознакомления с ними все необходимые документы. С Уважением Валерий.
Оценка перспектив обращения с жалобой в Европейский Суд по правам человека доступна всем посетителям сайта, о чем написано в соответствующем разделе. Адрес электронной почты для отправки документов можно найти в разделе «Контакты».
Здравствуйте Олег. Можете ли Вы помочь мне в поиске решения ЕСПЧ, вынесенного им по делу в связи с жалобой заявителя на противоправное уклонение национальным судом от удовлетворения иска заявителя в части присуждения ему справедливой и адекватной компенсации морального вреда, причинённого заявителю его незаконным привлечением к уголовной ответственности за несуществующее преступление?
Судьи Европейского Суда по правам человека не работают только в августе. Секретариат Европейского Суда по правам человека работает круглый год, не считая выходных и праздничных дней. Отдельные функции, например, связанные с рассмотрение ходатайств о применении обеспечительных мер, осуществляются Европейским Судом по правам человека круглосуточно 365 дней в году.
Обеспечительными (срочными) называются меры, направленные на предотвращение причинения непоправимого и существенного ущерба тем принадлежащим заявителю благам, которые охраняются правом на жизнь, а в ряде случаев также правом на подвергаться пыткам и правом на личную и семейную жизнь, с жалобой на нарушение которых он обратился, принимаемые Европейским Судом по правам человека на основании Правила 39 его Регламента. В подавляющем большинстве случаев обеспечительные (срочные) меры применяются с целью запрета высылки заявителя из соответствующей страны, либо выдачи его другой стране до окончания разбирательства по его жалобе в Европейском Суде по правам человека.
здравствуйте!моего отца незаконно и несправедливо осудили по ст.111 ч. 4 УК РРФ. когда можно обратиться в европейский суд, я уже подала надзорную жалобу?
The technical storage or access is necessary for the legitimate purpose of storing preferences that are not requested by the subscriber or user.
Обезличенная статистика
The technical storage or access that is used exclusively for statistical purposes.Cookieless CAOS | Complete Analytics Optimization Suite in Increase GDPR Compliance Mode & Burst Statistics
Marketing
The technical storage or access is required to create user profiles to send advertising, or to track the user on a website or across several websites for similar marketing purposes.
Я Кузнецова Наталия Альбертовна , гражданка России ************ отправила в Страсбургский суд по правам человека 14 жалоб почтой «Дичел» с уведомлением их вручения , но на сегодняшний день имею только одно подтверждение своей жалобы на рассмотрение по существу.
Ответов на остальные жалобы не получала. На сегодняшний день я не знаю по какой причине мне отказывают в выдаче пенсии , а так как я инвалид 2 группы-бессрочно, это маленькая пенсия единственный мой доход и что со мной будет дальше не известно.
Прошу сообщите любым доступным способом что по моим жалобам?
Здравствуйте!
Пожалуйста, обратитесь к разделу «Какова судьба моей жалобы, направленной в Европейский Суд?».
Отправляющим в Европейский Суд по правам человека более одной жалобы имеет смысл ознакомиться с приведенной здесь информацией.
С уважением,
Олег Анищик
Приношу свои извинения читателям, за допущенную мною неточность в предыдущем сообщении в части перечисления языков знание которых необходимо для ознакомлением с практикой ЕСПЧ в оригинале. Это Французский и Английский языки, а не Итальянский как было ошибочно указано мною.
Последовав Вашему совету, я по мере возможности подверг анализу и синтезу на основе собственных гипотез, сформулированных за счет своего понимания Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней в целом, с учетом известной мне практики ее применения Европейским Судом по правам человека, противоправную рассматриваемую ситуацию, жертвой которой стал мой брат. Можете ли Вы исходя из нижеизложенного сообщить мне: есть ли решение ЕСПЧ, по аналогичному делу, с присуждённой заявителю компенсацией морального вреда. В частности: Мой брат Вадим был незаконно привлечён к уголовной ответственности за несуществующее тяжкое преступление которого он явно не совершал, Октябрьским РОВД Ижевска, что само по себе унизило его достоинство, и нарушило требования ст. 3 Конвенции ППЧ. Неразумно долго, в течение семи месяцев длилось незаконное преследование, т.к. имела место явная несоразмерность и непропорциональность периода расследования, по отношению к характеру уг. дела, и неразумность срока расследования. Имели также место следующие ограничения прав и свобод Вадима в связи с его незаконным уг. преследованием: к Вадиму применялась подписка о невыезде, что усугубило унижение его достоинства личности; кроме того, в нарушение ст. 8 Конвенции ППЧ в квартире Вадима был варварски проведён обыск, с привлечением в качестве понятых соседей Вадима, которым милиционеры противоправно разгласили о том, что мой брат обвиняется в грабеже, что нарушило его право на честное имя и репутацию а также право на презумпцию невиновности. Все семь месяцев Вадим был вынужден являться по требованию следственных органов в РОВД, и по этому не мог воспользоваться своим правом выехать за пределы Удмуртии для работы вахтовым методом, хотя планировал такую поездку заранее, что нарушило его право на свободу передвижения, выбора места пребывания и работы. Следствие носило обвинительный уклон, и все обоснованные ходатайства и жалобы Вадима «автоматом» отклонялись следователем, что нарушило его право на эффективное средство правовой защиты предусм. ст. 13 Конвенции ППЧ. Противоправными действиями органов следствия в отношении Вадима, для него была создана длительная психотравмирующая ситуация, что также явилось унижающим его достоинство обращением, и нарушением ст. 3 Конвенции ППЧ. В конце концов, всё же нам повезло, и не смотря на явное рвение следователя любой ценой сфабриковать и довести уголовное дело в отношении Вадима до суда, в результате настойчивых и мотивированных жалоб со стороны Вадима, Отца и меня, на противоправность действий следователя, производство по данному делу, было позже всё же передано в другое следственное подразделение. И только после этого, данное уг. дело было объективно расследовано и довольно быстро прекращено в связи с отсутствием события преступления, а за Вадимом было признано его право на реабилитацию. После этого он обратился с обоснованным иском в суд о возмещения морального вреда в сумме 500000 руб., но проигнорировав ряд существенных аргументов и доводов в иске Вадима, суд, ограничился суммой компенсации 25000 руб., которую присудил моему брату. Разумеется, Вадим не согласен с таким заниженным размером компенсации. Можете ли Вы помочь нам в поиске решения ЕСПЧ по аналогичному делу. Очень прошу Вас посодействовать нам по мере возможности.
Здравствуйте!
Приведенное в Вашем вопросе утверждение о том, что срок разбирательства по предъявленному Вашему брату уголовному обвинению был чрезмерно длительным, не обосновано с помощью каких-либо фактических обстоятельств, т.е. Вы не приводите ни одного аргумента в пользу того, что в ходе расследования имели место те или иные необоснованные задержки, которые в своей совокупности могли бы свидетельствовать о нарушении права на разбирательство по предъявленному лицу уголовному обвинению в разумный срок в смысле пункта 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Соответственно, данная претензия представляется явно необоснованной.
Сама по себе предполагаемая чрезмерная длительность судебного разбирательства по предъявленному лицу уголовному обвинению не может свидетельствовать о причинении страданий, несовместимых с требованиями статьи 3 Конвенции (см. Решение Европейского Суда по правам человека по вопросу приемлемости жалобы «Ховарс против Соединенного Королевства» (Howarth v. the United Kingdom, N 38081/97) от 14 сентября 1999 года).
Тем более не представляет собой нарушения статьи 3 Конвенции само по себе привлечение лица к уголовной ответственности.
Конвенция и Протоколы к ней не гарантируют права на компенсацию за привлечение лица к уголовной ответственности в случае, когда в результате разбирательства по предъявленному ему уголовному обвинению власти пришли к выводу о его невиновности. Исключение составляют лишь случаи, когда виновность лица была констатирована вступившим в законную силу приговором суда, который впоследствии был отменен (см. статью 3 Протокола N 7 к Конвенции). Однако в Вашем случае это не имело места.
Ничто в Вашем вопросе не свидетельствует о том, что обыск был проведен в нарушение статьи 8 Конвенции. Кроме того, Вы не указываете, что Ваш брат обратился в суд с требованием признать проведение обыска незаконным. Вы также не сообщаете о том, что Вашему брату было недоступно обращение в суд или оно в принципе не могло привести к признанию обыска незаконным, что требует соответствующих доказательств. Следовательно, мы вынуждены прийти к выводу, что обращение в суд не имело место, хотя оно представляло собой средство правовой защиты от предполагаемого нарушения права на уважение личной жизни и жилища, в результате чего внутригосударственные средства правовой защиты от предполагаемого нарушения статьи 8 Конвенции в смысле пункта 1 статьи 35 Конвенции не исчерпаны, так как властям государства-ответчика не была предоставлена возможность рассмотреть вопрос о нарушении в результате проведения обыска права Вашего брата на уважение личной жизни и жилища, при наличии соответствующих оснований признать его и исправить, в т.ч. присудив компенсацию.
Ничто в Вашем вопросе также не свидетельствует о том, что представители властей делали какие-либо заявления о виновности Вашего брата в совершении преступления, в том числе перед его соседями. Констатация того, что лицо подозревается в совершении преступления, не свидетельствует о нарушении презумпции невиновности, гарантированной пунктом 2 статьи 6 Конвенции.
В Вашем вопросе не содержится информации об обжаловании в суд решения следователя об избрании в отношении Вашего брата меры пресечения в виде подписки о невыезде. Вы также не утверждаете, что обжалование указанной меры пресечения было ему недоступно или не могло привести к ее отмене. Следовательно, Вашим братом не исчерпаны внутригосударственные средства правовой защиты от предполагаемого нарушения его свободы передвижения, гарантированной статьей 2 Протокола N 4 к Конвенции (см. пункт 46 Постановления Европейского Суда по правам человека по делу «Сидоренко против России» (Sidorenko v. Russia, жалоба N 4459/03) от 08 марта 2007 года). В связи с этим не имеет значения, было ли соответствующее нарушение фактически допущено, т.к. в любом случае не соблюдается один из основных критериев приемлемости жалобы на него в Европейский Суд по правам человека.
Статья 13 Конвенции гарантирует право на средство правовой защиты от предполагаемых нарушений иных прав, гарантированных Конвенцией и Протоколами к ней. Из Вашего вопроса неясно, об отсутствии средства правовой защиты от предполагаемого нарушения какого именно иного права идет речь, т.е. о каком нарушении свидетельствует фраза «следствие носило обвинительный уклон». Если речь идет о праве на справедливое судебное разбирательство, то положения статьи 13 Конвенции, гарантирующей право на средство правовой защиты, признаются Европейским Судом по правам человека «общей нормой» по отношению к положениям статьи 6 Конвенции, представляющим собой «специальную норму», по причине чего за редкими исключениями, не имеющими отношения к Вашему делу, неприменимы к праву на справедливое судебное разбирательство (см., например, Постановление Европейского Суда по правам человека по делу «Камасински против Австрии» (Kamasinski v. Austria, жалоба N 9783/82) от 19 декабря 1989 года (п. 110)). Кроме того, сам факт обращения Вашего брата в суд и удовлетворения судом его требований, пусть и не в полном объеме, свидетельствует в пользу того, что такое обращение было ему доступно, а суд в принципе мог признать нарушение и исправить его, в том числе путем присуждения соответствующей компенсации. То обстоятельство, что компенсация фактически кажется Вашему брату и Вам несправедливой, не свидетельствует о том, что суд не мог присудить ее в большем (адекватном) размере, в том числе в том, который требовал Ваш брат. Следовательно, средство правовой защиты от указанного Вами нарушения существует, является доступным и эффективным.
Таким образом, речь может идти лишь о предполагаемом нарушении права собственности на разницу в требуемой Вашим братом и фактически присужденной ему компенсацией, о чем Вам было сообщено в ответ на Ваш первый вопрос, оставленный на данном сайте. Как было указано в названном ответе, из Ваших вопросов не усматривалось оснований для вывода о нарушении права собственности. Там же мы сообщили Вам причины, по которым пришли к такому выводу. Информации, которая могла бы изменить этот вывод, Вами не предоставлено. Соответственно, наш вывод остается неизменным.
Поскольку мы не усматриваем признаков нарушений каких бы то ни было прав, принадлежащих Вашему брату, и (или) возможностей обращения с жалобой на них в Европейский Суд по правам человека, мы не можем помочь Вам найти соответствующую практику Европейского Суда.
Олег Анищик
С ваших слов получается не очень красиво, т.е.: «Ну и что, что какого-то там парня семь месяцев порепрессировали следственные органы, пусть ещё поблагодарит их за то, что не посадили в итоге. Ещё и компенсация, присуждённая национальным судом его теперь не устраивает. Вообще обнаглели некоторые заявители. Ещё и помоги им бесплатно». Я кешно, в данном случае немного утрирую, но это лишь немного и в основном для наглядности. Т.к. отступая на секунду от красноречиво излагаемых вами формальных требований конвенции ППЧ, всёже сама противоправность ситуации в которой оказался мой брат вполне очевидна, но видимо не вам. Ведь если учесть, что с самого начала следствия в уголовном деле по обвинению моего брата имелись неопровержимые доказательства в совокупности доказывающие факт отсутствия события расследуемого, и инкриминируемого брату преступления, а органы следствия, не смотря на это всячески игнорировали их и рьяно продолжали репрессии. Если учесть, что в ходе следствия следователь позволяла себе самовольно редактировать приобщённые к делу детализации телефонных переговоров одного из свидетелей (читай — фальсифицировала доказательства по уг. делу), в той их части, где эти детализации опровергали виновность брата, что привело к признанию данных доказательств недопустимыми. Если также учесть, что органы следствия позволяли себе даже оказывать давление на свидетелей по уг. делу вынуждая их тем самым поменять свои первоначально — данные ими без интереса показания в части, противоречащей версии обвинения. Если учесть, что все ходатайства брата, в том числе и о необходимости изыскания и приобщения к уг. делу тех или иных доказательств, о целесообразности прекращения уголовного преследования и т.д., огульно и немотивированно отклонялись следователем и фактически не учитывались при ведении следствия. Если учесть, что до суда данное сфабрикованное дело не дошло только причине приложения к этому огромных усилий всей нашей семьи для доказывания невиновности брата и ценой огромных наших общих моральных переживаний, не смотря на то, что согласно общепринятым правовым нормам обязанность объективного доказывания вины лежит на следствии, а обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Если также учесть, что с объективной точки зрения, обыск, проведённый в связи с расследованием уголовного дела дома у брата вообще не должен был проводиться, т.к. на тот момент в материалах дела уже давно имелось достаточное количество взаимоподтверждающих доказательств, указывающих на отсутствие события расследуемого преступления, и дело на тот момент уже должно было быть прекращено за отсутствием события преступления. Если учесть, что в связи с вышеизложенным при условии изначально-объективного расследования, и мера пресечения в виде подписки брата о невыезде нарушившая его заранее выстроенные планы выехать за пределы города для осуществления своего права на свободу передвижения и выбора места жительства, также могла быть отменена гораздо раньше. Если также учесть и то, что в результате создания органами следствия в отношение моего брата вынужденной необходимости долгого и искусственно-затруднённого доказывания собственной невиновности в несуществовавшем «преступлении», и в связи с неоправданной длительностью протекания совокупности всех рассматриваемых негативных обстоятельств связанных с незаконным привлечением его к уголовной ответственности, усугубляющих друг друга, в итоге по отношению к нему имела место длительная психотравмирующая ситуация. И если учесть, что данное уголовное дело отнюдь не было сложным по определению, так как расследуемое «преступление» касалось одного «потерпевшего» и одного обвиняемого, и соответственно с точки зрения здравого смысла его расследование не могло длиться семь месяцев. Если учесть, что за всё это национальный суд присудил брату очевидно неадекватную размеру вреда и явно несправедливую компенсацию морального вреда, в размере всего лишь двадцать пять тысяч рублей взамен требуемых пятисот тысяч. И если учесть что доказательства всего вышеизложенного и сейчас имеются в материалах того самого уголовного дела, и что мы неоднократно заявляли об этом в национальные органы следствия и надзора за следствием, а также в суд, но до эти органы сих пор под разными предлогами отказывают нам в возбуждении уголовного дела в отношении недобросовестного следователя, и в отношении ложного доносчика заявлявшего о заведомо несуществующем преступлении. То я думаю, все ваши доводы об отсутствии здесь признаков противоправности, и о неисчерпании нами внутренних ресурсов и т. д., вам самим покажутся не совсем корректными. Тем более, в одном из решений ЕСПЧ (Дело «Рослов (Roslov) против Российской Федерации» Жалоба № 40616/02) европейский суд указал: Что касается довода властей Российской Федерации в отношении предполагаемого неисчерпания заявителем доступных внутренних средств правовой защиты, Европейский Суд напоминает, что с учетом сделанных им ранее выводов в российском законодательстве отсутствует эффективное средство правовой защиты, способное обеспечить возмещение в связи с чрезмерной продолжительностью уголовного разбирательства (см. Постановление Европейского Суда от 22 января 2009 г. по делу «Боржонов против Российской Федерации» (Borzhonov v. Russia), жалоба № 18274/04, §§ 36[2]). В связи с вышеизложенным, мы не просим вас обучать нас «профессиональным навыкам юриста», понимая, что сайт для этого не предназначен, но мы всё же просим вас, по мере возможности, помочь нам неопытным подвергнуть соответствующему анализу и синтезу на основе гипотез, сформулированных за счет понимания Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней в целом с учетом практики ее применения Европейским Судом по правам человека, эту изложенную мной «общую картину обстоятельств рассматриваемого происшествия», что бы мы на основе результата этого анализа с синтезом, смогли самостоятельно найти в практике Европейского Суда по правам человека необходимый нам прецедент.
Здравствуйте!
Мы не анализируем ситуации на предмет их противоправности, что бы под этим ни подразумевалось. Мы отвечаем на вопросы, касающиеся обращения в Европейский Суд по правам человека.
Европейский Суд по правам человека рассматривает только и исключительно жалобы на предполагаемые нарушения государством прав, гарантированных Конвенцией о защите прав человека и основных свобод и Протоколами к ней, при условии соблюдения всех критериев приемлемости таковых. Европейский Суд по правам человека не является национальным судом высшей инстанции и не рассматривает жалобы на предполагаемые нарушения национального права, когда эти нарушения не являются одновременно нарушениями Конвенции и Протоколов к ней.
Мы последовательно ответили на все Ваши гипотезы, касавшиеся нарушений прав Вашего брата, высказанные в предшествующем сообщении. Добавить к сказанному нам нечего, т.к. никакой дополнительно информации, которая имела бы отношение к вопросам обращения в Европейский Суд по правам человека, Вы не сообщили.
Обоснованность Ваших претензий, касающихся причинения Вашему брату страданий в связи с привлечением к уголовной ответственности, признана национальными судами. Весь Ваш спор сводится лишь к размеру компенсации. Необходимость выплаты Вашему брату компенсации в размере 500000, а не 25000 рублей Вами никак не обосновывается и, судя по Вашим вопросам, никак не обосновывалась в судах. Само по себе количество претензий, которые Вы можете предъявить органам расследования, не может быть конвертировано в соответствующую сумму компенсации за них. Ничто в Вашем вопросе не свидетельствует о том, что страдания, причиненные Вашему брату, должны быть компенсированы в размере, отличном от размера фактически присужденной компенсации, в том числе в размере, который он требовал. Следовательно, повторимся, мы не видим оснований для вывода о том, что ожидание выплаты компенсации в размере 500000 рублей в такой степени основано на национальном законе и практике его применения, что фактически представляет собой имущество Вашего брата, в присуждении которого ему было неправомерно отказано.
Обращаем Ваше внимание, что 04 мая 2010 года вступил в силу Федеральный закон «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок», который согласно предварительной оценке Европейского Суда по правам человека, выраженной им в Решении по вопросам приемлемости жалобы «Фахретдинов и другие против России» (Fakhretdinov and Others v. Russia, NN 26716/09, 67576/09 и 7698/10) от 23 сентября 2010 года, предоставляет внутригосударственное средство правовой защиты от предполагаемого нарушения права на судопроизводство в разумный срок. Кроме того, в нашем предшествующем ответе не шло речи о неисчерпании Вашим братом средств защиты от данного предполагаемого нарушения, т.к. мы не усматриваем признаков этого нарушения. Отсутствие же средств защиты от одного предполагаемого нарушения не означает, что средства защиты от других нарушений также отсутствуют. Наконец, в случае, если заявитель считает, что ему недоступны внутригосударственные средства правовой защиты от соответствующего нарушения, он должен понимать, что шестимесячный срок на обращение в Европейский Суд по правам человека отсчитывается с момента нарушения, а если оно носит длящийся характер — с момента его окончания. Вынесением решения о прекращении уголовного дела предполагаемое нарушение в виде чрезмерной длительности разбирательства по предъявленному лицу уголовному обвинению также прекращается.
Олег Анищик
На сколько мне известно, все основные правовые нормы, заложенные в Российской Конституции, были взяты национальными законодателями из европейской конвенции по правам человека и просто перенесены в Конституцию РФ. С учётом этого, возникает справедливый вывод о том, что любым нарушениям Конституционных прав и свобод человека, возможно, дать аналогичную по юридическим последствиям правовую оценку с учётом требований Европейской Конвенции по правам человека. Другими словами: то, что признаётся противоправным согласно Конституции РФ, не может не признаваться противоправным согласно Европейской Конвенции по Правам Человека, и наоборот. Если это не так – пожалуйста, поправьте меня. Далее следует другой логичный вывод о том, что коли национальный суд, присудил какую-никакую компенсацию морального вреда моему брату, следовательно, тем самым суд своим решением признал сам факт противоправности тех обстоятельств, противоправность которых обжаловал в исковом заявлении брат. Таким образом, с учётом вышеизложенного очевидно, что уже признанные судом нарушения Конституционных прав и свобод брата, можно при желании сформулировать с учётом аналогичных норм европейской Конвенции, и определить как нарушения Конвенции. При наличии же сформулированных нарушений прав и свобод, предусмотренных Конвенцией, возможно, поискать решение ЕСПЧ по аналогичному делу. Всё вроде бы просто, но для нас в этом то и возникла основная сложность. Может Вы сможете пояснить мне доступным языком причины такого странного на мой взгляд обстоятельства, препятствующего осуществлению моим братом его права на реабилитацию и на справедливую компенсацию причинённого ему незаконным привлечением к уголовной ответственности морального вреда.
Здравствуйте!
Конвенция о защите прав человека и основных свобод и Протоколы к ней устанавливают минимальный общеевропейский (в рамках стран — членов Совета Европы) уровень ключевых прав и свобод. Основные законы стран — членов Совета Европы, содержат повышенные гарантии (они по определению не могут быть ниже, т.к. это нарушало бы Конвенцию и Протоколы к ней, что теоретически недопустимо). Конституция РФ не является исключением. В частности, в ней закреплено множество прав, которые не гарантированы ни Конвенцией, ни Протоколами к ней, например, это все социально-экономические права, которые не включены в названные международные договоры (трудовые права, право на социальное обеспечение, право малоимущих на предоставление жилья и т.д.). Однако и гарантии тех конституционных прав, которые одновременно имеются в Конвенции и Протоколах к ней, зачастую повышены (как уже было сказано, ниже они не могут быть, а вероятность того, что они будут совершенно одинаковыми, крайне низка даже с точки зрения теории вероятности). Например, статья 5 Конвенции, гарантирующая право на свободу и личную неприкосновенность, не требует, чтобы задержанный или заключенный под стражу с тем, чтобы предстать перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения, был доставлен к судье в течение 48 часов, как это требуется согласно части 2 статьи 22 Конституции РФ. Пункт 3 статьи 5 Конвенции говорит лишь о необходимости незамедлительной доставки к судье, что согласно сложившейся практике Европейского Суда по правам человека дает государству срок до 4 дней. Гарантии же, установленные национальным законодательством, существующим наряду с основным законом, по определению должны быть равны минимальным конституционным или превышать их (очевидно, что при этом они также должны быть равны конвенционным или быть выше). Другое дело, что в ряде случаев повышенная гарантия того или иного права, основанная на национальном законе, подпадает под охрану Конвенции и Протоколов к ней, если указанные международные договоры требуют соблюдать национальный закон при осуществлении вмешательства в это право. Например, статьи 5 и 8 Конвенции, гарантирующие право на свободу и личную неприкосновенность и право на уважение личной жизни соответственно, требуют соблюдать национальный закон. Поэтому нарушение названного выше 48-часового срока доставки задержанного к судье будет представлять собой нарушение статьи 5 Конвенции. Однако, например, статья 6 Конвенции, гарантирующая право на справедливое судебное разбирательство, не требует соблюдения национального закона, не считая норм, касающихся «создания суда», т.е. тех, которые затрагивают вопросы назначения судей, формирования состава суда, ряд аспектов подсудности и т.п.
В результате компенсация, присуждаемая национальными судами в соответствии с национальным законом за нарушение национального закона (а иногда и без его нарушения, но прямо на основе требований законодательства), может не иметь отношения к нарушению прав, гарантированных Конвенцией и Протоколами к ней, т.к. права или соответствующие аспекты прав, за нарушение которых она была предоставлена, могут не охватываться этими международными договорами. Нам неизвестно обоснование, которое было положено в основу требований Вашего брата о присуждении ему компенсации. Равным образом нам неизвестно, за что именно суд присудил ее. Поэтому у нас нет оснований для вывода о том, что компенсация была присуждена за нарушения конвенционных прав.
Европейский Суд по правам человека, оценивая адекватность компенсации за нарушение конвенционных прав, присужденной национальными судами, действительно ориентируется на свою практику по подобным делам (хотя он всегда отмечает, что национальные суды пользуются широким усмотрением при определении размера компенсации и при наличии соответствующей мотивировки они могут значительно уменьшить сумму компенсации относительно той, которая присуждается в схожих ситуациях Европейским Судом по правам человека, что само по себе не будет нарушением). Однако мы не можем помочь Вам в подборе соответствующей практики Европейского Суда по правам человека, т.к. не усматриваем в Ваших вопросах признаков нарушений конвенционных прав.
Олег Анищик
Радует то, что Вы довольно благосклонно находите возможность неоднократно ответить мне, в том числе и по существу заданных вопросов. Не проявите ли Вы ещё большую благосклонность к моим проблемам, и не сочтёте ли возможным ознакомиться с исковым заявлением брата и с судебным решением по иску, дабы непосредственно узреть то обоснование, которое было положено в основу требований моего брата о присуждении ему компенсации, и за что именно суд присудил ее? В случае Вашего положительного ответа, прошу Вас сообщить мне адрес электронной почты, на который можно выслать для Вашего ознакомления с ними все необходимые документы. С Уважением Валерий.
Здравствуйте!
Оценка перспектив обращения с жалобой в Европейский Суд по правам человека доступна всем посетителям сайта, о чем написано в соответствующем разделе. Адрес электронной почты для отправки документов можно найти в разделе «Контакты».
Олег Анищик
Здравствуйте Олег. Можете ли Вы помочь мне в поиске решения ЕСПЧ, вынесенного им по делу в связи с жалобой заявителя на противоправное уклонение национальным судом от удовлетворения иска заявителя в части присуждения ему справедливой и адекватной компенсации морального вреда, причинённого заявителю его незаконным привлечением к уголовной ответственности за несуществующее преступление?
Здравствуйте!
Мы можете найти ответ на схожий вопрос здесь (с продолжением здесь).
С уважением,
Олег Анищик
Олег, а летом Европейский суд работает? Когда у суда начинаются летние каникулы?
Уважаемая Лариса!
Судьи Европейского Суда по правам человека не работают только в августе. Секретариат Европейского Суда по правам человека работает круглый год, не считая выходных и праздничных дней. Отдельные функции, например, связанные с рассмотрение ходатайств о применении обеспечительных мер, осуществляются Европейским Судом по правам человека круглосуточно 365 дней в году.
С уважением,
Олег Анищик
«…………..о применении обеспечительных мер» Это что значит? Что Евросуд обеспечивает?
Уважаемая Лариса!
Обеспечительными (срочными) называются меры, направленные на предотвращение причинения непоправимого и существенного ущерба тем принадлежащим заявителю благам, которые охраняются правом на жизнь, а в ряде случаев также правом на подвергаться пыткам и правом на личную и семейную жизнь, с жалобой на нарушение которых он обратился, принимаемые Европейским Судом по правам человека на основании Правила 39 его Регламента. В подавляющем большинстве случаев обеспечительные (срочные) меры применяются с целью запрета высылки заявителя из соответствующей страны, либо выдачи его другой стране до окончания разбирательства по его жалобе в Европейском Суде по правам человека.
С уважением,
Олег Анищик
Спасибо за ответ. Интересно).
могу ли я быть представителем нескольких заявителей , и при этом сам обратиться с жалобой в Евро-суд ?
Здравствуйте!
Безусловно, т.к. возможность обращения в Европейский Суд по правам лица никоим образом не завит от его статуса представителя другого лица.
С уважением,
Олег Анищик
как лучше ( первую) подать жалобу в суд ?( почта, эл.почта, ????)
Здравствуйте!
Вы можете найти ответ на свой вопрос в тексте, размещенном вверху этой страницы.
С уважением,
Олег Анищик
здравствуйте!моего отца незаконно и несправедливо осудили по ст.111 ч. 4 УК РРФ. когда можно обратиться в европейский суд, я уже подала надзорную жалобу?
Здравствуйте!
Вы можете найти ответ на схожий вопрос здесь.
С уважением,
Олег Анищик