Пример оценки перспектив обращения в ЕСПЧ (2)

Уважаемая Е.!

Из представленных Вами материалов потенциально усматриваются следующие нарушения прав, гарантированных Конвенцией о защите прав человека и основных свобод.

Все нарушения касаются статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, но они достаточно разные, так как эта статья предусматривает значительное число различных прав.

1. Судебное заседание было закрытым в отсутствие оснований, предусмотренных пунктом 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а именно: соответствующих соображений морали, общественного порядка либо национальной безопасности.

Очевидно, что первые два основания неприменимы к Вашему делу. Во всяком случае, на первый взгляд в представленных материалах ничего об этом не говорится. Надо полагать, что заседание было закрытым в связи с наличием в материалах дела результатов ОРД, которые (в силу соответствующего закона) формально считаются содержащими «государственную тайну». Следовательно, возникает вопрос о применимости третьего из предусмотренных пунктом 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод оснований, то есть «соображений национальной безопасности». Однако, во-первых, неясно, какие именно конкретные материалы, имеющиеся в деле, свидетельствовали о необходимости закрывать заседание, учитывая, что практически все результаты ОРД были рассекречены. Во-вторых, даже в случаях, когда имеются основания полагать, что те или иные материалы действительно содержат затрагивающие национальную безопасность сведения, суд должен проанализировать, как закрытие заседание повлияет на принцип гласности.

Полагаем, что этого сделано не было, а ссылка на «государственную тайну» была совершенно формальной. В-третьих (даже если интересы национальной безопасности затронуты), суд должен рассмотреть вопрос о том, почему необходимо закрывать весь процесс целиком, а не проводить одно (или несколько) судебных заседаний, в ходе которых могли бы быть рассмотрены те самые содержащие «государственную тайну» материалы. Безусловно, этого также не было сделано. Конечно, в ряде случаев открытое разбирательство в суде кассационной инстанции может исправить допущенное нарушение. Однако это не обязательно так, и, возможно, заседание суда второй инстанции тоже было закрытым (из кассационного определения это непонятно). При обосновании данного нарушения можно опираться на Постановление Европейского Суда по правам человека по делу «Белашев против России», хотя по этому вопросу у Страсбургского Суда в принципе имеется весьма богатая практика и в отношении других стран.

2. Использование в качестве критических доказательств по делу материалов, собранных в результате (тайных) оперативно-розыскных мероприятий, проведение которых не было обосновано наличием разумных подозрений в причастности лица к совершению преступления, является нарушением права на справедливое разбирательство, гарантированного пунктом 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Это довольно сложная, но при этом весьма перспективная логика, которая основана, в частности, на Решении Европейского Суда по правам человека по делу Джона Джеймса Шеннона, а также Постановлении по делу «В. против Финляндии». Кроме того, очень важным представляется Постановление по делу «Раманаускас против Литвы», так как в нем речь прямо идет о получении взятки.

Идея состоит в том, что проведение в отношении лица тайных мероприятий должно основываться на «разумных подозрениях» в причастности его к совершению преступления. Сведения, сообщенные каким-либо одним частным лицом, не соответствуют этому требованию, то есть не могут являться достаточным основанием для проведения тайных мероприятий, которые по определению способны затронуть целый ряд охраняемых прав. Не может являться достаточной и информация, полученная от частного лица, находящегося «в оперативной разработке». Перед началом осуществления тайных мероприятий соответствующие органы должны убедиться в разумности (обоснованности) подозрений в совершении лицом преступления, а только потом (с целью их проверки) проводить то или иное мероприятие, направленное на подтверждение или опровержение этих подозрений. В Вашем случае сначала информация (как заявляют сотрудники милиции) поступила от некоего «анонимного лица», а затем – от В., которая в некотором смысле сама находилась по меньшей мере «в оперативной разработке». Однако в плане подготовки жалобы важен не сам факт того, что в отношении Вас проводились тайные мероприятия, а обстоятельства использования их результатов в качестве критических доказательств по делу. Под ними понимаются такие доказательства, на которых в значительной степени построено обвинение (без которых обвинением просто не было бы обоснованным). В Вашем деле это по крайней мере сами деньги (предмет предполагаемой взятки), появившиеся (в качестве доказательств) именно благодаря оперативному мероприятию, а также сведения об обстоятельствах их передачи. Но критическое значение этих доказательств подлежит, конечно, отдельному обоснованию. Для этого необходимо:

определить предмет доказывания по делу,

соотнести каждое из обвинительных доказательств с каждым из элементов предмета доказывания,

сделать вывод о том, какое значение для обоснования тех или иных элементов имеют доказательства, полученных описанным выше путем (посредством оперативных мероприятий, для проведения которых не было достаточных разумных подозрений в совершении Вами преступления),

продемонстрировать, что их значение критическое в том смысле, что без них, исходя из закона и (или) сложившейся практики его применения, невозможно или очень затруднительно обоснование наличия тех элементов предмета доказывания, в отсутствие которых Вас должны были оправдать (или прекратить дело по тем или иным основаниям).

В отношении данного вопроса возникают определенные проблемы с обоснованием исчерпания средств правовой защиты от этого нарушения на национальном уровне, так как жалобы на это не были явно высказаны ни Вами, ни Вашими адвокатами ни в суде первой инстанции, ни в кассации. Однако все не выглядит абсолютно безнадежным. Мы скорее рекомендовали бы заявить о таком нарушении и хотя бы до какой-то степени попытаться обосновать, что средства защиты были исчерпаны.

3. Также можно попытаться доказать, что В. в определенном смысле была «агентом государства», ее показания являются практически единственным и потому критическим (с точки зрения возможности обоснования обвинительного приговора в их отсутствие) доказательством, а постановление приговора исключительно на их основании нарушает требования справедливости судебного разбирательства.

Конечно, обоснование того, что В. является «агентом государства» (так как в процессе осуществления оперативных мероприятий полностью действовала под контролем и в соответствии с указаниями сотрудников милиции), не свидетельствует о невозможности использования ее показаний в принципе. Однако в случае, если они являются единственным доказательством, обосновывающим предъявленное лицу уголовное обвинение, право на судебное разбирательство может быть нарушено. Наряду с обоснованием того факта, что В. является «агентом государства», необходимо проведение анализа доказательственной базы по делу, чтобы показать, что подавляющее большинство доказательств производны от ее показаний. «Показания» здесь, конечно, рассматриваются содержательно, а не в том смысле, который придается этому термину УПК РФ. Под показаниями мы понимаем любые относящиеся к делу сведения, сообщенные лицом кому бы то ни было и в какой бы то ни было форме (а не только при допросе) и использованные в качестве доказательства. Нетрудно заметить, что, например, показания всех других свидетелей обвинения о причастности Вас к получению взятки производны от слов В., которая сообщила им об этом. Таким образом, показания этих свидетелей – это те же слова В., форма которых многократно приумножена без изменения содержания. Другими словами, если я говорю А., Б. и В., что Х. – плохой человек, после чего сам повторяю эти слова в суде, а А., Б. и В. сообщают, что им я тоже об этом говорил, то формально против Х. имеются показания четырех свидетелей (в смысле четырех разных источников информации), которые за счет количества и соответствия друг другу вроде бы (по мнению российских судов) увеличивают вероятность того, что Х.- действительно плохой человек. Если присмотреться, то имеет место только один источник информации – мои собственные слова. Остальные три производны от этого источника и ничего не добавляют. Именно поэтому можно сделать вывод, что показания В., на основе которых построен ряд других обвинительных доказательств по делу, являются критическими и практически единственными, так как кроме них обвинение больше ничего не подтверждает. Здесь стоит добавить, что деньги (предмет предполагаемой взятки), равно как все другие данные, полученные оперативным путем (а никаких иных доказательств, кроме этих и показаний свидетелей, в деле нет), также производны от слов В., которая при не совсем выясненных обстоятельствах сообщила в милицию о том, что Вы требовали от нее взятку. Безусловно, все это требует обстоятельного, но лаконичного обоснования.

В качестве дополнительной (или альтернативной) логики можно доказывать, что В., чьи показания столь критичны для постановления обвинительного приговора, в некотором смысле была «соучастницей» предположительно имевшего место преступления. Конечно, формально в соответствии с УК РФ получение и дача взятки – это разные составы. Однако очевидно, что, во-первых, получение взятки без ее дачи невозможно, во-вторых, получение и дача «одной взятки» представляют собой единое событие. Именно в этом смысле В. можно назвать «соучастницей» условного выделяемого нами преступления под названием «взяточничество». Подобное обоснование может иметь смысл, так как в ряде случаев Европейский Суд по правам человека приходил к выводу, что использование в качестве критических доказательств при обвинении лица в совершении преступления показаний его соучастников может (особенно в совокупности с другими нарушениями статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод) свидетельствовать о нарушении права на справедливое судебное разбирательство. Здесь можно посмотреть хотя бы на Постановление по делу «Владимир Романов против России». Подобный вывод, в частности, основан на том, что «соучастник» сам является лицом, заинтересованным в определенном исходе дела, а привлечение его к ответственности за дачу ложных показаний не представляется возможным, так как ложь представляет собой одно из средств защиты. Уточним, что Страсбургский Суд в большинстве случаев склонен анализировать ситуацию содержательно, а не формально. Поэтому и здесь мы говорим о том, что для В., которая формально вроде бы не является ни подозреваемой, ни обвиняемой, ни подсудимой, данные ей показания являлись средством защиты от тех подозрений (в даче взятки), которые практически проявились в деятельности сотрудников милиции, проводивших с ней различные встречи, беседы и т.д. Вывод о том, что ее можно привлечь к ответственности за дачу заведомо ложных показаний (или заведомо ложный донос), так как формально она не обладает соответствующим статусом, также не столь очевиден, что содержательно сближает В. с «соучастницей преступления». Ее заинтересованность в исходе дела также может быть обоснована. Хотя бы со ссылкой на то, что сама она не была привлечена к ответственности за совершение преступления (пусть и с освобождением от нее), причем ни в части того эпизода, о котором идет речь в приговоре, ни в части предположительно имевших место ранее действий по передаче взяток. Конечно, все это требует серьезного обоснования.

4. Также в жалобе можно попытаться обосновать, что суд не был «создан на основании закона» в смысле пункта 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. К подобному выводу можно прийти в результате анализа практики Европейского Суда по правам человека, в соответствии с которой суд может не отвечать этому требованию, если конкретное дело рассматривается не тем судом, к которому оно отнесено по подсудности.

Здесь можно привлечь для обоснования, например, решение Комиссии по правам человека по делу «Занд против Австрии» 1977 года. Формально материалы Вашего уголовного дела содержали сведения, составляющие государственную тайну (во всяком случае, суд с этим согласился). Следовательно, на основании пункта 3 части 3 статьи 31 УПК РФ данное дело подсудно суду уровня субъекта Российской Федерации, а рассмотрено оно было районным судом.

Сформулированный в кассационных жалобах Ваших адвокатов вывод, что судья Р. в соответствии с частью 2 статьи 63 УПК РФ не мог рассматривать Ваше дело, представляется не совсем необоснованным. Во всяком случае, из части 2 статьи 63 УПК РФ и проанализированной нами практики Верховного и Конституционного Судов РФ это прямо не вытекает, а каких-либо обоснований в жалобах адвокатов не приведено (возможно, оно есть в других материалах дела). Поэтому, по нашему мнению, это не может рассматриваться в качестве дополнительного аргумента при доказывании того, что суд не был «создан на основании закона».

5. Безусловно, можно вести речь о том, что в нарушение права на справедливое судебное разбирательство суд не ответил на целый ряд представленных Вами и Вашими защитниками аргументов и доказательств, которые (отдельно и в совокупности) являлись критическими с точки зрения возможности прийти к выводу о Вашей виновности. Речь, в первую очередь, о Вашей версии событий, в рамках которой Вы вполне обоснованно (то есть со ссылками на доказательства) утверждали, что полученные Вашим мужем деньги были внесены в качестве предоплаты за заказанную для личных нужд мебель и возвращены из-за отказа от соответствующего заказа. Однако здесь необходим тщательный анализ предмета доказывания, всех обвинительных доказательств и каждого доказательства, на которое обращала внимание защита, с выяснением того, какие из последних не были приняты во внимание, и на что именно они влияли с точки зрения обоснования каждого из элементов предмета доказывания и (посредством этого) итогового вывода о виновности.

Кроме того, здесь же можно говорить о том, что в нарушение права на справедливое судебное разбирательство суд изначально придавал большее значение аргументам и доказательствам обвинения. Другими словами, суд фактически не решал вопрос о том, чья версия – обвинения или защиты – является более основанной (при том, что на стороне защиты «работает» презумпция невиновности), а задавался вопросом, смогла ли защита опровергнуть версию обвинения, как если бы ее правильность изначально предполагалась.

6. Наконец, можно вести речь о том, что искажение протокола судебного заседания фактически лишило Вас права на допрос показывающих против Вас свидетелей, прямо гарантированного пунктом D части 3 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также права на защиту в целом.

Это утверждение основано на том, что право на защиту становится практически бессмысленным, если влияющая на исход дела информация, получаемая в ходе ее осуществления (в том числе при допросе свидетелей), не фиксируется и (или) искажается в протоколе судебного заседания, а исправить ее не представляется возможным хотя бы по той причине, что суду фактически не с чем сравнить представленные замечания на протокол (кроме этого самого протокола и своей памяти), так как самостоятельно суд не ведет ни аудиозапись, ни полное стенографирование, а аудиозаписи, сделанные защитой, не принимает. Безусловно, это проблема не только Вашего дела, а в принципе российского судопроизводства. И мы надеемся, что рано или поздно к ней будет привлечено самое пристальное внимание Европейского Суда по правам человека. Возможно, с помощью Вашего дела.

Мы не ставим по данному делу вопрос о нарушении Вашего права на личную жизнь, гарантированного статьей 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, хотя в ходе оперативных мероприятий, результаты которых легли в обоснование приговора, тайно использовалась аудиозапись, что представляло собой вмешательство в личную жизнь в том смысле, который придает этому термину Европейский Суд по правам человека. Невозможность обращения в Страсбургский Суд с жалобой на нарушение статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод вызвана, по нашему мнению, во-первых, тем, что вмешательство было осуществлено в личную жизнь Вашего мужа (а не Вас), которому были переданы деньги – предмет предполагаемой взятки, во-вторых, никаких жалоб на нарушение чьих бы то ни было прав (его или Ваших) в связи с применением тайной аудиозаписи никем и никогда по делу, судя по представленным материалам, не высказывалось.

Безусловно, все это лишь предварительный анализ. Не исключено, что мы не заметили тех или иных нарушений, которые могут быть выявлены при более тщательном анализе. Кроме того, в отношении каждого из приведенных Выше предложений необходимо с большой тщательностью ставить и разрешать вопросы о соблюдении всех критериев приемлемости жалобы, в частности, исчерпания средств правовой защиты. Наконец, анализ должен быть проведен на основе всех материалов дела (в данном случае он основан лишь на приговоре, кассационных жалобах и кассационном определении).

Вместе с тем подготовка жалобы по данному делу представляется, по нашему мнению, весьма перспективной.

С уважением,

Олег Анищик

комментариев 5 167

  1. Алла:

    Добрый день Олег. Могу я узнать о продвижении или принятии решения по моей жалобе №35254/06 от 28 ноября 2006г. Первая секция. Уже прошло 5 лет но я больше за это время ничего не получала.

  2. Илгат:

    Здравствуйте. Является ли приемлемой жалоба на неисполнение решения суда.? Вот уже 2 года жилищно-эксплуатационная организация (ЖЭО) не исполняет решение суда, согласно которого ЖЭО должна произвести ремонт общих мест жилого дома. А судебный пристав тоже бездействует.

    • Здравствуйте!

      Мы не можем судить о приемлемости жалобы, о которой нам практически ничего не известно.

      Если Ваш вопрос фактически заключается в том, представляет ли собой длительное неисполнение вступившего в законную силу судебного решения нарушение прав, гарантированных Конвенцией о защите прав человека и основных свобод и Протоколами к ней, то само по себе длительное неисполнение вступившего в законную силу судебного решения нарушением Конвенции и (или) Протоколов к ней не является.

      Нарушением права на суд, являющегося одним из элементов права на справедливое судебное разбирательство, которое гарантировано статьей 6 Конвенции, может быть чрезмерно длительное (более года) неисполнение судебного решения, ответственность за которое несет государство.

      По Вашему вопросу не представляется возможным судить о конкретных причинах длительного неисполнения судебного решения, и, соответственно, о том, несет ли за это ответственность государство.

      Однако в августе с.г. Вы писали, что «[c]удами первой и второй инстанций вынесены определения о прекращении исполнительного производства о возложении на жилищно-эксплуатационную организацию обязанности произвести текущий ремонт общих мест жилого дома в связи с утратой возможности исполнения исполнительного документа». Если сейчас Вы задаете вопрос, касающийся того же самого дела, то ни о каком неисполнении судебного решения, которое длилось бы по настоящее время, невозможно вести речи, т.к. последующими судебными решениями, об изменении или отмене которых в Ваших вопросах ничто не свидетельствует, признана невозможность его исполнения, по причине чего его исполнение более не является обязательным, а неисполнение не может быть нарушением. Конечно, мы не исключаем, что Ваш вопрос касается нарушения, которое имело место ранее, когда судебное решение, о неисполнении которого идет речь, требовало исполнения, однако, повторимся, судить по Вашему вопросу о конкретных причинах длительного неисполнения судебного решения, и, соответственно, о том, несет ли за это ответственность государство, не представляется возможным.

      С уважением,

      Олег Анищик

  3. Надежда:

    Здравствуйте! Скажите пожалуйста могу ли я обратиться в Страсбургский суд по правам человека с Жалобой по факту фальсификации расследования, незаконных действий (бездействия) прокуратуры, следствия и судов всех рангов? Спасибо!

    • Здравствуйте!

      Европейский Суд по правам человека рассматривает только жалобы на предполагаемые нарушения государством прав, гарантированных Конвенцией о защите прав человека и основных свобод и Протоколами к ней.

      Ничто в абстрактных фразах «фальсификация расследования» и «незаконные действия» (иных претензий в Вашем вопросе нет) не свидетельствует о наличии признаков нарушений прав, гарантированных Конвенцией и Протоколами к ней, и, соответственно, оснований для обращения с жалобой в Европейский Суд по правам человека.

      Олег Анищик

  4. Н.П.Л.:

    Здравствуйте! Каким размером шрифта в WORD на 12 или на 14 направлять Вам информацию Жалоб?
    Можно ли послать книгу в жёсткой картонной обложке в качестве дополнительной информации?

    66053/11

    • Здравствуйте!

      Если Ваш первый вопрос касается размера шрифта, который следует использоваться при заполнении формуляра жалобы в Европейский Суд по правам человека, то Вы можете найти ответ на него здесь.

      Что касается Вашего второго вопроса, то если документ в оригинале представляет собой «книгу в жесткой картонной обложке», содержание которой в полном (значительном) объеме необходимо для обоснования наличия или отсутствия фактических обстоятельств, имеющих значение с точки зрения доказывания предположительно имевшего места нарушения (имевших место нарушений) и (или) соблюдения критериев приемлемости жалобы на него (на них), Вы можете приложить такой документ к жалобе, направляемой в Европейский Суд по правам человека. Если в указанном выше случае только небольшая часть «книги в жесткой картонной обложке» имеет значение, Вам лучше сделать фотокопии (ксерокопии) соответствующих страниц (а также титульной страницы и страниц с выходными данными) и приложить к жалобе их. Если речь идет о документах, которые в оригинале являются самостоятельными, но затем были сброшюрованы Вам самим в «книгу в жесткой картонной обложке», то Вы можете найти ответ на свой вопрос в формуляре жалобы и Инструкции для заполняющих формуляр жалобы в Европейский Суд по правам человека, где прямо указано, что отдельные листы, на которых выполнены приложения к жалобе, не следует скреплять, склеивать или сшивать.

      С уважением,

      Олег Анищик

  5. Пальмский Игорь:

    Здравствуйте. Прошу помочь в поиске прецедента по выплате компенсации за нахождение в изоляторе ИЗ47/1 (пыточные условия) от некого Царенко.
    Я был оправдан и составляю иск. Знаю, что ЕСПЧ присудило выплату в размере 28тыс. евро в связи с пыточными условиями наших изоляторов в отношении Виталия Царенко (он не был оправдан).
    Спасибо

  6. Елена:

    Как найти на какой стадии рассмотрения находится дело Турова Игоря Валерьевича в европейском суде. Помогите пожалуйста

  7. ИРИНА:

    ОТПРАВИЛА БАНДЕРОЛЬ С ДОКУМЕНТАМИ А УВЕДОМЛЕНИЕ НЕ ПОЛУЧИЛА ПРОШЛО БОЛЬШЕ МЕСЯЦА. ЧТО ДЕЛАТЬ ?МОЖЕТ С НОВО ПОСЛАТЬ А ТО СРОК 6 МЕСЯЧНЫЙ ЗАКАНЧИВАЕТСЯ В ДЕКАБРЕ.

    • Здравствуйте!

      Если Ваша цель заключается в обеспечении доставки жалобы в Европейский Суд по правам человека до истечения шестимесячного срока на ее подачу, а Ваш вопрос состоит в том, что для этого нужно сделать, то мы в принципе не усматриваем необходимости добиваться этого, принимая во внимание, что жалоба считается поданной в день отправки, а не в день ее получения Секретариатом Европейского Суда по правам человека, о чем можно прочитать в разделе «Шестимесячный срок на обращение с жалобой в Европейский Суд».

      Кроме того, если Вы воспользовались для отправки жалобы услугами «Почты России», то Вам следует выяснить у этой организации сроки доставки корреспонденции из России (Вашего региона) во Францию, а также из Франции в Россию, которые следует сложить, чтобы получить время, по истечении которого Вам следует ожидать почтового уведомления о получении международной корреспонденции (даже для Москвы и области оно практически в полтора раза превышает указанное Вами).

      Если же Ваш вопрос касается не почтового уведомления, а уведомления из Европейского Суда по правам человека, то получить его через месяц после отправки жалобы «Почтой России» практически невозможно, о чем подробно написано в разделе «Как узнать судьбу жалобы в Европейский Суд» (не говоря уже о том, что такие уведомления в принципе высылаются не всегда).

      Наконец, все рекомендации по обеспечению доставки корреспонденции в Европейский Суд по правам человека, подробно изложены в разделе «Адрес, факс и телефон Европейского Суда».

      Олег Анищик

  8. Орлов Михаил Александрович:

    Допустимо ли составление одной жалобы в Европейский суд от нескольких физических лиц (соистцы и третьи лица на стороне истцов) по существу одних и тех же нарушений статей Конвенции , одних и тех же требований? Или требуется отдельная жалоба от каждого гражданина?

  9. Ирина:

    Добрый день! У меня возник вопрос с порядком исчисления срока давности на обращения в ЕСПЧ. Можно ли считать определение ВС РФ о возвращении надзорной жалобы без рассмотрения в связи с пропуском срока исковой давности последним судебным актом, принятым национальным судом, от которого исчисляется 6-ти месячный срок на обращение в ЕСПЧ? Либо, все-таки, нужно данный срок отсчитывать от даты принятия постановления судом надзорной инстанции (Мосгорсуд). Заранее благодарна.

    • Здравствуйте!

      Вы не указали, с жалобой на что Вы хотели бы обратиться в Европейский Суд по правам человека, поэтому мы не можем ответить на Ваш вопрос об исчислении сроков на обращение с ней.

      Если речь идет о жалобе на нарушения, предположительно допущенные судами общей юрисдикции первой и (или) второй инстанций, то по общему правилу предусмотренный пунктом 1 статьи 35 Конвенции о защите прав человека и основных свобод шестимесячный срок на обращение с ней в Европейский Суд по правам человека начинает течь со дня вынесения решения судом второй инстанции. Подача жалоб в надзорные инстанции российских судов общей юрисдикции не влияет на течение срока на обращение в Европейский Суд по правам человека с указанной выше жалобой, т.к. не считается внутренним средством правовой защиты от каких бы то ни было нарушений, а решения этих судов не рассматриваются в качестве окончательных решений по делу в смысле пункта 1 статьи 35 Конвенции применительно к нарушениям, предположительно допущенным судами первой и (или) второй инстанций. См. соответствующее обоснование в разделе «Необходимость исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты перед обращением в Европейский Суд». Поэтому шестимесячный срок на обращение в Европейский Суд по правам человека с жалобой на нарушения, предположительно допущенные судами первой и (или) второй инстанций, не может исчисляться ни со дня принятия решения по надзорной жалобе Верховным Судом РФ, ни со дня принятия решения по надзорной жалобе судом общей юрисдикции уровня субъекта Российской Федерации (Мосгорсудом).

      С уважением,

      Олег Анищик

  10. Олег:

    Отправил предварительную жалобу 09.08.11г. через ponyexpress (экспресс почта),Получили в Страсбурге 12.08.11г.И вот с тех пор тишина.Как мне узнать что происходит с моей жалобой,когда ответят?На сайте прочитал что ответ в течении,от нескольких дней до нескольких недель.А точнее как узнать.Ответили мне или нет?Может на почте какая заминка,как узнать?Сообщите пожалуйста.

    • Здравствуйте!

      Все способы узнать о том, получена ли Европейским Судом по правам человека предварительная жалоба, изложены в разделе «Как узнать судьбу жалобы, направленной в Европейский Суд».

      Узнать заранее о том, когда Вам ответят и ответят ли вообще, невозможно.

      Узнать о том, ответили ли Вам, можно только из ответа.

      Узнавать о том, нет ли какой «заминки на почте», следует на почте.

      Олег Анищик