Уважаемая Е.!
Из представленных Вами материалов потенциально усматриваются следующие нарушения прав, гарантированных Конвенцией о защите прав человека и основных свобод.
Все нарушения касаются статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, но они достаточно разные, так как эта статья предусматривает значительное число различных прав.
1. Судебное заседание было закрытым в отсутствие оснований, предусмотренных пунктом 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а именно: соответствующих соображений морали, общественного порядка либо национальной безопасности.
Очевидно, что первые два основания неприменимы к Вашему делу. Во всяком случае, на первый взгляд в представленных материалах ничего об этом не говорится. Надо полагать, что заседание было закрытым в связи с наличием в материалах дела результатов ОРД, которые (в силу соответствующего закона) формально считаются содержащими «государственную тайну». Следовательно, возникает вопрос о применимости третьего из предусмотренных пунктом 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод оснований, то есть «соображений национальной безопасности». Однако, во-первых, неясно, какие именно конкретные материалы, имеющиеся в деле, свидетельствовали о необходимости закрывать заседание, учитывая, что практически все результаты ОРД были рассекречены. Во-вторых, даже в случаях, когда имеются основания полагать, что те или иные материалы действительно содержат затрагивающие национальную безопасность сведения, суд должен проанализировать, как закрытие заседание повлияет на принцип гласности.
Полагаем, что этого сделано не было, а ссылка на «государственную тайну» была совершенно формальной. В-третьих (даже если интересы национальной безопасности затронуты), суд должен рассмотреть вопрос о том, почему необходимо закрывать весь процесс целиком, а не проводить одно (или несколько) судебных заседаний, в ходе которых могли бы быть рассмотрены те самые содержащие «государственную тайну» материалы. Безусловно, этого также не было сделано. Конечно, в ряде случаев открытое разбирательство в суде кассационной инстанции может исправить допущенное нарушение. Однако это не обязательно так, и, возможно, заседание суда второй инстанции тоже было закрытым (из кассационного определения это непонятно). При обосновании данного нарушения можно опираться на Постановление Европейского Суда по правам человека по делу «Белашев против России», хотя по этому вопросу у Страсбургского Суда в принципе имеется весьма богатая практика и в отношении других стран.
2. Использование в качестве критических доказательств по делу материалов, собранных в результате (тайных) оперативно-розыскных мероприятий, проведение которых не было обосновано наличием разумных подозрений в причастности лица к совершению преступления, является нарушением права на справедливое разбирательство, гарантированного пунктом 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
Это довольно сложная, но при этом весьма перспективная логика, которая основана, в частности, на Решении Европейского Суда по правам человека по делу Джона Джеймса Шеннона, а также Постановлении по делу «В. против Финляндии». Кроме того, очень важным представляется Постановление по делу «Раманаускас против Литвы», так как в нем речь прямо идет о получении взятки.
Идея состоит в том, что проведение в отношении лица тайных мероприятий должно основываться на «разумных подозрениях» в причастности его к совершению преступления. Сведения, сообщенные каким-либо одним частным лицом, не соответствуют этому требованию, то есть не могут являться достаточным основанием для проведения тайных мероприятий, которые по определению способны затронуть целый ряд охраняемых прав. Не может являться достаточной и информация, полученная от частного лица, находящегося «в оперативной разработке». Перед началом осуществления тайных мероприятий соответствующие органы должны убедиться в разумности (обоснованности) подозрений в совершении лицом преступления, а только потом (с целью их проверки) проводить то или иное мероприятие, направленное на подтверждение или опровержение этих подозрений. В Вашем случае сначала информация (как заявляют сотрудники милиции) поступила от некоего «анонимного лица», а затем – от В., которая в некотором смысле сама находилась по меньшей мере «в оперативной разработке». Однако в плане подготовки жалобы важен не сам факт того, что в отношении Вас проводились тайные мероприятия, а обстоятельства использования их результатов в качестве критических доказательств по делу. Под ними понимаются такие доказательства, на которых в значительной степени построено обвинение (без которых обвинением просто не было бы обоснованным). В Вашем деле это по крайней мере сами деньги (предмет предполагаемой взятки), появившиеся (в качестве доказательств) именно благодаря оперативному мероприятию, а также сведения об обстоятельствах их передачи. Но критическое значение этих доказательств подлежит, конечно, отдельному обоснованию. Для этого необходимо:
определить предмет доказывания по делу,
соотнести каждое из обвинительных доказательств с каждым из элементов предмета доказывания,
сделать вывод о том, какое значение для обоснования тех или иных элементов имеют доказательства, полученных описанным выше путем (посредством оперативных мероприятий, для проведения которых не было достаточных разумных подозрений в совершении Вами преступления),
продемонстрировать, что их значение критическое в том смысле, что без них, исходя из закона и (или) сложившейся практики его применения, невозможно или очень затруднительно обоснование наличия тех элементов предмета доказывания, в отсутствие которых Вас должны были оправдать (или прекратить дело по тем или иным основаниям).
В отношении данного вопроса возникают определенные проблемы с обоснованием исчерпания средств правовой защиты от этого нарушения на национальном уровне, так как жалобы на это не были явно высказаны ни Вами, ни Вашими адвокатами ни в суде первой инстанции, ни в кассации. Однако все не выглядит абсолютно безнадежным. Мы скорее рекомендовали бы заявить о таком нарушении и хотя бы до какой-то степени попытаться обосновать, что средства защиты были исчерпаны.
3. Также можно попытаться доказать, что В. в определенном смысле была «агентом государства», ее показания являются практически единственным и потому критическим (с точки зрения возможности обоснования обвинительного приговора в их отсутствие) доказательством, а постановление приговора исключительно на их основании нарушает требования справедливости судебного разбирательства.
Конечно, обоснование того, что В. является «агентом государства» (так как в процессе осуществления оперативных мероприятий полностью действовала под контролем и в соответствии с указаниями сотрудников милиции), не свидетельствует о невозможности использования ее показаний в принципе. Однако в случае, если они являются единственным доказательством, обосновывающим предъявленное лицу уголовное обвинение, право на судебное разбирательство может быть нарушено. Наряду с обоснованием того факта, что В. является «агентом государства», необходимо проведение анализа доказательственной базы по делу, чтобы показать, что подавляющее большинство доказательств производны от ее показаний. «Показания» здесь, конечно, рассматриваются содержательно, а не в том смысле, который придается этому термину УПК РФ. Под показаниями мы понимаем любые относящиеся к делу сведения, сообщенные лицом кому бы то ни было и в какой бы то ни было форме (а не только при допросе) и использованные в качестве доказательства. Нетрудно заметить, что, например, показания всех других свидетелей обвинения о причастности Вас к получению взятки производны от слов В., которая сообщила им об этом. Таким образом, показания этих свидетелей – это те же слова В., форма которых многократно приумножена без изменения содержания. Другими словами, если я говорю А., Б. и В., что Х. – плохой человек, после чего сам повторяю эти слова в суде, а А., Б. и В. сообщают, что им я тоже об этом говорил, то формально против Х. имеются показания четырех свидетелей (в смысле четырех разных источников информации), которые за счет количества и соответствия друг другу вроде бы (по мнению российских судов) увеличивают вероятность того, что Х.- действительно плохой человек. Если присмотреться, то имеет место только один источник информации – мои собственные слова. Остальные три производны от этого источника и ничего не добавляют. Именно поэтому можно сделать вывод, что показания В., на основе которых построен ряд других обвинительных доказательств по делу, являются критическими и практически единственными, так как кроме них обвинение больше ничего не подтверждает. Здесь стоит добавить, что деньги (предмет предполагаемой взятки), равно как все другие данные, полученные оперативным путем (а никаких иных доказательств, кроме этих и показаний свидетелей, в деле нет), также производны от слов В., которая при не совсем выясненных обстоятельствах сообщила в милицию о том, что Вы требовали от нее взятку. Безусловно, все это требует обстоятельного, но лаконичного обоснования.
В качестве дополнительной (или альтернативной) логики можно доказывать, что В., чьи показания столь критичны для постановления обвинительного приговора, в некотором смысле была «соучастницей» предположительно имевшего место преступления. Конечно, формально в соответствии с УК РФ получение и дача взятки – это разные составы. Однако очевидно, что, во-первых, получение взятки без ее дачи невозможно, во-вторых, получение и дача «одной взятки» представляют собой единое событие. Именно в этом смысле В. можно назвать «соучастницей» условного выделяемого нами преступления под названием «взяточничество». Подобное обоснование может иметь смысл, так как в ряде случаев Европейский Суд по правам человека приходил к выводу, что использование в качестве критических доказательств при обвинении лица в совершении преступления показаний его соучастников может (особенно в совокупности с другими нарушениями статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод) свидетельствовать о нарушении права на справедливое судебное разбирательство. Здесь можно посмотреть хотя бы на Постановление по делу «Владимир Романов против России». Подобный вывод, в частности, основан на том, что «соучастник» сам является лицом, заинтересованным в определенном исходе дела, а привлечение его к ответственности за дачу ложных показаний не представляется возможным, так как ложь представляет собой одно из средств защиты. Уточним, что Страсбургский Суд в большинстве случаев склонен анализировать ситуацию содержательно, а не формально. Поэтому и здесь мы говорим о том, что для В., которая формально вроде бы не является ни подозреваемой, ни обвиняемой, ни подсудимой, данные ей показания являлись средством защиты от тех подозрений (в даче взятки), которые практически проявились в деятельности сотрудников милиции, проводивших с ней различные встречи, беседы и т.д. Вывод о том, что ее можно привлечь к ответственности за дачу заведомо ложных показаний (или заведомо ложный донос), так как формально она не обладает соответствующим статусом, также не столь очевиден, что содержательно сближает В. с «соучастницей преступления». Ее заинтересованность в исходе дела также может быть обоснована. Хотя бы со ссылкой на то, что сама она не была привлечена к ответственности за совершение преступления (пусть и с освобождением от нее), причем ни в части того эпизода, о котором идет речь в приговоре, ни в части предположительно имевших место ранее действий по передаче взяток. Конечно, все это требует серьезного обоснования.
4. Также в жалобе можно попытаться обосновать, что суд не был «создан на основании закона» в смысле пункта 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. К подобному выводу можно прийти в результате анализа практики Европейского Суда по правам человека, в соответствии с которой суд может не отвечать этому требованию, если конкретное дело рассматривается не тем судом, к которому оно отнесено по подсудности.
Здесь можно привлечь для обоснования, например, решение Комиссии по правам человека по делу «Занд против Австрии» 1977 года. Формально материалы Вашего уголовного дела содержали сведения, составляющие государственную тайну (во всяком случае, суд с этим согласился). Следовательно, на основании пункта 3 части 3 статьи 31 УПК РФ данное дело подсудно суду уровня субъекта Российской Федерации, а рассмотрено оно было районным судом.
Сформулированный в кассационных жалобах Ваших адвокатов вывод, что судья Р. в соответствии с частью 2 статьи 63 УПК РФ не мог рассматривать Ваше дело, представляется не совсем необоснованным. Во всяком случае, из части 2 статьи 63 УПК РФ и проанализированной нами практики Верховного и Конституционного Судов РФ это прямо не вытекает, а каких-либо обоснований в жалобах адвокатов не приведено (возможно, оно есть в других материалах дела). Поэтому, по нашему мнению, это не может рассматриваться в качестве дополнительного аргумента при доказывании того, что суд не был «создан на основании закона».
5. Безусловно, можно вести речь о том, что в нарушение права на справедливое судебное разбирательство суд не ответил на целый ряд представленных Вами и Вашими защитниками аргументов и доказательств, которые (отдельно и в совокупности) являлись критическими с точки зрения возможности прийти к выводу о Вашей виновности. Речь, в первую очередь, о Вашей версии событий, в рамках которой Вы вполне обоснованно (то есть со ссылками на доказательства) утверждали, что полученные Вашим мужем деньги были внесены в качестве предоплаты за заказанную для личных нужд мебель и возвращены из-за отказа от соответствующего заказа. Однако здесь необходим тщательный анализ предмета доказывания, всех обвинительных доказательств и каждого доказательства, на которое обращала внимание защита, с выяснением того, какие из последних не были приняты во внимание, и на что именно они влияли с точки зрения обоснования каждого из элементов предмета доказывания и (посредством этого) итогового вывода о виновности.
Кроме того, здесь же можно говорить о том, что в нарушение права на справедливое судебное разбирательство суд изначально придавал большее значение аргументам и доказательствам обвинения. Другими словами, суд фактически не решал вопрос о том, чья версия – обвинения или защиты – является более основанной (при том, что на стороне защиты «работает» презумпция невиновности), а задавался вопросом, смогла ли защита опровергнуть версию обвинения, как если бы ее правильность изначально предполагалась.
6. Наконец, можно вести речь о том, что искажение протокола судебного заседания фактически лишило Вас права на допрос показывающих против Вас свидетелей, прямо гарантированного пунктом D части 3 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также права на защиту в целом.
Это утверждение основано на том, что право на защиту становится практически бессмысленным, если влияющая на исход дела информация, получаемая в ходе ее осуществления (в том числе при допросе свидетелей), не фиксируется и (или) искажается в протоколе судебного заседания, а исправить ее не представляется возможным хотя бы по той причине, что суду фактически не с чем сравнить представленные замечания на протокол (кроме этого самого протокола и своей памяти), так как самостоятельно суд не ведет ни аудиозапись, ни полное стенографирование, а аудиозаписи, сделанные защитой, не принимает. Безусловно, это проблема не только Вашего дела, а в принципе российского судопроизводства. И мы надеемся, что рано или поздно к ней будет привлечено самое пристальное внимание Европейского Суда по правам человека. Возможно, с помощью Вашего дела.
Мы не ставим по данному делу вопрос о нарушении Вашего права на личную жизнь, гарантированного статьей 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, хотя в ходе оперативных мероприятий, результаты которых легли в обоснование приговора, тайно использовалась аудиозапись, что представляло собой вмешательство в личную жизнь в том смысле, который придает этому термину Европейский Суд по правам человека. Невозможность обращения в Страсбургский Суд с жалобой на нарушение статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод вызвана, по нашему мнению, во-первых, тем, что вмешательство было осуществлено в личную жизнь Вашего мужа (а не Вас), которому были переданы деньги – предмет предполагаемой взятки, во-вторых, никаких жалоб на нарушение чьих бы то ни было прав (его или Ваших) в связи с применением тайной аудиозаписи никем и никогда по делу, судя по представленным материалам, не высказывалось.
Безусловно, все это лишь предварительный анализ. Не исключено, что мы не заметили тех или иных нарушений, которые могут быть выявлены при более тщательном анализе. Кроме того, в отношении каждого из приведенных Выше предложений необходимо с большой тщательностью ставить и разрешать вопросы о соблюдении всех критериев приемлемости жалобы, в частности, исчерпания средств правовой защиты. Наконец, анализ должен быть проведен на основе всех материалов дела (в данном случае он основан лишь на приговоре, кассационных жалобах и кассационном определении).
Вместе с тем подготовка жалобы по данному делу представляется, по нашему мнению, весьма перспективной.
С уважением,
Олег Анищик
Уважаемый Олег!
Мною подавалась жалоба, датированная 11 октября 2010 года, в Европейский Суд по правам человека, направленная заказным письмом с уведомлением 19 октября 2010 года на действия судов Российской Федерации при рассмотрении моего искового заявления по гражданскому делу (Предмет иска: «Об истребовании вещей из чужого незаконного владения»). Жалоба была получена Европейским Судом 03 ноября 2010 года.
Вместе с тем уведомлением из Европейского Суда по правам человека от 29 ноября 2010 года за подписью Юридического референта, было подтверждено получение моего формуляра жалобы (с приложениями) от 9 ноября 2010 г. и что моему досье был присвоен номер. В данном документе было указано на то, что Суд приступит к рассмотрению вопроса о соответствии моей жалобы критериям приемлемости, как только это будет возможным, что Рассмотрение осуществляется на основе представленных мной информации и документов и что Судебное разбирательство осуществляется преимущественно в письменном виде. Кроме того, мне было предложено своевременно сообщать Суду о важных изменениях в моём деле и представлять копии новых решений национальных властей.
Руководствуясь данными указаниями, мною были направлены 10 ноября 2010 года дополнения, датированные 09 ноября 2010 года, в Европейский Суд к жалобе от 11 октября 2010 года с копиями новых решений национальных властей по моему гражданскому делу, которые были получены Европейским Судом 22 ноября 2010 года.
Второе дополнение, датированное 07 января 2011 года, также с копиями новых решений национальных властей, к моей жалобе в Европейский Суд от 11 октября 2010 года, я направил 08 января 2011 года, которое было получено Судом 18 января 2011 года.
Третье дополнение, датированное 06 марта 2011 года, с копиями новых решений национальных властей, к моей жалобе в Европейский Суд от 11 октября 2010 года, я направил 07 марта 2011 года, которое было получено Судом 17 марта 2011 года.
Последнее, четвёртое дополнение, датированное 23 мая 2011 года, (с копиями новых решений национальных властей по моим жалобам, в том числе на участие в процессах суда кассационной инстанции двух судей находящихся в дружеских связях с родственниками ответчицы по делу к Президенту РФ, в Общественную палату РФ, Высшую квалификационную Коллегию Судей РФ, Верховный Суд РФ), к моей жалобе в Европейский Суд от 11 октября 2010 года, я направил 23 мая 2011 года, информация о его получении Европейским Судом мною пока не получена.
30 мая 2011 года в мой адрес по почте поступило уведомление от 12 мая 2011 года из Европейского Суда по правам человека за подписью Заместителя Начальника Секции с информацией, которая касается моей жалобы, поданной 9 ноября 2010 г. и зарегистрированной под номером. Из данной информации следует, что 5 мая 2011 г. Европейский Суд по правам человека, заседая в составе единоличного судьи, объявил мою жалобу неприемлемой и, что исходя из материалов дела, и в той мере, в которой данный вопрос относится к его компетенции, Суд решил, что моя жалоба не соответствует критериям приемлемости, изложенным в статьях 34 и 35 Конвенции. Уведомление было сделано в соответствии с правилом 52А § 1 Регламента Суда.
Ранее уведомлением от 28 мая 2008 года мне было доведено до сведения, что 21 мая 2010 г. Европейский Суд по правам человека, заседая в составе Комитета из трех судей, принял решение объявить неприемлемой мою жалобу, поданную 21 августа 2009 г., и зарегистрированную под номером. Суд установил, что данная жалоба не отвечает требованиям Конвенции. Суд решил, что окончательное внутреннее решение по смыслу статьи 35 § 1 Конвенции было вынесено 17 декабря 2008 г., то есть более чем за шесть месяцев до подачи жалобы в Суд. Соответственно, жалоба была подана с опозданием.
Подскажите пожалуйста, могу ли я обратиться в Европейский Суд по правам человека и со ссылкой на какие статьи Конвенции за разъяснениями: 1). Если при уведомлении меня о принятом Решении Суд, в соответствии со ст. 45 Конвенции «Мотивировка постановлений и решений», чётко не мотивировал своё решение о неприемлемости моей жалобы. 2). Если, возможно, допущена ошибка при регистрации поступающих от меня документов, или не исследования одного из 4-х направленных мною (жалоба и 3 дополнения к ней) до момента вынесения Решения, что следует из зафиксированной даты присвоения номера моему досье.
Может ли судья дважды принимать участие в рассмотрение вопроса о приемлемости или неприемлемости моих поданных двух жалоб в Европейский Суд на действия суда РФ при рассмотрении моих 4-х гражданских дел между одними и теми же лицами по одному предмету иска, но по различным основаниям.
Могу ли я сделать Обращение в Европейский Суд по правам человека и по каким основаниям: 1. За разъяснением мотивации неприемлемости жалобы, 2. О передаче дела в Комитет, Палату или о передаче дела в Большую Палату, со ссылкой на вышеизложенное, если в соответствии с положениями ст. 37 Суд продолжает рассмотрение жалобы, если этого требует соблюдение прав человека, гарантированных настоящей Конвенцией и Протоколами к ней и Суд может принять решение восстановить жалобу в списке подлежащих рассмотрению дел, если сочтет, что это оправдано обстоятельствами.
Заранее спасибо за Ваш труд!
Здравствуйте!
Европейский Суд по правам человека не вступает в какую бы то ни было переписку, касающуюся жалоб, объявленных неприемлемыми на уровне единоличных Судей, что разъяснено в полученных Вами уведомлениях.
Решения, принимаемые на уровне единоличных Судей Европейского Суда по правам человека, не имеют текста, а потому не могут содержать мотивировки (см. об этом здесь).
Все решения единоличных Судей Европейского Суда по правам человека являются окончательными, то есть не могут быть обжалованы никуда и не при каких условиях. Об этом сказано в пункте 2 статьи 27 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Жалоба, объявленная неприемлемой на уровне единоличного Судьи, не может быть предана на рассмотрение ни в Палату, ни в Большую Палату Европейского Суда по правам человека. Производство по ней закончено.
Ваши жалобы не исключались из списка дел, подлежащих рассмотрению, в смысле статьи 37 Конвенции, а потому не могут быть восстановлены в этом списке. Ваши жалобы признаны неприемлемыми по причине неудовлетворения требованиям статей 34 и (или) 35 Конвенции.
Единоличный Судья Европейского Суда по правам человека может рассматривать на предмет приемлемости любые жалобы, которые были распределены ему, в том числе любое количество жалоб одного и того же заявителя, независимо от их предмета, т.к. никаких запретов на этот счет не установлено ни Конвенцией, ни Регламентом Европейского Суда по правам человека, ни иными документами, регулирующими его работу.
С уважением,
Олег Анищик
Уважаемый Олег, в материалах Вашего сайта я прочла, что «обращение в суд кассационной (второй) инстанции признается Европейским Судом по правам человека единственным средством правовой защиты от нарушений, предположительно допущенных судом первой инстанции». В таком случае, можно ли обратиться в ЕСЧП за правовой защитой от нарушений, допущенных именно судом кассационной инстанции, учитывая, что решение суда первой инстанции было законным и обоснованным, а вторая инстанция отменила его в полном объеме? Имеются веские основания полагать, что судебное решение второй инстанции было очевидно произвольным (grossly arbitrary). Спасибо.
Здравствуйте!
При наличии соответствующих оснований жалоба в Европейский Суд по правам человека может касаться решений суда второй инстанции. Приведенный Вами текст лишь означает, что от нарушений, предположительно допущенных судом общей юрисдикции второй инстанции, нет средств правовой защиты на национальном уровне. Соответственно, к ним не нужно обращаться перед подачей жалобы в Европейский Суд по правам человека, а шестимесячный срок на обращение с ней начинает течь с даты вынесения (получения копии) решения суда второй инстанции.
Обращаем внимание, что очевидная произвольность судебного решения — чрезвычайно редкое нарушение.
С уважением,
Олег Анищик
какова судьба жалобы №27022/09 RAZDOBURDIN V RUS?
Здравствуйте!
Пожалуйста, обратитесь к разделу «Как узнать судьбу жалобы, направленной в Европейский Суд».
С уважением,
Олег Анищик
26.10.2010 года состоялось решение суда по гр. делу не в мою пользу. Определением от 06.12.2010 года удовлетворено мое ходатайство о восстановлении срока кассационного обжалования. Определением вышестоящего суда от 25.01.2011 года определение от 06.12.2010 года отменено, в восстановлении срока касс. обжалования отказано. Данное определение я получил в середине февраля 2011 года. Суд надзорной инстанции возвратил надзорную жалобу на решение суда, мотивирова тем, что поскольку я не обжаловал решение суда в касс. порядке, я не вправе подавать надзорную жалобу.
Примет ли Европейский суд по правам человека мою жалобу? Если да, с какого момента исчислять 6-ти месячный срок? Нужно ли заявлять ходатайство о восстановлении срока подачи жалобы в ЕСПЧ?
Здравствуйте!
Европейский Суд по правам человека рассматривает только жалобы на предполагаемые нарушения государством прав, гарантированных Конвенцией о защите прав человека и основных свобод и Протоколами к ней.
По Вашему сообщению не представляется возможным понять, на какие нарушения Вы хотели бы подать жалобу в Европейский Суд по правам человека, а без этого нельзя ответить на Ваши вопросы.
Если Вы полагаете, что те или иные принадлежащие Вам права, гарантированные Конвенцией и Протоколами к ней, были нарушены в ходе разбирательства по делу в суде первой инстанции, то по общему правилу условием обращения с соответствующей жалобой в Европейский Суд по правам человека является подача жалобы в суд второй инстанции.
Судя по Вашему вопросу, Вами был пропущен срок на подачу кассационной жалобы. Соответственно, национальным судом второй инстанции Ваши претензии не рассматривались, и по общему правилу Вы не можете обратиться с жалобой в Европейский Суд по правам человека в связи с тем, что Вами не были исчерпаны внутренние средства правовой защиты в смысле пункта 1 статьи 35 Конвенции.
Европейский Суд по правам человека многократно признавал жалобы неприемлемыми по причине вывода о неисчерпании внутригосударственных средств правовой защиты, когда обращения заявителей к ним не увенчались успехом из-за несоблюдения тех или иных процедурных норм национального права (см., например, Решения Европейского Суда по правам человека по вопросам приемлемости жалоб «Агбови против Германии» (Agbovi v. Germany, жалоба N 71759/01) от 25 сентября 2006 года (суд, являвшийся последним средством правовой защиты, не получил целиком факс с жалобой заявителя, а последний не предпринял каких-либо попыток исправить ситуацию в течение предусмотренного для этого месячного срока) и «Реутер против Германии» (Reuther v. Germany, жалоба N 74789/01) от 05 июня 2003 года (заявитель не оплатил пошлину при обращении к последнему внутригосударственному средству правой защиты, в связи с чем его жалоба была оставлена без рассмотрения)).
В частности, несоблюдением национальных норм, касающихся обращения к внутреннему средству правовой защиты от предполагаемого нарушения прав, гарантированных Конвенцией и (или) Протоколами к ней, является пропуск срока на обращение к ним (см., в числе многих других, Постановление Европейского Суда по правам человека по делу «Кампанис против Греции» (Kampanis v. Greece, жалоба, N 17977/91) от 13 июля 1995 года (пункт 51), Решение Комиссии по правам человека по вопросам приемлемости жалобы «Яблонски против Польши» (Jablonski v. Poland, жалоба N 33492/96) от 16 апреля 1998 года (пункт 5), Решение Европейского Суда по правам человека по вопросам приемлемости жалобы «Салах Адраки и Дхайм против Испании» (Salah Adraqui and Dhaim v. Spain, жалоба N 45023/98) от 27 апреля 2000 года).
Исключение составляют случаи проявления национальным судом чрезмерного формализма (см., например, Постановление Европейского Суда по правам человека по делу «Совтрансавто Холдинг против Украины» (Sovtransavto Holding v. Ukraine, жалоба N 48553/99) от 25 июля 2002 года (пункт 81)) при исчислении срока на обращение с кассационной жалобой, а также произвольная, то есть непредсказуемая, интерпретация им закона (см., например, Постановление Европейского Суда по правам человека по делу «Врбика против Хорватии» (Vrbica v. Croatia, жалоба N 32540/05) от 01 апреля 2010 года (пункты 52-55)), регулирующего сроки на обращение с кассационной жалобой.
Однако по Вашему вопросу сделать вывод о наличии признаков проявления судом второй инстанции чрезмерного формализма или произвола при решении вопроса об исчислении срока на обращение с кассационной жалобой не представляется возможным, т.к. ни причины пропуска срока, ни аргументы сторон и соответствующие им доказательства, ни полная мотивировка судебного решения нам неизвестны.
Если предположить, что чрезмерный формализм или произвол имели место, то соответствующая жалоба должна быть подана в Европейский Суд по правам человека в течение шести месяцев со дня вынесения (получения копии) определения от 25 января 2011 года.
С уважением,
Олег Анищик
Добрый день, Уважаемый Олег. Мою жалобу Европейский суд получил, о чем я был уведомлен его ответом со штрих-кодами. Не задолго до этого у моего доверителя (Заявитель) изменился адрес места жительства (город тот же) и Верховный суд РФ вынес судебный акт, который я не прилагал. В какой форме мне сделать дополнения к уже поданной жалобе с указанием смены места жительства и приложением нового судебного акта? Обязательно излагать на английском языке?
Здравствуйте!
Вы можете уведомить Секретариат Европейского Суда по правам человека о смене адреса заявителя в свободной форме.
Дополнение к жалобе с приложением к нему копии нового судебного акта, принятого по делу, также можно выполнить в свободной форме.
До коммуницирования жалобы властям государства-ответчика переписка с Европейским Судом по правам человека может вестись на любом официальном языке государств — членов Совета Европы.
С уважением,
Олег Анищик
Здравствуйте!
Я отправил жалобу в ЕСПЧ в феврале. В апреле КС РФ по моей жалобе по тому же делу вынес определение, которым, я считаю, РФ нарушила статьи 13 и 18 Конвенции. Однако в жалобе на формуляре, отправленной в феврале, о признании нарушения этих статей я не просил. Достаточно ли просто написать обычное письмо в ЕСПЧ с указанием на предполагаемое мной нарушение этих статей, или, поскольку в жалобе эти статьи не упомянуты, Суд во внимание их принять не сможет, и тогда единственный путь — написать ещё одну жалобу на официальном формуляре? Прошу подсказать, как правильно поступить!
Спасибо за помощь.
Здравствуйте!
О возможности дополнения жалобы, поданной в Европейский Суд по правам человека, можно прочитать в разделе «Можно ли дополнить жалобу, поданную в Европейский Суд?».
Обращаем внимание, что статья 13 Конвенции о защите прав человека и основных свобод требует указания на другую статью Конвенции или Протокола к ней, гарантирующую право, от предполагаемого нарушения которого на национальном уровне должно быть предусмотрено, но отсутствует средство правовой защиты. Другими словами, нарушить статью 13 Конвенции как таковую практически невозможно из-за конструкции этой статьи, требующей одновременного обращения к другой статье Конвенции или Протокола к ней. Кроме того, представить себе ситуацию, при которой Конституционный Суд РФ может нарушить статью 13 Конвенции в совокупности с какой бы то ни было иной статьей Конвенции или Протокола к ней, очень трудно, принимая во внимание, что Конституционный Суд РФ рассматривает жалобы на несоответствие национальных законов Конституции РФ, в то время как статья 13 Конвенции не гарантирует права на средство правовой защиты в виде возможности обжалования положений национальных законов, которые предположительно сами по себе не соответствуют требованиям Конвенции и (или) Протоколов к ней (см. Постановление Европейского Суда по правам человека по делу «Джеймс и другие против Соединенного Королевства» (James and the Others v. the United Kingdom, жалоба N 8793/79) от 21 февраля 1986 года (пункт 85)).
Нарушение статьи 18 Конвенции — чрезвычайно редкое явление. За более чем полвека конвенционные органы выявили его всего трижды.
С уважением,
Олег Анищик
Как правильно написать жалобу и какой бланк для заполнения нужен?
Здравствуйте!
Вы можете найти ответы на свои вопросы в разделах «Порядок обращения в Европейский Суд» и «Формуляр жалобы в Европейский Суд».
С уважением,
Олег Анищик
Олег, пожалуйста, подскажите, как быть. Предварительная жалоба в ЕСПЧ отправлена 29.03.11г. в последние дни шестимесячного срока заказным письмом. С тех пор никаких вестей. Розыск почты заявлен. Можно ли отправлять полную жалобу ? Или все же надо дождаться ответа из ЕСПЧ и только потом отправлять полную? Ведь время уходит. Спасибо за ответ.
Здравствуйте!
Получение ответа на предварительную жалобу не является условием отправки в Европейский Суд по правам человека полной жалобы на формуляре. Заявитель, подавший предварительную жалобу, может отправить в Европейский Суд по правам человека полную жалобу на формуляре в любой момент.
С уважением,
Олег Анищик
напиши адрес страсбургского суда по правам человека!
Здравствуйте!
Вы можете найти адрес Европейского Суда по правам человека в разделе «Адрес, факс и телефон Европейского Суда».
Олег Анищик
Уважаемый Олег!
В настоящее время собираем материал и готовимся подать жалобу в ЕСПЧ. В августе месяце истекает половина срока наказания, и готовимся подать на УДО. Естественно, судьей может быть задан вопрос о том, признаю ли себя виновным и раскаиваюсь ли… Вопрос для галочки…Но, если признать вину для того, чтобы отпустили по УДО и тем не менее подать жалобу, не возникнет ли у судей ЕСПЧ вопроса о том, почему признал вину (о этом ведь могут написать власти РФ в случае коммуницирования жалобы).
Какова Ваша позиция? Стоит или не стоит признаваться/раскаиваться?
Здравствуйте!
Мы не усматриваем какой бы то ни было связи между возможным признанием Вами вины, тем более не в рамках разбирательства по существу предъявленного Вам обвинения, которое давно завершилось принятием окончательного решения по делу, а в рамках рассмотрение вопроса о возможности условно-досрочного освобождения, и наличием или отсутствием признаков нарушений прав, гарантированных Конвенцией о защите прав человека и основных свобод и (или) Протоколам к ней, с жалобой на которые Вы обратились в Европейский Суд по правам человека, либо соблюдением критериев приемлемости указанной жалобы, принимая во внимание, в частности, тот факт, что Европейский Суд по правам человека не рассматривает и не пересматривает уголовные дела, то есть не решает вопрос о том, виновно ли лицо в совершении преступления, но разрешает только и исключительно вопрос о том, имеются ли признаки нарушений прав, гарантированных Конвенцией и Протоколами к ней. Поэтому мы не можем ответить на Ваш вопрос.
С уважением,
Олег Анищик