Здравствуйте, не подскажете как мне найти и ознакомиться с решениями ЕСПЧ по делам об административной конфискации при нарушении таможенных правил у несобственника — Дела против Российской Федерации ?
Добрый вечер, Олег! Во-первых, спасибо за такой великолепный сайт! Во-вторых, у меня вопрос: если обращаются в ЕСПЧ родители несовершеннолетнего ребенка, как его законные представители, в защиту прав самого ребенка, то жалоба пишется от родителей несовершеннолетнего в защиту прав ребенка, но не от самого ребенка, правильно я понимаю? И тогда титульный лист оформляется, например: «Ивановы против России»? Или так и пишется: «Ивановы, в защиту прав несовершеннолетнего Иванова, против России»? И есть ли решения ЕСПЧ по делам о нарушении права собственности несовершеннолетнего? Или решения по ст.6,8,14 Конвенции и ст.1 Протокола №1 в отношении нарушения прав, предусмотренных данными статьям, несовершеннолетнего?
Спасибо заранее за ответ! С уважением, Анна.
Если Вы полагаете, что жертвой нарушений прав, гарантированных Конвенцией о защите прав человека и основных свобод и Протоколами к ней, является Ваш ребенок, то именно он и должен быть указан в жалобе в качестве заявителя, т.к. заявитель — это жертва предполагаемых нарушений. Возраст лица и его правоспособность, определяемая на основе норм национального права, не влияют на возможность быть жертвой нарушений.
Если жалобу подает родитель ребенка, являющийся его законным представителем в соответствии с нормами национального права, ему следует указать своего ребенка в качестве заявителя в пунктах 1-8 формуляра жалобы, привести свои данные в пунктах 9-12 формуляра жалобы, отметив в пункте 9, кем он приходится заявителю, и самостоятельно подписать жалобу на последней странице. Я также рекомендую приложить к жалобе документы, свидетельствующие о праве родителя действовать в интересах ребенка, например, свидетельство о рождении ребенка, где он указан в качестве родителя.
Обращаю внимание, что Ваш ребенок может обратиться в Европейский Суд по правам человека непосредственно (самостоятельно), если в силу возраста может сделать это физически (т.е. написать и подписать жалобу), т.к. право лица на подачу в Страсбургский Суд жалобы на предполагаемые нарушения прав, гарантированных ему Конвенцией о защите прав человека и основных свобод и Протоколами к ней, не ограничено каким бы то ни было возрастом.
Родители лица, которое не может самостоятельно защищать свои интересы, в частности, в силу возраста, в ряде случаев могут считаться косвенными (непрямыми) жертвами (indirect victims) нарушения, предположительно допущенного в отношении указанного лица. Однако решение данного вопроса зависит от существа нарушения и того, каким образом оно затрагивало родителей.
Заявители не присваивают наименования своим жалобам. Поэтому на титульном листе жалобы не может (не должно) быть написано ни «Ивановы против России», ни что-либо подобное.
Я не могу ответить на остальные Ваши вопросы по причинам, изложенным в правилах сайта.
Здравствуйте. Вы не подскажете как можно ознакомиться с решениями ЕСПЧ о нарушении прав военнослужащих? Если есть подобная информация то если можно поделитесь где ее можно найти. Извините за беспокойство. Спасибо заранее.
Нужен полный текст постановления Европейского суда по правам человека от 02.02.2012г. по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии (жалоба № 7975/06. Это возможно? и как, буду благодарна за любую информацию по данному делу.
Вы можете найти официальный текст указанного Постановления Европейского Суда по правам человека здесь (язык — французский). Если фактически Вы хотели спросить о неофициальном переводе данного Постановления на русский язык, то я таковым не располагаю, однако более или менее качественный перевод можно легко найти, воспользовавшись Яндексом, Гуглом или другой поисковой системой.
Здравствуйте, Олег! Спасибо за ваш очень ценный труд на этом сайте. Более исчерпывающей информации я не встречала. Вопрос касается моей мамы. Ей достался в наследство дачный участок в садоводческом товариществе. В члены этого товарищества она не вступила. Участок находится у нее в собственности. С нее требуют оплаты членских взносов, заставляют вступить в товарищество, пытаются отобрать участок. Она предлагала заключить договор пользования инфраструктурой и имуществом общего пользования, в соответствии с ФЗ№ 66 «О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях». Представители товарищества отказались. Обратилась в суд с иском об обязании заключения договора. Товарищество выдвинуло встречный иск о взыскании задолженности за фактическое пользование участком и инфраструктурой за 6 лет. Задолженность рассчитана по смете расходов, включающей членские взносы на текущей год. Суд взыскал задолженность за 3 года и обязал заключить договор, включающий оплату всей инфраструктурой (даже той которой она не пользуется) и членские взносы. При этом правоустанавливающие, договорные, налоговые, платежные документы не предоставлены. Только смета. Апелляционной суд 16 мая 2012 утвердил принятое решение. В рассмотрении кассационной жалобы в краевом суде 14 августа 2012 года отказано. Может ли она обратиться в ЕСПЧ с жалобой на нарушение ст 6 и протокола 1 Конвенции? Срок подачи истекает 14 февраля 2013? Заранее за все благодарна. Удачи и здоровья.
Здравствуйте, Олег!
Я внимательно ознакомился с Вашими суждениями на данном сайте относительно возможности правового и процессуального казуса, при котором могут (или не могут) иметь место предполагаемые нарушения статьи 6 Конвенции применительно к процедуре, предусмотренной статьёй 125 УПК РФ, и заранее понимаю и осознаю, что ЕСПЧ (насколько я правильно понял из Вашей аргументации) рассматривает принимаемые российскими судами решения в порядке ст. 125 УПК РФ промежуточными, при том обстоятельстве, что момент возникновения и завершения (окончания) уголовного обвинения в англо-саксонской (европейской) системе права отличны от российского.
Но, тем не менее, моя ситуация в следующем: я являюсь обвиняемым по уголовному делу (т.е. мне предъявлено обвинение в соответствии с требованиями ст. ст. 171-172 УПК РФ). Предварительное расследование по делу не завершено, срок следствия неоднократно продлевался и в настоящее время составляет 9 месяцев. Ввиду некоторых процессуальных особенностей «моего» уголовного дела сроку следствия на настоящий момент конца и краю не видно, по крайней мере, я думаю (и на то есть веские основания), что следствие будет «тянуть» сроки ещё как минимум год. В последний раз следственные действия с моим участием осуществлялись более 7 месяцев тому назад. По истечении первых двух месяцев расследования я обжаловал в порядке ст. 125 УПК РФ первичное решение следственных органов СКР о продлении сроков расследования по делу, указав, что в соответствующем постановлении следователя, вопреки позиции, высказанной Конституционным судом РФ о том, что при проверке жалоб на законность и обоснованность продления сроков расследования следует устанавливать как юридические, так и фактические основания, обуславливающие принятие процессуальных решений, и в нарушение Приказа СКР № 3 от 15.01.2011 г., отсутствуют «основные доказательства виновности обвиняемого». Таким образом, в суде я акцентировал внимание на то, что следственные органы, умышленно не указав в постановлении о продлении сроков следствия основные доказательства моей виновности, тем самым, проигнорировали основной принцип уголовного судопроизводства в части защиты личности от незаконного и необоснованного обвинения. Районный суд, отказывая в удовлетворении моей жалобы по существу, своё решение мотивировал тем, что нормативные акты, дескать, не устанавливают порядок уголовного судопроизводства, предусмотренный ст. 1 УПК РФ, что дополнительные условия, предъявляемые настоящим Приказом СКР к содержанию постановления о продлении срока предварительного следствия, обязательными для исполнения следователями не являются, и что данный Приказ вообще не подлежит применению по уголовным делам, поскольку противоречит положениям ст. 161 УПК РФ, как предусматривающий обязанность следователя предавать гласности данные предварительного расследования, а именно, доказательства виновности конкретного лица. В своей кассационной жалобе я привёл доводы, что суд первой инстанции написал глупость и, более того, ошибочно признав изданный в соответствии с ФЗ «О следственном комитете РФ» Приказ СКР как не обязательный для исполнения следственными органами СКР и как устанавливающий порядок уголовного судопроизводства противоречащим УПК РФ, лишил меня реализации права на защиту от обвинения, поскольку проигнорировал позицию Конституционного суда РФ на предоставление мне, как обвиняемому, дополнительных прав в случае обязательного исполнения следственными органами требований данного Приказа СКР, а именно, права, как обвиняемого, допросить показывающих против меня свидетелей и права на вызов и допрос свидетелей в мою пользу на тех же условиях, что и для свидетелей, показывающих против меня. Одновременно с этим, в ответе на моё обращение региональная прокуратура признала, что вывод суда о том, что Приказ СКР № 3 от 15.01.2011 г. якобы противоречит положениям ст. 161 УПК РФ, не соответствует действующему законодательству, но при этом никаких мер прокурорского реагирования к устранению допущенных нарушений законности не предприняла, отказавшись вносить кассационное представление на неправосудное решение, надуманно сославшись на истечение процессуальных сроков, регламентированных ст. 356 УПК РФ, и, тем самым, самоустранившись от реализации комплекса мер, направленных на восстановление нарушенных моих конституционных прав. Судебная коллегия по уголовным делам, засилив решение первой инстанции, поступила ещё проще, определив, что содержащиеся в постановлении суда первой инстанции суждения о соотношении содержания ст. 161 УПК РФ и Приказа СК РФ № 3 от 15.01.2011 г. якобы не могут повлиять (!!!) на выводы судебной коллегии о законности принятого судом постановления по моей жалобе. Далее, я подал надзорную жалобу, в которой указал, что суд кассационной инстанции, отказавшись исследовать материалы дела с проверкой всех приведённых мною доводов, указывающих на незаконность и необоснованность выводов суда первой инстанции, и не дав оценки указанным выше доводам, тем самым, лишил меня права на справедливое судебное разбирательство независимым и беспристрастным судом, поскольку не учёл их при вынесении определения, которые, в свою очередь, могли существенно повлиять не только на выводы суда первой инстанции и правильность применения уголовного закона, но и предупредить нарушение моих конвенционных прав. Надзорная инстанция также отказалась рассматривать мои доводы о существенных и значимых нарушениях законности, допущенных судами первой и второй инстанций, продублировав в своём постановлении суждения кассационной инстанции.
Вопрос: можно ли констатировать на примере моего случая, что процедура, предусмотренная ст. 125 УПК РФ, является промежуточной? Неужели сделать вывод о том, нарушены ли предположительно предусмотренные статьей 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод мои права, можно только тогда, когда разбирательство по делу завершится как целое, то есть до вынесения приговора. Неужели, констатируя уже на данном этапе расследования предполагаемые нарушения моих конвенционных прав, которые могут существенно повлиять не то, чтобы на результаты следствия, а именно на соблюдение моих прав и чрезмерную длительность следственного, а затем и судебного разбирательства, подача жалобы в ЕСПЧ не будет носить эффективный результат? P.S. Насколько мне стало достоверно известно, моё дело находится под пристальным вниманием председателя суда субъекта федерации, поскольку в случае признания незаконным и необоснованным постановления следственных органов о продлении процессуальных сроков расследования, в регионе в прецедентном порядке «полетит» около 80-90% постановлений данной категории по делам, находящимся в производстве СКР, что подтверждается и позицией прокуратуры региона, констатирующей очевидные нарушения закона, но отказывающейся принимать какие-либо меры реагирования. Кстати, можно ли в данном случае вести речь о нарушении ст. 13 Конвенции? Заранее спасибо!
В описанной Вами ситуации само по себе разбирательство по жалобе, поданной в соответствии со статьей 125 УПК РФ, со всей очевидностью не представляло собой разбирательства по предъявленному Вам уголовному обвинению в смысле пункта 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, поскольку в рамках него не был и не мог быть разрешен по существу вопрос о Вашей виновности — в широком смысле — в совершении преступления, т.е. не могло быть принято решение о том, что Вы виновны, невиновны, о том, что событие либо состав преступления не имели места, истек срок давности уголовного преследования, либо иного рода решение по существу предъявленного Вам уголовного обвинения, в то время как для решения вопроса о том, охватывается ли разбирательство гарантиями статьи 6 Конвенции в ее «уголовной части», значение имеет только это, о чем можно прочитать здесь и здесь (по последней ссылке Вы также можете найти ответ на Ваш вопрос, касающийся статьи 13 Конвенции, если Вы ведете речь о предполагаемом отсутствии внутренних средств правовой защиты от предполагаемых нарушений права на справедливое судебное разбирательство; если речь идет об отсутствии внутренних средств правовой защиты от каких-либо иных предполагаемых нарушений прав, гарантированных Вам Конвенцией и Протоколами к ней, я не могу ответить на Ваш вопрос хотя бы по той причине, что никакого другого предполагаемого нарушения конвенционных прав, от которых в нарушение статьи 13 Конвенции предположительно отсутствовали бы внутригосударственные средства правовой защиты, Вами в принципе не названо). Никакого отношения к предположительно отличным от российских «моментам возникновения и завершения (окончания) уголовного обвинения в англо-саксонской (европейской) системе права», что бы это ни означало (мне эта фраза непонятна, т.к. мне неизвестно, какие конкретно страны отнесены Вами к «англо-саксонской системе права» (особенно учитывая приведение в качестве синонима некой «европейской системы права»), не говоря уже о том, что англо-саксонская система права, как и любая другая, не имеет конкретного, однозначного и конечного списка признаков, а правовые системы конкретных стран, традиционно относимых к этой (как и любой другой) системе права, выделяемой в теории, отличаются друг от друга и со временем меняются, в т.ч. очень значительно, и мне в любом случае неизвестны такие отличия — хотя бы в рамках тех или иных теоретических конструкций, касающихся англосаксонской системы права и противопоставляемой ей (часто весьма необоснованно и бессодержательно) романо-германской, — которые касались бы «момента возникновения и завершения (окончания) уголовного обвинения», что бы это ни означало) ответ на вопрос о применимости гарантий статьи 6 Конвенции к разбирательствам по жалобам, поданным в порядке статьи 125 УПК РФ, не имеет. При этом обстоятельства разбирательства по указанной жалобе в принципе могут быть учтены при рассмотрении жалобы на нарушения статьи 6 Конвенции в рамках разбирательства по предъявленному Вам уголовному обвинению в целом.
Жалоба на предполагаемую чрезмерную длительность судебного разбирательства по предъявленному лицу уголовному обвинению может быть подана в Европейский Суд по правам человека до завершения рассмотрения по существу предъявленного лицу уголовного обвинения: с того момента, когда разбирательство, по мнению лица, которому предъявлено уголовное обвинение, стало чрезмерно длительным (и до истечения шести месяцев с момента принятия окончательного решения по предъявленному этому лицу уголовному обвинению). При этом обращаю внимание, что сам по себе срок разбирательства, сколько бы месяцев или лет он не составлял, не может свидетельствовать о его чрезмерной длительности и нарушении пункта 1 статьи 6 Конвенции, так как дело может быть весьма сложным, доказательственная база, требующая исследования, очень большой, а задержки (некоторые задержки) в разбирательстве дела не зависеть от действий (бездействия) властей.
Уважаемый Олег!
Ваш ответ мне понятен. За исключением двух Ваших доводов. Первый. Вы утверждаете, что «Жалоба на предполагаемую чрезмерную длительность судебного разбирательства по предъявленному лицу уголовному обвинению может быть подана в Европейский Суд по правам человека ДО ЗАВЕРШЕНИЯ рассмотрения по существу предъявленного лицу уголовного обвинения». И здесь же уточняете — «с того момента, когда разбирательство, по мнению лица, которому предъявлено уголовное обвинение, стало чрезмерно длительным (и до истечения шести месяцев с момента принятия окончательного решения по предъявленному этому лицу уголовному обвинению)». Я нахожу противоречия, а именно, с одной стороны, Вы определяете этот возможный МОМЕНТ (момент подачи жалобы), как «ДО ЗАВЕРШЕНИЯ рассмотрения по существу предъявленного лицу уголовного обвинения», с другой стороны, ограничиваете указанный МОМЕНТ следующим суждением: «и до истечения шести месяцев С МОМЕНТА принятия ОКОНЧАТЕЛЬНОГО решения по предъявленному этому лицу уголовному обвинению». Вопрос: так можно ли обратиться в ЕСПЧ по поводу предполагаемого нарушения конвенционных прав в рассматриваемом контексте (чрезмерная длительность судебного разбирательства по предъявленному лицу уголовному обвинению) до вынесения приговора? Иными словами — в какой же конкретно момент у лица, которому предъявлено уголовное обвинение, предположительно может появиться данное «мнение», до приговора, вступившего в законную силу, или после? Если да (о возможности обратиться в ЕСПЧ до вынесения приговора), то на какой стадии — судебного разбирательства или предварительного расследования? Если нет, то разъясните мне указанные противоречия (заранее извиняюсь, если не понял Вас).
Второй довод. Согласно Вашего утверждения, следует, что до тех пор, пока не будет «разрешен по существу вопрос о моей виновности — в широком смысле — в совершении преступления», вопрос о том, «охватывается ли разбирательство гарантиями статьи 6 Конвенции в ее «уголовной части», значение иметь не сможет. То есть, выходит, что я, являясь обвиняемым и будучи им Бог знает сколько времени, отношусь исключительно к категории наблюдателей предполагаемого нарушения моих конвенционных прав и могу лишь констатировать указанные нарушения и «получать пощёчины» от государства-ответчика (в будущем) вплоть до моего осуждения и не иметь никакого права на реализацию своих конвенционных прав на стадии предварительного расследования, в частности, «допросить показывающих против меня свидетелей и права на вызов и допрос свидетелей в мою пользу на тех же условиях, что и для свидетелей, показывающих против меня», в то время, как государственные органы, игнорируя принцип состязательности в уголовном процессе, будут продолжать явно нарушать на стадии следствия мои конвенционные права, которыми я, в свою очередь, в силу иронии, и обладать-то не могу в ходе предварительного расследования, поскольку, и до тех пор, пока не буду осуждён?! P.S. Извиняюсь, что позволил себе немного эмоций. Поскольку один из «свидетелей» по моему уголовному делу, который является обвиняемым по другому уголовному делу по ч.4 ст. 111 и ч.4 ст. 162 УК РФ, будучи на подписке о невыезде(!) заключившим досудебное соглашение со след.органами, дал ТАКИЕ(!) показания против меня и не только, и на исключительно единственных показаниях которого арестовано несколько человек по тому же, другому уголовному делу, скоропостижно скончался в возрасте 34-х лет (ХИБС). А на очной ставке со мной, за 2 месяца до смерти последнего, следователь безмотивировочно отвёл ВСЕ мои вопросы, заданные ТАКОМУ свидетелю…
Я не усматриваю в предоставленном Вам ответе никаких противоречий. В нем обозначен временной период, в течение которого может быть подана жалоба на чрезмерную длительность судебного разбирательства по предъявленному лицу уголовному обвинению: он начинается с того момента, когда разбирательство по предъявленному уголовному обвинению, по мнению лица, которому оно предъявлено, стало чрезмерно длительным, заканчивается через шесть месяцев после принятия окончательного решения по предъявленному лицу уголовному обвинению и может составлять несколько лет. Из этого со всей очевидностью следует, что жалоба на это нарушение права на справедливое судебное разбирательство может быть подана до принятия окончательного решения по предъявленному лицу уголовному обвинению. Выражение «до истечения шести месяцев с момента принятия окончательного решения по делу» не равносильно выражению «[в течение шести месяцев] с момента принятия окончательного решения по предъявленному лицу уголовному обвинению». Стадия судебного разбирательства в смысле, который придается этому понятию на национальном уровне, не имеет никакого значения с точки зрения определения момента, когда разбирательство по предъявленному лицу уголовному обвинению (возможно) стало чрезмерно длительным. Однако по очевидным причинам разбирательство по предъявленному лицу уголовному обвинению не может стать чрезмерно длительным раньше, чем такое обвинение в принципе будет предъявлено лицу. Безусловно, в смысле статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а не в смысле статьи 171 УПК РФ. Читайте о нем, например, здесь.
Вы, будучи лицом, которому предъявлено уголовное обвинение в смысле статьи 6 Конвенции (предъявление его в смысле статьи 171 УПК РФ безусловно свидетельствует о том, что оно предъявлено в смысле статьи 6 Конвенции), пользуетесь с момента предъявления Вам уголовного обвинениями всеми гарантиями права на справедливое судебное разбирательства, в т.ч. прямо названными Вами правами, составляющими в совокупности с другими правами право на справедливое судебное разбирательство, однако не можете обратиться в Европейский Суд по правам человека с жалобой на нарушения права на справедливое судебное разбирательство (не считая права на разбирательство в разумный срок) по предъявленному Вам уголовному обвинению, в т.ч. на нарушение любого из прав, из которых состоит это право, до принятия окончательного решения по делу, поскольку разбирательство по предъявленному лицу уголовному обвинению оценивается на предмет его справедливости в смысле статьи 6 Конвенции только и исключительно в целом, любые претензии могут превратиться или не превратиться в нарушения — сами по себе или в совокупности с другими претензиями — только после завершения судебного разбирательства. Например, принимая во внимание возможность изменения предъявленного Вам обвинения, показания свидетеля, которого Вы не можете допросить, перестанут иметь критическое или определяющее значение (даже если сейчас они действительно его имеют), либо будут собраны новые доказательства, с учетом которых показания свидетеля, которого Вы не могли и не можете допросить, перестанут иметь критическое или определяющие значение для дела, по причине чего невозможность допросить его не будет представлять собой нарушение права на справедливое судебное разбирательство в целом, или же с Вас вообще снимут все уголовные обвинения и невозможность допроса свидетеля тем более перестанет иметь какое бы то ни было значение и не будет свидетельствовать о каком бы то ни было нарушении права на справедливое судебное разбирательство. Таким образом, гарантии права на справедливое судебное разбирательство по предъявленному лицу уголовному обвинению действуют с момента предъявления такового до момента принятия окончательного решения по существу этого обвинения, но вот вывод о нарушении права на справедливое судебное разбирательство (не считая права на разбирательство в разумный срок) до его завершения сделать в принципе невозможно из-за самой конструкции права на справедливое судебное разбирательство в целом и подчиненной ему конструкции каждого из прав, составляющих в своей совокупности право на справедливое судебное разбирательство.
Право на компенсацию неимущественного вреда чернобыльцам и ликвидаторам аварии по-факту того, что они пострадали (им нанесен моральный вред) от действий государства. Есть ли такое решения у Европейского суда ?
Я не могу ответить на Ваш вопрос по причинам, изложенным в правилах сайта.
Обращаю внимание, что если требования лица вытекают из как таковой чернобыльской катастрофы или обстоятельств ликвидации ее последствий, то Российская Федерация не несет ответственность за них в соответствии с Конвенцией о защите прав человека и основных свобод и Протоколами к ней, жалобы на нарушения которых рассматривает Европейский Суд по правам человека, т.к. указанные международные договоры вступили в силу в отношении Российской Федерации только в 1998 году. См., например, Решение Европейского Суда по правам человека по вопросу приемлемости жалобы «Бурков против России» (Burkov v. Russia, жалоба N 46671/99) от 30 января 2001 года: «…Далее в своей жалобе заявитель утверждает, что в результате ядерных испытаний, проводимых на Семипалатинском полигоне в период с 1949 по 1963 гг., его здоровью был нанесен существенный ущерб… Относительно обжалуемых заявителем ядерных испытаний в г. Семипалатинске Европейский суд исходит из того, что факты, изложенные в этой части жалобы, относятся к периоду до 5 мая 1998 года — даты вступления в силу для Российской Федерации Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Европейский суд напоминает, что действие Конвенции распространяется на факты, имевшие место после вступления ее в силу для каждой Высокой Договаривающейся Стороны. Из этого следует, что настоящая часть жалобы находится за пределами компетенции ratione temporis Европейского суда. На данном основании жалоба несовместима с положениями Конвенции по смыслу п. 3 ст. 35 Конвенции…».
Здравствуйте.
Ответьте пожалуйста на два вопроса.
1. Является ли нарушение тайны коммуникации защитника и обвиняемого нарушением положений ЕКПЧ?
2. Если да, то в обосновании жалобы на какие прецеденты стоит ссылаться?
Заранее спасибо.
The technical storage or access is necessary for the legitimate purpose of storing preferences that are not requested by the subscriber or user.
Обезличенная статистика
The technical storage or access that is used exclusively for statistical purposes.Cookieless CAOS | Complete Analytics Optimization Suite in Increase GDPR Compliance Mode & Burst Statistics
Marketing
The technical storage or access is required to create user profiles to send advertising, or to track the user on a website or across several websites for similar marketing purposes.
Здравствуйте, не подскажете как мне найти и ознакомиться с решениями ЕСПЧ по делам об административной конфискации при нарушении таможенных правил у несобственника — Дела против Российской Федерации ?
Здравствуйте!
Нет. По причинам, изложенным в правилах сайта.
Олег Анищик
Добрый вечер, Олег! Во-первых, спасибо за такой великолепный сайт! Во-вторых, у меня вопрос: если обращаются в ЕСПЧ родители несовершеннолетнего ребенка, как его законные представители, в защиту прав самого ребенка, то жалоба пишется от родителей несовершеннолетнего в защиту прав ребенка, но не от самого ребенка, правильно я понимаю? И тогда титульный лист оформляется, например: «Ивановы против России»? Или так и пишется: «Ивановы, в защиту прав несовершеннолетнего Иванова, против России»? И есть ли решения ЕСПЧ по делам о нарушении права собственности несовершеннолетнего? Или решения по ст.6,8,14 Конвенции и ст.1 Протокола №1 в отношении нарушения прав, предусмотренных данными статьям, несовершеннолетнего?
Спасибо заранее за ответ! С уважением, Анна.
Здравствуйте!
Если Вы полагаете, что жертвой нарушений прав, гарантированных Конвенцией о защите прав человека и основных свобод и Протоколами к ней, является Ваш ребенок, то именно он и должен быть указан в жалобе в качестве заявителя, т.к. заявитель — это жертва предполагаемых нарушений. Возраст лица и его правоспособность, определяемая на основе норм национального права, не влияют на возможность быть жертвой нарушений.
Если жалобу подает родитель ребенка, являющийся его законным представителем в соответствии с нормами национального права, ему следует указать своего ребенка в качестве заявителя в пунктах 1-8 формуляра жалобы, привести свои данные в пунктах 9-12 формуляра жалобы, отметив в пункте 9, кем он приходится заявителю, и самостоятельно подписать жалобу на последней странице. Я также рекомендую приложить к жалобе документы, свидетельствующие о праве родителя действовать в интересах ребенка, например, свидетельство о рождении ребенка, где он указан в качестве родителя.
Обращаю внимание, что Ваш ребенок может обратиться в Европейский Суд по правам человека непосредственно (самостоятельно), если в силу возраста может сделать это физически (т.е. написать и подписать жалобу), т.к. право лица на подачу в Страсбургский Суд жалобы на предполагаемые нарушения прав, гарантированных ему Конвенцией о защите прав человека и основных свобод и Протоколами к ней, не ограничено каким бы то ни было возрастом.
Родители лица, которое не может самостоятельно защищать свои интересы, в частности, в силу возраста, в ряде случаев могут считаться косвенными (непрямыми) жертвами (indirect victims) нарушения, предположительно допущенного в отношении указанного лица. Однако решение данного вопроса зависит от существа нарушения и того, каким образом оно затрагивало родителей.
Заявители не присваивают наименования своим жалобам. Поэтому на титульном листе жалобы не может (не должно) быть написано ни «Ивановы против России», ни что-либо подобное.
Я не могу ответить на остальные Ваши вопросы по причинам, изложенным в правилах сайта.
Олег Анищик
Здравствуйте. Вы не подскажете как можно ознакомиться с решениями ЕСПЧ о нарушении прав военнослужащих? Если есть подобная информация то если можно поделитесь где ее можно найти. Извините за беспокойство. Спасибо заранее.
Здравствуйте!
Я не могу подсказать Вам таких решений, поскольку Ваш вопрос не соответствует правилам сайта.
Олег Анищик
Нужен полный текст постановления Европейского суда по правам человека от 02.02.2012г. по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии (жалоба № 7975/06. Это возможно? и как, буду благодарна за любую информацию по данному делу.
Здравствуйте!
Вы можете найти официальный текст указанного Постановления Европейского Суда по правам человека здесь (язык — французский). Если фактически Вы хотели спросить о неофициальном переводе данного Постановления на русский язык, то я таковым не располагаю, однако более или менее качественный перевод можно легко найти, воспользовавшись Яндексом, Гуглом или другой поисковой системой.
Олег Анищик
Здравствуйте, Олег! Спасибо за ваш очень ценный труд на этом сайте. Более исчерпывающей информации я не встречала. Вопрос касается моей мамы. Ей достался в наследство дачный участок в садоводческом товариществе. В члены этого товарищества она не вступила. Участок находится у нее в собственности. С нее требуют оплаты членских взносов, заставляют вступить в товарищество, пытаются отобрать участок. Она предлагала заключить договор пользования инфраструктурой и имуществом общего пользования, в соответствии с ФЗ№ 66 «О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях». Представители товарищества отказались. Обратилась в суд с иском об обязании заключения договора. Товарищество выдвинуло встречный иск о взыскании задолженности за фактическое пользование участком и инфраструктурой за 6 лет. Задолженность рассчитана по смете расходов, включающей членские взносы на текущей год. Суд взыскал задолженность за 3 года и обязал заключить договор, включающий оплату всей инфраструктурой (даже той которой она не пользуется) и членские взносы. При этом правоустанавливающие, договорные, налоговые, платежные документы не предоставлены. Только смета. Апелляционной суд 16 мая 2012 утвердил принятое решение. В рассмотрении кассационной жалобы в краевом суде 14 августа 2012 года отказано. Может ли она обратиться в ЕСПЧ с жалобой на нарушение ст 6 и протокола 1 Конвенции? Срок подачи истекает 14 февраля 2013? Заранее за все благодарна. Удачи и здоровья.
Здравствуйте!
Я не могу ответить на Ваши вопросы по причинам, изложенным в правилах сайта: в правилах сайта и в правилах сайта.
Олег Анищик
Здравствуйте, Олег!
Я внимательно ознакомился с Вашими суждениями на данном сайте относительно возможности правового и процессуального казуса, при котором могут (или не могут) иметь место предполагаемые нарушения статьи 6 Конвенции применительно к процедуре, предусмотренной статьёй 125 УПК РФ, и заранее понимаю и осознаю, что ЕСПЧ (насколько я правильно понял из Вашей аргументации) рассматривает принимаемые российскими судами решения в порядке ст. 125 УПК РФ промежуточными, при том обстоятельстве, что момент возникновения и завершения (окончания) уголовного обвинения в англо-саксонской (европейской) системе права отличны от российского.
Но, тем не менее, моя ситуация в следующем: я являюсь обвиняемым по уголовному делу (т.е. мне предъявлено обвинение в соответствии с требованиями ст. ст. 171-172 УПК РФ). Предварительное расследование по делу не завершено, срок следствия неоднократно продлевался и в настоящее время составляет 9 месяцев. Ввиду некоторых процессуальных особенностей «моего» уголовного дела сроку следствия на настоящий момент конца и краю не видно, по крайней мере, я думаю (и на то есть веские основания), что следствие будет «тянуть» сроки ещё как минимум год. В последний раз следственные действия с моим участием осуществлялись более 7 месяцев тому назад. По истечении первых двух месяцев расследования я обжаловал в порядке ст. 125 УПК РФ первичное решение следственных органов СКР о продлении сроков расследования по делу, указав, что в соответствующем постановлении следователя, вопреки позиции, высказанной Конституционным судом РФ о том, что при проверке жалоб на законность и обоснованность продления сроков расследования следует устанавливать как юридические, так и фактические основания, обуславливающие принятие процессуальных решений, и в нарушение Приказа СКР № 3 от 15.01.2011 г., отсутствуют «основные доказательства виновности обвиняемого». Таким образом, в суде я акцентировал внимание на то, что следственные органы, умышленно не указав в постановлении о продлении сроков следствия основные доказательства моей виновности, тем самым, проигнорировали основной принцип уголовного судопроизводства в части защиты личности от незаконного и необоснованного обвинения. Районный суд, отказывая в удовлетворении моей жалобы по существу, своё решение мотивировал тем, что нормативные акты, дескать, не устанавливают порядок уголовного судопроизводства, предусмотренный ст. 1 УПК РФ, что дополнительные условия, предъявляемые настоящим Приказом СКР к содержанию постановления о продлении срока предварительного следствия, обязательными для исполнения следователями не являются, и что данный Приказ вообще не подлежит применению по уголовным делам, поскольку противоречит положениям ст. 161 УПК РФ, как предусматривающий обязанность следователя предавать гласности данные предварительного расследования, а именно, доказательства виновности конкретного лица. В своей кассационной жалобе я привёл доводы, что суд первой инстанции написал глупость и, более того, ошибочно признав изданный в соответствии с ФЗ «О следственном комитете РФ» Приказ СКР как не обязательный для исполнения следственными органами СКР и как устанавливающий порядок уголовного судопроизводства противоречащим УПК РФ, лишил меня реализации права на защиту от обвинения, поскольку проигнорировал позицию Конституционного суда РФ на предоставление мне, как обвиняемому, дополнительных прав в случае обязательного исполнения следственными органами требований данного Приказа СКР, а именно, права, как обвиняемого, допросить показывающих против меня свидетелей и права на вызов и допрос свидетелей в мою пользу на тех же условиях, что и для свидетелей, показывающих против меня. Одновременно с этим, в ответе на моё обращение региональная прокуратура признала, что вывод суда о том, что Приказ СКР № 3 от 15.01.2011 г. якобы противоречит положениям ст. 161 УПК РФ, не соответствует действующему законодательству, но при этом никаких мер прокурорского реагирования к устранению допущенных нарушений законности не предприняла, отказавшись вносить кассационное представление на неправосудное решение, надуманно сославшись на истечение процессуальных сроков, регламентированных ст. 356 УПК РФ, и, тем самым, самоустранившись от реализации комплекса мер, направленных на восстановление нарушенных моих конституционных прав. Судебная коллегия по уголовным делам, засилив решение первой инстанции, поступила ещё проще, определив, что содержащиеся в постановлении суда первой инстанции суждения о соотношении содержания ст. 161 УПК РФ и Приказа СК РФ № 3 от 15.01.2011 г. якобы не могут повлиять (!!!) на выводы судебной коллегии о законности принятого судом постановления по моей жалобе. Далее, я подал надзорную жалобу, в которой указал, что суд кассационной инстанции, отказавшись исследовать материалы дела с проверкой всех приведённых мною доводов, указывающих на незаконность и необоснованность выводов суда первой инстанции, и не дав оценки указанным выше доводам, тем самым, лишил меня права на справедливое судебное разбирательство независимым и беспристрастным судом, поскольку не учёл их при вынесении определения, которые, в свою очередь, могли существенно повлиять не только на выводы суда первой инстанции и правильность применения уголовного закона, но и предупредить нарушение моих конвенционных прав. Надзорная инстанция также отказалась рассматривать мои доводы о существенных и значимых нарушениях законности, допущенных судами первой и второй инстанций, продублировав в своём постановлении суждения кассационной инстанции.
Вопрос: можно ли констатировать на примере моего случая, что процедура, предусмотренная ст. 125 УПК РФ, является промежуточной? Неужели сделать вывод о том, нарушены ли предположительно предусмотренные статьей 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод мои права, можно только тогда, когда разбирательство по делу завершится как целое, то есть до вынесения приговора. Неужели, констатируя уже на данном этапе расследования предполагаемые нарушения моих конвенционных прав, которые могут существенно повлиять не то, чтобы на результаты следствия, а именно на соблюдение моих прав и чрезмерную длительность следственного, а затем и судебного разбирательства, подача жалобы в ЕСПЧ не будет носить эффективный результат? P.S. Насколько мне стало достоверно известно, моё дело находится под пристальным вниманием председателя суда субъекта федерации, поскольку в случае признания незаконным и необоснованным постановления следственных органов о продлении процессуальных сроков расследования, в регионе в прецедентном порядке «полетит» около 80-90% постановлений данной категории по делам, находящимся в производстве СКР, что подтверждается и позицией прокуратуры региона, констатирующей очевидные нарушения закона, но отказывающейся принимать какие-либо меры реагирования. Кстати, можно ли в данном случае вести речь о нарушении ст. 13 Конвенции? Заранее спасибо!
Здравствуйте!
В описанной Вами ситуации само по себе разбирательство по жалобе, поданной в соответствии со статьей 125 УПК РФ, со всей очевидностью не представляло собой разбирательства по предъявленному Вам уголовному обвинению в смысле пункта 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, поскольку в рамках него не был и не мог быть разрешен по существу вопрос о Вашей виновности — в широком смысле — в совершении преступления, т.е. не могло быть принято решение о том, что Вы виновны, невиновны, о том, что событие либо состав преступления не имели места, истек срок давности уголовного преследования, либо иного рода решение по существу предъявленного Вам уголовного обвинения, в то время как для решения вопроса о том, охватывается ли разбирательство гарантиями статьи 6 Конвенции в ее «уголовной части», значение имеет только это, о чем можно прочитать здесь и здесь (по последней ссылке Вы также можете найти ответ на Ваш вопрос, касающийся статьи 13 Конвенции, если Вы ведете речь о предполагаемом отсутствии внутренних средств правовой защиты от предполагаемых нарушений права на справедливое судебное разбирательство; если речь идет об отсутствии внутренних средств правовой защиты от каких-либо иных предполагаемых нарушений прав, гарантированных Вам Конвенцией и Протоколами к ней, я не могу ответить на Ваш вопрос хотя бы по той причине, что никакого другого предполагаемого нарушения конвенционных прав, от которых в нарушение статьи 13 Конвенции предположительно отсутствовали бы внутригосударственные средства правовой защиты, Вами в принципе не названо). Никакого отношения к предположительно отличным от российских «моментам возникновения и завершения (окончания) уголовного обвинения в англо-саксонской (европейской) системе права», что бы это ни означало (мне эта фраза непонятна, т.к. мне неизвестно, какие конкретно страны отнесены Вами к «англо-саксонской системе права» (особенно учитывая приведение в качестве синонима некой «европейской системы права»), не говоря уже о том, что англо-саксонская система права, как и любая другая, не имеет конкретного, однозначного и конечного списка признаков, а правовые системы конкретных стран, традиционно относимых к этой (как и любой другой) системе права, выделяемой в теории, отличаются друг от друга и со временем меняются, в т.ч. очень значительно, и мне в любом случае неизвестны такие отличия — хотя бы в рамках тех или иных теоретических конструкций, касающихся англосаксонской системы права и противопоставляемой ей (часто весьма необоснованно и бессодержательно) романо-германской, — которые касались бы «момента возникновения и завершения (окончания) уголовного обвинения», что бы это ни означало) ответ на вопрос о применимости гарантий статьи 6 Конвенции к разбирательствам по жалобам, поданным в порядке статьи 125 УПК РФ, не имеет. При этом обстоятельства разбирательства по указанной жалобе в принципе могут быть учтены при рассмотрении жалобы на нарушения статьи 6 Конвенции в рамках разбирательства по предъявленному Вам уголовному обвинению в целом.
Жалоба на предполагаемую чрезмерную длительность судебного разбирательства по предъявленному лицу уголовному обвинению может быть подана в Европейский Суд по правам человека до завершения рассмотрения по существу предъявленного лицу уголовного обвинения: с того момента, когда разбирательство, по мнению лица, которому предъявлено уголовное обвинение, стало чрезмерно длительным (и до истечения шести месяцев с момента принятия окончательного решения по предъявленному этому лицу уголовному обвинению). При этом обращаю внимание, что сам по себе срок разбирательства, сколько бы месяцев или лет он не составлял, не может свидетельствовать о его чрезмерной длительности и нарушении пункта 1 статьи 6 Конвенции, так как дело может быть весьма сложным, доказательственная база, требующая исследования, очень большой, а задержки (некоторые задержки) в разбирательстве дела не зависеть от действий (бездействия) властей.
Олег Анищик
Уважаемый Олег!
Ваш ответ мне понятен. За исключением двух Ваших доводов. Первый. Вы утверждаете, что «Жалоба на предполагаемую чрезмерную длительность судебного разбирательства по предъявленному лицу уголовному обвинению может быть подана в Европейский Суд по правам человека ДО ЗАВЕРШЕНИЯ рассмотрения по существу предъявленного лицу уголовного обвинения». И здесь же уточняете — «с того момента, когда разбирательство, по мнению лица, которому предъявлено уголовное обвинение, стало чрезмерно длительным (и до истечения шести месяцев с момента принятия окончательного решения по предъявленному этому лицу уголовному обвинению)». Я нахожу противоречия, а именно, с одной стороны, Вы определяете этот возможный МОМЕНТ (момент подачи жалобы), как «ДО ЗАВЕРШЕНИЯ рассмотрения по существу предъявленного лицу уголовного обвинения», с другой стороны, ограничиваете указанный МОМЕНТ следующим суждением: «и до истечения шести месяцев С МОМЕНТА принятия ОКОНЧАТЕЛЬНОГО решения по предъявленному этому лицу уголовному обвинению». Вопрос: так можно ли обратиться в ЕСПЧ по поводу предполагаемого нарушения конвенционных прав в рассматриваемом контексте (чрезмерная длительность судебного разбирательства по предъявленному лицу уголовному обвинению) до вынесения приговора? Иными словами — в какой же конкретно момент у лица, которому предъявлено уголовное обвинение, предположительно может появиться данное «мнение», до приговора, вступившего в законную силу, или после? Если да (о возможности обратиться в ЕСПЧ до вынесения приговора), то на какой стадии — судебного разбирательства или предварительного расследования? Если нет, то разъясните мне указанные противоречия (заранее извиняюсь, если не понял Вас).
Второй довод. Согласно Вашего утверждения, следует, что до тех пор, пока не будет «разрешен по существу вопрос о моей виновности — в широком смысле — в совершении преступления», вопрос о том, «охватывается ли разбирательство гарантиями статьи 6 Конвенции в ее «уголовной части», значение иметь не сможет. То есть, выходит, что я, являясь обвиняемым и будучи им Бог знает сколько времени, отношусь исключительно к категории наблюдателей предполагаемого нарушения моих конвенционных прав и могу лишь констатировать указанные нарушения и «получать пощёчины» от государства-ответчика (в будущем) вплоть до моего осуждения и не иметь никакого права на реализацию своих конвенционных прав на стадии предварительного расследования, в частности, «допросить показывающих против меня свидетелей и права на вызов и допрос свидетелей в мою пользу на тех же условиях, что и для свидетелей, показывающих против меня», в то время, как государственные органы, игнорируя принцип состязательности в уголовном процессе, будут продолжать явно нарушать на стадии следствия мои конвенционные права, которыми я, в свою очередь, в силу иронии, и обладать-то не могу в ходе предварительного расследования, поскольку, и до тех пор, пока не буду осуждён?! P.S. Извиняюсь, что позволил себе немного эмоций. Поскольку один из «свидетелей» по моему уголовному делу, который является обвиняемым по другому уголовному делу по ч.4 ст. 111 и ч.4 ст. 162 УК РФ, будучи на подписке о невыезде(!) заключившим досудебное соглашение со след.органами, дал ТАКИЕ(!) показания против меня и не только, и на исключительно единственных показаниях которого арестовано несколько человек по тому же, другому уголовному делу, скоропостижно скончался в возрасте 34-х лет (ХИБС). А на очной ставке со мной, за 2 месяца до смерти последнего, следователь безмотивировочно отвёл ВСЕ мои вопросы, заданные ТАКОМУ свидетелю…
Здравствуйте!
Я не усматриваю в предоставленном Вам ответе никаких противоречий. В нем обозначен временной период, в течение которого может быть подана жалоба на чрезмерную длительность судебного разбирательства по предъявленному лицу уголовному обвинению: он начинается с того момента, когда разбирательство по предъявленному уголовному обвинению, по мнению лица, которому оно предъявлено, стало чрезмерно длительным, заканчивается через шесть месяцев после принятия окончательного решения по предъявленному лицу уголовному обвинению и может составлять несколько лет. Из этого со всей очевидностью следует, что жалоба на это нарушение права на справедливое судебное разбирательство может быть подана до принятия окончательного решения по предъявленному лицу уголовному обвинению. Выражение «до истечения шести месяцев с момента принятия окончательного решения по делу» не равносильно выражению «[в течение шести месяцев] с момента принятия окончательного решения по предъявленному лицу уголовному обвинению». Стадия судебного разбирательства в смысле, который придается этому понятию на национальном уровне, не имеет никакого значения с точки зрения определения момента, когда разбирательство по предъявленному лицу уголовному обвинению (возможно) стало чрезмерно длительным. Однако по очевидным причинам разбирательство по предъявленному лицу уголовному обвинению не может стать чрезмерно длительным раньше, чем такое обвинение в принципе будет предъявлено лицу. Безусловно, в смысле статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а не в смысле статьи 171 УПК РФ. Читайте о нем, например, здесь.
Вы, будучи лицом, которому предъявлено уголовное обвинение в смысле статьи 6 Конвенции (предъявление его в смысле статьи 171 УПК РФ безусловно свидетельствует о том, что оно предъявлено в смысле статьи 6 Конвенции), пользуетесь с момента предъявления Вам уголовного обвинениями всеми гарантиями права на справедливое судебное разбирательства, в т.ч. прямо названными Вами правами, составляющими в совокупности с другими правами право на справедливое судебное разбирательство, однако не можете обратиться в Европейский Суд по правам человека с жалобой на нарушения права на справедливое судебное разбирательство (не считая права на разбирательство в разумный срок) по предъявленному Вам уголовному обвинению, в т.ч. на нарушение любого из прав, из которых состоит это право, до принятия окончательного решения по делу, поскольку разбирательство по предъявленному лицу уголовному обвинению оценивается на предмет его справедливости в смысле статьи 6 Конвенции только и исключительно в целом, любые претензии могут превратиться или не превратиться в нарушения — сами по себе или в совокупности с другими претензиями — только после завершения судебного разбирательства. Например, принимая во внимание возможность изменения предъявленного Вам обвинения, показания свидетеля, которого Вы не можете допросить, перестанут иметь критическое или определяющее значение (даже если сейчас они действительно его имеют), либо будут собраны новые доказательства, с учетом которых показания свидетеля, которого Вы не могли и не можете допросить, перестанут иметь критическое или определяющие значение для дела, по причине чего невозможность допросить его не будет представлять собой нарушение права на справедливое судебное разбирательство в целом, или же с Вас вообще снимут все уголовные обвинения и невозможность допроса свидетеля тем более перестанет иметь какое бы то ни было значение и не будет свидетельствовать о каком бы то ни было нарушении права на справедливое судебное разбирательство. Таким образом, гарантии права на справедливое судебное разбирательство по предъявленному лицу уголовному обвинению действуют с момента предъявления такового до момента принятия окончательного решения по существу этого обвинения, но вот вывод о нарушении права на справедливое судебное разбирательство (не считая права на разбирательство в разумный срок) до его завершения сделать в принципе невозможно из-за самой конструкции права на справедливое судебное разбирательство в целом и подчиненной ему конструкции каждого из прав, составляющих в своей совокупности право на справедливое судебное разбирательство.
Олег Анищик
Право на компенсацию неимущественного вреда чернобыльцам и ликвидаторам аварии по-факту того, что они пострадали (им нанесен моральный вред) от действий государства. Есть ли такое решения у Европейского суда ?
Здравствуйте!
Я не могу ответить на Ваш вопрос по причинам, изложенным в правилах сайта.
Обращаю внимание, что если требования лица вытекают из как таковой чернобыльской катастрофы или обстоятельств ликвидации ее последствий, то Российская Федерация не несет ответственность за них в соответствии с Конвенцией о защите прав человека и основных свобод и Протоколами к ней, жалобы на нарушения которых рассматривает Европейский Суд по правам человека, т.к. указанные международные договоры вступили в силу в отношении Российской Федерации только в 1998 году. См., например, Решение Европейского Суда по правам человека по вопросу приемлемости жалобы «Бурков против России» (Burkov v. Russia, жалоба N 46671/99) от 30 января 2001 года: «…Далее в своей жалобе заявитель утверждает, что в результате ядерных испытаний, проводимых на Семипалатинском полигоне в период с 1949 по 1963 гг., его здоровью был нанесен существенный ущерб… Относительно обжалуемых заявителем ядерных испытаний в г. Семипалатинске Европейский суд исходит из того, что факты, изложенные в этой части жалобы, относятся к периоду до 5 мая 1998 года — даты вступления в силу для Российской Федерации Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Европейский суд напоминает, что действие Конвенции распространяется на факты, имевшие место после вступления ее в силу для каждой Высокой Договаривающейся Стороны. Из этого следует, что настоящая часть жалобы находится за пределами компетенции ratione temporis Европейского суда. На данном основании жалоба несовместима с положениями Конвенции по смыслу п. 3 ст. 35 Конвенции…».
Олег Анищик
Добрый день скажите есть решения европейского суда по ст.82 342-ФЗ об нарушений прав человека
Здравствуйте!
Я не могу ответить на Ваш вопрос по причинам, изложенным в правилах сайта.
Олег Анищик
Здравствуйте.
Ответьте пожалуйста на два вопроса.
1. Является ли нарушение тайны коммуникации защитника и обвиняемого нарушением положений ЕКПЧ?
2. Если да, то в обосновании жалобы на какие прецеденты стоит ссылаться?
Заранее спасибо.
Здравствуйте!
Я не могу ответить на Ваши вопросы по причинам, изложенным в правилах сайта.
Олег Анищик