С какого момента начинается шестимесячный срок на обращение с жалобой в Европейский суд? С кассационного определения или с определения последнего суда?
Олег спасибо Вам большое за помошь! Но можно еще вопрос.Скажите где-то есть как правильно написать мировое соглашение в Европейский суд, может какой-то образец? СПАСИБО.
К сожалению, никаких рекомендаций, касающихся содержания предлагаемых сторонами мировых соглашений, Европейский Суд по правам человека не принимал.
Обычно подобные соглашения предлагаются заявителю властями государства-ответчика. Хотя, конечно, ничто не препятствует заявителю сформулировать свои предложения, касающиеся мирового соглашения. Тем более, что формально Европейский Суд по правам человека предлагает каждой из сторон высказаться на этот счет.
Обычно в рамках мирового соглашения предлагается получение заявителем денежной компенсации. При определении ее размера в принципе ориентируются на практику Европейского Суда по правам человека по схожим делам. При этом сумма может быть или несколько меньше (так как заявитель избегает необходимости дожидаться окончания производства по его делу в Страсбурге и получает гарантированную компенсацию, в то время как его жалоба может полностью или частично остаться без удовлетворения в случае ее рассмотрения по существу и (или) на предмет приемлемости), либо, напротив, несколько больше. Последнее преимущественно происходит при предложении большей суммы самим государством-ответчиком, когда разница между обычно присуждаемой и предлагаемой компенсацией, называемая ex gratia, является денежной формой признания нарушения прав и, если так можно выразиться, сожаления по этому поводу. Очевидно, что заявитель вряд ли может просить ex gratia, во всяком случае явно.
Кроме того, в рамках мирового соглашения заявитель может предложить государству-ответчику предпринять то или иное действие. Например, в случаях, когда нарушение, изложенное в жалобе в Европейский Суд по правам человека, касается проблемы высылки лица из страны, оно может попросить предоставить ему те или иные законные основания пребывания в ней (вид на жительство или некий схожий статус).
Также в рамках мирового соглашения государство может согласиться предпринять те или иные меры, связанные с изменением законодательства и (или) практики его применения, чтобы предотвратить аналогичные нарушения (в отношении иных лиц) в будущем. Но обычно это опять-таки предлагается самим государством-ответчиком (для того, чтобы Европейский Суд по правам человека согласился исключить жалобу из списка подлежащих рассмотрению дел в связи с заключением подобного мирового соглашения).
Предложения о заключении мировых соглашений обычно завершаются фразой, свидетельствующей о том, что выполнение его условий будет считаться окончательным разрешением спора.
Ваш вопрос не относится к тематике данного сайта, так как Китай не является государством-членом Совета Европы, не ратифицировал Конвенцию о защите прав человека и основных свобод и не признавал юрисдикции Европейского Суда по правам человека, поэтому мы не можем на него ответить.
Подскажите, пожалуйста, как быть в случае- если человек не может предоставить в Европейский Суд все документы, так как они являются государственной тайной. Что в данной ситуации делать?
Спасибо за помощь. Надеемся на понимание и ждем ответ.
Если мы правильно поняли Ваш вопрос, то у Вас (или у предполагаемой жертвы нарушения) в принципе имеются соответствующие документы, но они содержат информацию, являющуюся государственной тайной (то есть речь не идет о доступности документов Вам (жертве)).
В случае приложения подобных документов к жалобе в Европейский Суд по правам человека лицо, подписавшее ее, в принципе может быть привлечено в Российской Федерации к соответствующей (в том числе уголовной) ответственности. Другими словами, российское законодательство не делает в этом плане каких-либо исключений, касающихся обращения с жалобой в Страсбургский Суд. Безусловно, вести речь о привлечении к ответственности лица, подписавшего жалобу, можно лишь в том случае, если оно такой ответственности подлежит и фактически находится или может находиться под юрисдикцией Российской Федерации. Другими словами, если лицо, подписывающее жалобу, не может быть юридически или фактически привлечено к какой-либо ответственности за разглашение сведений, составляющих государственную тайну, то и оснований для опасений у него, надо полагать, не должно быть.
Европейский Суд по правам человека, безусловно, примет любые документы, независимо от их «статуса» в той или иной стране. Применительно к отправке документов, прилагаемых к меморандумам сторон, Европейский Суд по правам человека требует направления секретных сведений заказными письмами (полагаем, что экспресс-почта является адекватной альтернативой заказным письмам в этом смысле). Надо полагать, что данное требование хотя бы в значении рекомендации вполне применимо и к приложениям к жалобе.
Здравствуйте Олег! Скажите пожалуйста если у меня есть решение суда вступившую в законную силу, и МВД КБР не исполняет решение суда уже 1.5 года, и обращался во все инстанций плоть до президента, могу я обратиться в европейский суд по правам человека для получений компенсаций и могу ли я это сделать самостоятельно не обращаясь к 0адвокату и где мне взять формуляр жалобы в ЕСПЧ И НА КАКОМ ЯЗЫКЕ Я МАГУ НАПИСАТЬ ЖАЛОБУ ? Благодарю за ранее!
На Ваш первый вопрос мы уже отвечали. Вы можете ознакомиться с ответом здесь.
Вы можете подать жалобу в Европейский суд по правам человека самостоятельно. Юрист Вам будет нужен только в случае коммуницирования жалобы властям государства-ответчика, то есть в случае, если она не будет признана неприемлемой на первом этапе разбирательства в Страсбургском Суде.
Формуляр жалобы Вы можете скачать здесь, а о том, на каком языке она должна быть выполнена, прочитать тут.
Привожу суть дела по содержанию надзорной жалобы в областной суд. Имею ли я перспективы в случае обращения в Страсбург!
Я обратился в Советский районный суд с жалобой на неправомерные действия начальника ФБУ УК ГУФСИН России по Нижегородской области и членов жилищной комиссии, выразившиеся в неправомерных действиях по снятию меня с учёта в качестве нуждающегося в улучшении жилищных условий.
Решением от «28» апреля 2010 г. Советского районного суда было отказано в удовлетворении жалобы за необоснованностью.
Считая, что названное решение вынесено без достаточных законных оснований, я обратился в Нижегородский областной суд с кассационной жалобой, в которой просил решение суда отменить и вынести новое решение по делу.
Однако определением судебной коллегии по гражданским делам Нижегородского областного суда от «22» июня 2010 г. решение Советского районного суда от «28» апреля 2010 г. было оставлено без изменения, а моя кассационная жалоба — без удовлетворения.
Полагаю, что названные решение Советского районного суда и судебной коллегии по гражданским делам Нижегородского областного суда противоречат ст. 56 ЖК РФ, а также существенно нарушают другие нормы действующего законодательства и подлежат отмене по следующим основаниям:
Жилищный кодекс предоставляет право состоять на учете в качестве нуждающихся «..до выявления предусмотренных статьей 56 Жилищного кодекса оснований снятия их с учета..», то есть расширительному толкованию перечень оснований статьи 56 не подлежит.
Формулировка же решения жилищной комиссии не соответствует формулировке п.6 ст.56 ЖК, в решении жилищной комиссии говорится, что снимают с очереди по п.6. ст.56 ЖК, но из-за того, что я представил документы для постановки на учёт ранее истечения 5-ти летнего срока со дня ухудшения жилищных условий, а такое основание статьёй 56 не предусмотрено.
Пункт 6 статьи 56ЖК, о котором идёт речь, говорит, что граждане снимаются с учёта в случае «..выявления в представленных ими документах … сведений, не соответствующих действительности и послуживших основанием принятия на учет…»
Поскольку здесь публичные правоотношенения, то должностное лицо должно было для доказывания законности своих действий:
Первое: представить суду документ, который исходил от меня в жилищную комиссию,
Второе: этот документ должен был, в свою очередь, содержать недостоверные сведения,
Третье: доказать, что именно эти сведения послужили основанием постановки на учёт,
И четвёртое, срок со дня обнаружения этих обстоятельств до дня снятия с очереди не превысил 30-ть дней.
Такого документа с недостоверными сведениями суду представлено не было, поскольку его вообще нет в природе, я для постановки на учёт все требуемые документы представил и эти документы содержали достоверные сведения и во всяком случае действовал добросовестно. Суд первой инстанции не указал дату выявления обстоятельств для снятия с учёта потому, что не существует самого документа с недостоверными сведениями и, соответственно, обстоятельств их выявления. Суд же второй инстанции вообще указал, что 30-ти дневный срок должен исчисляться с момента вынесения решения судом о незаконности постановки на учёт, хотя в законе сказано: …с момента выявления в представленных документах сведений, не соответствующих действительности…». Суд в данном случае вслед за жилищной комиссией «изобрёл» новое основания для снятия с очереди!
Процессуальных нарушений в деле так же достаточно, они изложены в кассационной жалобе. Суд кассационной инстанции в своём же определении признал, что мои доводы по необоснованному применению статьи 61 ГПК РФ судом первой инстанции правомерны, но уже через один абзац пишет о том, что норм процессуального права судом первой инстанции не допущено! А ведь суд первой инстанции, применив ст. 61 ГПК, положил вывод, содержащийся в другом судебном решении, за основу своего решения, суд также лишил меня права на справедливое судебное разбирательство в соответствии со ст. 6 Конвенции «О защите прав человека и основных свобод» от 4 ноября 1950 года(Европейская Конвенция), проигнорировав моё ходатайство о приобщении к материалам дела письменного доказательства. Не получили правовую оценку в судебных постановлениях и те обстоятельства, что я, как ветеран боевых действий, имел право на постановку на учёт ранее истечения 5-летнего срока, и то, что свидетель Люткин показал в суде, что жилищная комиссия поставила меня на учёт, руководствуясь именно этим обстоятельством.
Судом были также нарушены и другие нормы материального права, то есть суд, вынося обжалуемое постановление, не применил предусмотренные Жилищным кодексом РФ правила, подлежащие применению в данном случае, а именно п.2 ст. 6 ФЗ «О введении в действие Жилищного кодекса Россйской Федерации» в части, сохраняющей за мной право состоять на очереди на получение жилья. Состоявшиеся судебные акты являются судебной ошибкой и нарушают моё конституционной право на жилище.
В данном случае речь идёт не о том, что существуют две точки зрения на то, как могло быть разрешено это дело, речь идёт о том, что судами двух инстанций грубо проигнорированы нормы права. В данном случае в деле присутствуют обстоятельства существенного и неопровержимого характера, которые должны повлечь отмену состоявшихся судебных актов: суд не только признал законным изобретённое жилищной комиссией новое основание для снятие с очереди, но и сам занялся «нормотворчеством» в случае установления даты отсчёта 30-ти дневного срока, при этом почему-то указав, что данный установленный законом пресекательный срок и значения-то не имеет!
Спасибо!
Мы не проводим оценку перспектив обращения в Европейский Суд по правам человека по надзорным жалобам, о чем написано в третьем абзаце текста, размещенного вверху данной страницы. Основная причина состоит в том, что в подавляющем большинстве случаев в них не упоминаются многие значимые обстоятельства дела, в том числе не излагается в полной мере видение ситуации другой стороной (сторонами) разбирательства и (или) судами.
Здравствуйте, уважаемый Олег! Благодарю Вас за скорый ответ от 05 августа 2010г., но я ожидала его по почте, а сегодня спохватилась и нашла. Извините, если мои вопросы оказались не совсем понятны. Жара усугубляет тяжесть моего заболевания.
Предварительную Жалобу я отправила в последний день 6-месячного срока. На формуляре отправила раздел 14, все судебные документы и последний лист формуляра с подписью. Могу ли раздел 14 корректировать или он неприкасаем? С дочерью всё ясно.
О приемлемости сколько я не читала, понять не смогла где промахнулась. Что могла заявить в районном суде о нарушении Конвенции, если этих нарушений в 2-х заседаниях не успела уловить? Только сейчас немного понятней, что вполне аргументировано могла заявить в Кассации. Адвокат оказался тишайший, просил не раздражать судью, только после процесса проговорился, что работал в этом суде. Хотелось бы узнать что конкретно предположительно должен делать истец в моей ситуации для обеспечения «приемлемости»?
Ситуация изложена в упоминаемом Определении СК по гражданским делам ВС РФ от 30 сентября 2008 г. N 85-В08-3, даже заболевание сходное. Не решилась перегружать Вас судебными документами, когда есть такие Определения, штук семь отправила в Надзор. Да и времени до 23 августа для Вас не хватит???
«У Тетериных «правомерное ожидание» было основано на вступившем в законную силу решении суда. На чем может быть основано «правомерное ожидание» в Вашем случае, мы не можем сказать» В подтверждение Ваших слов хотелось бы увидеть несколько подобных дел (отклоненных). Не думаю, что моя Жалоба первая. По материалам Постановления Европейского Суда по правам человека от 28 сентября 2004 года Kopecky — Slovakia (N 44912/98):
«Сказанное не означает, что применение соответствующих норм по конкретному делу не может поднять вопрос о соответствии действий государства требованиям Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Но прежде чем обратиться к этому вопросу, необходимо установить, могут ли требования заявителя быть приравнены к понятию «имущество».
Вещно-правовой интерес, которым обосновывается правопритязание заявителя, не может быть охарактеризован как «существующее имущество». Остается определить, образует ли его правопритязание «актив», то есть было ли оно в достаточной мере твердым, и — в этом контексте это значимо — имелось ли у заявителя «правомерное ожидание» выгодоприобретения. В постановлениях по предыдущим делам, рассмотренным Европейским Судом, понятие «правомерное ожидание» увязывалось либо с разумно оправданной надеждой субъекта на применение правового акта, имеющего здравую юридическую основу, или на то, как правопритязание, отвечающее требованиям «актива», будет рассмотрено соответствующими инстанциями в соответствии с нормами национального права.
Более того, в постановлениях по другим делам Европейский Суд проводил различие между простой надеждой на реституцию собственности и «правомерным ожиданием» такой реституции, которая должна быть более конкретизированной и базироваться на правовой норме или правовом акте. В постановлениях по этим делам в центре внимания Суда было не столько «правомерное ожидание», сколько наличие правопритязания, приравненного к «активу». Ввиду этого обстоятельства существование «реального спора» или «подлежащего судебному рассмотрению правопритязания» не было критерием определения наличия у субъекта «правомерного ожидания». Напротив, в тех случаях, когда правопритязание обосновывается вещно-правовым интересом, оно может считаться «активом» только тогда, когда тому есть основание в национальном праве»
В моих судебных постановлениях установлено, что я имею право на внеочередное получение жилья, но не могу его реализовать, так как действие ЖК РФ распространяется на граждан, ставших на жилищный учёт после 1 марта 2005г., а не до. ВС РФ неоднократно высказывался в защиту моих оснований, но суды Москвы неприступны. Свежее постановление Президиума ВС РФ:
от 16 июня 2010г. (ОБЗОР ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА И СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ЗА ПЕРВЫЙ КВАРТАЛ 2010 ГОДА)
Вопросы, возникающие из жилищных правоотношений
Вопрос 3. Имеют ли право на обеспечение жилым помещением во внеочередном порядке граждане, являющиеся инвалидами, страдающими тяжёлыми формами хронических заболеваний, вставшие на учёт нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, до 1 января 2005 г.?
Ответ. …………………………………………………………………………Учитывая изложенное, граждане, являющиеся инвалидами, страдающими тяжёлыми формами хронических заболеваний, вставшие до 1 января 2005 г. на учёт нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, имеют право на обеспечение жилым помещением по договору социального найма во внеочередном порядке.
В связи с исследованием положения о беспрепятственном пользовании имуществом возникает вопрос о понятии «имущество». Какое имущество с точки зрения Европейского Суда может быть объектом права частной собственности, защищаемого положениями европейской Конвенции? В первую очередь, безусловно, речь идёт о материальном имуществе: движимые и недвижимые вещи. Однако следует учесть, что объектом права собственности по смыслу Конвенции могут быть не только вещи, но и материальные права. В решении по делу Gaygusuz v. Austria от 16 сентября 1996 г. Суд указал, что «право на финансовую помощь, если она предусматривается законодательством, является материальным правом, включающимся в понятие «имущество» по смыслу статьи 1 Протокола №1». По делу Ambruosi v. Italy от 19 октября 2000 г. Европейский Суд подчеркнул, что «будущие доходы входят в понятие «имущество» с точки зрения статьи 1 Протокола №1 только в том случае, если они уже заработаны или могут быть взысканы в принудительном порядке. Следовательно, понятие объекта права собственности, в том числе и иностранный, гарантируемый Европейской Конвенцией, охватывает не только движимые и недвижимые вещи, но и права требования (имущественные, материальные права, т.е. права, связанные с получением какого-либо материального блага), которые являются достаточно обоснованными и исполнимыми. Такие требования, как правило, предусматриваются международным правом, национальным законодательством или решением суда.
Следовательно, невозможность заявителя получить исполнения национального законодательства, подтвержденного обширной судебной практикой (и прямыми указаниями ВС РФ) составило вмешательство в его право беспрепятственно пользоваться. собственностью, как установлено в ст.1 Протокола 1.
В деле Ван Марле против Нидерландов (Постановление ЕСПЧ от 26.06.1986) Суд постановил, что доброе имя (деловая репутация) может рассматриваться как имущество. Экономическая ценность в данном случае заключалась в том, что благодаря своему доброму имени и хорошей деловой репутации заявители смогли создать себе клиентуру и деловые связи. Следовательно, доброе имя является имуществом. (это же не судебное решение?).
Так, в Постановлении Европейского Суда по правам человека от 16 сентября 1996 г. по делу «Гейгусуз против Австрии» указано, что «право на финансовую помощь, если она предусматривается законодательством, является материальным правом, включаемым в понятие «имущество» по смыслу ст. 1 Протокола N 1″.
По делу «Доймеланд против Федеративной Республики Германия» (Постановление Европейского Суда от 29 мая 1986 г.) предметом требования в национальных судебных инстанциях явилось требование о предоставлении заявительнице дополнительной пенсии в связи со смертью ее мужа в результате несчастного случая на производстве. Суд в п. 71 Постановления признал это право «личным, имущественным и субъективным», т.е. правом частным. В качестве критерия определения характера права, подлежащего защите, Суд предложил использовать «содержание и последствия осуществления данного права, а не его юридическую классификацию в соответствии с внутренним законодательством заинтересованного государства».
С учетом вывода Суда по уже упоминавшемуся делу «Гейгусуз против Австрии» можно прийти к аналогичному выводу в рамках приведенного дела, указав, что право на получение пособия, равно как и право на получение финансовой помощи, является материальным. По мнению Суда, материальное право, в том числе обязательственное право требования, может входить в состав имущества лица при условии, чтобы право было бесспорным, действительным, подлежащим исполнению и, следовательно, защищаемым ст. 1 Протокола N 1.
Таким образом, исходя из сложившейся практики Европейского Суда по правам человека, можно сделать вывод, что в собственности лица может находиться любое имущество, как выраженное в материальной форме (вещи), так и представляющее собой права на вещи и обязательственные права требования с распространением на них проприетарного режима. Собственность лица способна формироваться и за счет нереализованных требований, если в достаточной мере установлено, что оно может быть юридически реализовано. Соответствующая позиция Европейского Суда была отображена в его Постановлении от 7 мая 2002 г. по делу российского гражданина А. Бурдова. http://www.google.ru/search?sourceid=navclient&hl=ru&ie=UTF-8&rlz=1T4ADBF_ruRU258RU258&q=%d1%81%d1%82.1+%d0%9f%d1%80%d0%be%d1%82%d0%be%d0%ba%d0%be%d0%bb+%e2%84%961+%d0%9a%d0%be%d0%bd%d0%b2%d0%b5%d0%bd%d1%86%d0%b8%d0%b8
Правом собственности может быть признано правомерное ожидание. Правомерное ожидание образуется, если право собственности лица было установлено судебным решением (Greek Refineries and Stratis Andreadis v. Greec, judgment of 9 December, 1994).
Кроме того, правомерное требование, вытекающее из положений национального законодательства, может быть также признано правом собственности (Pressos Compania Naviera SA v. Belgium, judgment of 20 November, 1995).
Уважаемый Олег, этот минимум информации обнадежил меня обратиться к Вам за помощью. Полагаю, что правильно изложенные аргументы – ключ к приемлемости Жалобы, моё дело явно не безнадёжно?
В моём положении остаётся плакаться о тяжелом заболевании, о малоимущности, о несправедливом судебном разбирательстве, о вмешательстве в личную жизнь, о нарушении имущественных прав, о дискриминации инвалидов, ставших на жилищный учёт до 1 марта 2005г. по отношению к ставшим на жилищный учёт после 1 марта.
Применение статей совместно ставит меня в тупик. Здесь просматриваются ст.6 + ст.1 Протокола №1, ст.6 + ст.14, ст.1 Протокола №1 + ст.14, ст.1 Протокола №1 + ст.8, ст.8 + ст.14. Общими словами объяснить могу, но этого, конечно, не достаточно. Полагаю, что если даже отдельная статья окажется не приемлемой, то в совокупности с другими может получиться наоборот. Правильно рассуждаю?
Неделю знакомилась с Вашим порталом. Такое впечатление, что попала в правозащитную организацию будущего (надеюсь лучшего), где учтено любое желание пользователя, даже подробно расписано как нумеровать страницы с помощью сканера. С уважением, Елена
Мы не можем ответить на Ваш вопрос о том, «неприкосновенен ли пункт 14 жалобы». С одной стороны, нет, так как ничего «неприкосновенного» в направленной Вами жалобе в принципе нет. С другой, в предварительной жалобе, согласно предъявляемым к ней требованиям, должно хотя бы в сжатой форме быть предоставлено существо Ваших претензий, а пункт 14 формуляра жалобы не предназначен для их формулирования, так как они должны излагаться в пунктах 15 и 19. Следовательно, если в отправленной жалобе заполнены только пункт 14 (раздел II) и раздел VIII (дата, место, подпись), как Вы утверждаете (мы также предполагаем, что Вы заполнили раздел I, то есть пункты 1-13), причем сделано это в соответствии с предъявляемыми к их содержанию требованиями, то жалоба в целом не соответствует понятию «предварительная жалоба». Если же в пункте 14 формуляра Вы фактически изложили (среди прочего) Ваши претензии, то уже невозможно говорить, что это «пункт 14», то есть нельзя называть это исключительно изложением фактов, а потому Ваш вопрос теряет смысл (в силу того, что в этом пункте Вы могли просто кратко изложить всю жалобу, следовательно, он никак не может быть «неприкосновенным», раз Вам необходимо теперь заполнить все пункты формуляра, «развернув» написанное).
Ваш вопрос о том, что конкретно должен делать истец в Вашей ситуации для обеспечения приемлемости жалобы, нам не очень понятен, так как неясно, о каких именно критериях приемлемости идет речь. Они весьма разные и обеспечение их соблюдения предполагает различные шаги. Равным образом неясно, о какой именно «Вашей ситуации» Вы говорите. Другими словами, нам непонятно, почему Вы полагаете, что Вы что-то сделали не так (не сделали), что повлияло на приемлемость жалобы.
Из Ваших вопросов и содержания Определения Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ N 85-В08-3 от 30 сентября 2008 года мы можем прийти к выводу, что в своем исковом заявлении Вы ставили вопрос о внеочередном предоставлении Вам квартиры на условиях договора социального найма на основании пункта 3 части 2 статьи 57 ЖК РФ.
Что касается вопроса о наличии у Вас «собственности» в виде «правомерного ожидания», то следует сказать, что практику Европейского Суда по правам человека по данному вопросу трудно назвать устоявшейся. Однако в Вашем случае очевидно, что, во-первых, единственное, на что Вы ссылаетесь при обосновании наличия у Вас «собственности», — это сам по себе закон (статья 57 ЖК РФ), во-вторых, вступившим в законную силу решением суда признано, что закон к Вам неприменим. Следовательно, необходимо анализировать ту практику Страсбургского Суда, которая касается подобных ситуаций.
В данном случае мы рекомендуем ознакомиться с Постановлением Большой Палаты Европейского Суда по правам человека по делу «Копецки против Словакии» (Kopecky v. Slovakia; жалоба N 44912/98) от 28 сентября 2004 года, которое Вы сами цитируете, но в полном объеме (в соответствующей части, конечно):
«42. Необходимо было определить, мог ли иск считаться «активом» и был ли он достаточно обоснован, чтобы подпадать под действие статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Здесь же можно рассмотреть вопрос наличия у заявителя «законно обоснованных ожиданий» на получение монет в ходе рассматриваемого судебного разбирательства…
43. В Постановлении Палаты большинство судей отделило настоящее дело от дел, когда заявители с самого начала были лишены возможности возврата имущества, поскольку было очевидно, что они либо не соответствовали предъявленным требованиям, либо их иск явно выпадал из сферы действия соответствующего законодательства (см. упоминавшееся выше Решение Европейского суда по делу «Гратцингер и Гратцингерова против Чехии»). С точки зрения большинства, Решение окружного суда Сенники… указывает на то, что заявитель мог утверждать, хотя бы на доказуемых основаниях, что соответствует требованиям для иска о реституции имущества его отца. Таким образом, имел место «существующий спор». Следовательно, иск заявителя не был безосновательным или лишенным всякой надежды на успех и заявитель имел «законно обоснованные ожидания» в удовлетворении своего иска, что позволяет считать его имуществом по смыслу статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции…
44. Большинство судей Палаты признало наличие «существующего спора», что позволило сделать вывод о наличии «законно обоснованных ожиданий». Следовательно, сначала необходимо рассмотреть содержание последнего в свете практики Европейского суда.
i) Понятие «законно обоснованное ожидание»
45. Понятие «законно обоснованное ожидание» в рамках статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции впервые было раскрыто Европейским судом в деле «Пайн Вэлли Девелопментс Лимитед» и другие против Ирландии» (Pine Valley Developments Ltd v. Ireland) (см. Постановление Европейского суда от 29 ноября 1991 г., Series A, N 222, p. 23, § 51). В этом деле Европейский суд признал, что «законно обоснованное ожидание» возникает при условии, когда было выдано разрешение на планировку, на основании которого компании заявителя приобрели землю в целях их разработки. Разрешение на планировку, которое не могло быть отозвано соответствующим органом власти, было признано «составной частью собственности компаний заявителя».
46. В более позднем деле заявитель взял в лизинг у местных властей земельный участок на срок 22 года с выплатой ежегодной ренты с возможностью продления лизинга по истечении указанного срока и в соответствии с условиями лизинга построил несколько зданий для целей мелкого производства, которые он передал в субаренду. Европейский суд признал, что заявитель мог иметь «законно обоснованное ожидание» касательно использования возможности продления лизинга, что в рамках статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции позволяет считать их «связанными с правом собственности, полученным им… в результате лизинга» (см. Постановление Европейского суда по делу «Стретч против Соединенного Королевства» (Stretch v. United Kingdom) от 24 июня 2003 г., жалоба N 44277/98, § 35).
47. В вышеупомянутых делах заявители имели право опираться на тот факт, что правовые нормы, на основании которых они создали финансовые обязательства, не будут задним числом отменены в ущерб им. В подобных делах «законно обоснованное ожидание» таким образом основывалось на правовых нормах, имевших выраженный правовой и имущественный характер.
48. Другой аспект понятия «законно обоснованное ожидание» был проиллюстрирован в деле «Прессос Компаниа Навьера С.А.» и другие против Бельгии» (Pressos Compania Naviera S.A. v. Belgium) (см. Постановление Европейского суда от 20 ноября 1995 г., Series A, N 332, p. 21, § 31). Дело касалось иска о возмещении ущерба, произошедшего при перевозке по небрежности бельгийских пилотов. В соответствии с государственным деликтным правом подобные иски действуют с момента причинения ущерба. Европейский суд классифицировал иск как «актив», подпадающий под действие статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Он также отметил, что на основании ряда решений Кассационного суда Бельгии заявители могли подтвердить наличие «законно обоснованного ожидания», поскольку их иски, основанные на соответствующем нарушении, рассматривались в соответствии с общими положениями деликтного права.
Европейский суд не утверждал, что «законно обоснованное ожидание» является безусловным компонентом права собственности, как это было сделано в деле «Пайн Вэлли Девелопментс Лимитед» и другие против Ирландии» и предполагалось в деле «Стретч против Соединенного Королевства» (см. выше § 45 и 46). Однако подразумевалось, что подобные ожидания не могли иметь места при отсутствии «актива», попадающего в сферу применения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, в данном случае — деликтного иска. «Законно обоснованное ожидание» в деле «Прессос Компаниа Навьера С.А.» и другие против Бельгии» само по себе не создавало собственнического интереса. Важно, каким образом иск, определяемый как «актив», будет рассмотрен в рамках государственного законодательства и, в частности, фактор уверенности, что практика государственных судов будет применена в отношении фактически нанесенного ущерба.
49. В ряде случаев Европейский суд признал, что заявители не могли иметь «законно обоснованных ожиданий» в случаях, когда они не подавали достаточно обоснованный иск. В деле против Чехии, в рамках которого иск заявителя о реституции согласно Закону 1991 года был отклонен, поскольку не соответствовал требованиям государственного законодательства (заявитель не был гражданином Чехии), иск не был достаточно обоснованным, чтобы подпадать в сферу применения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Как установил Европейский суд, существует разница между простой надеждой на успешный исход, которой не может не быть, и «законно обоснованными ожиданиями», которые должны быть более определенными и основываться на законе или ином правовом акте, например судебной практике (см. упоминавшееся выше Решение Большой палаты Европейского суда по делу «Гратцингер и Гратцингерова против Чехии», § 73).
50. Сходно, подобные ожидания не могут иметь место, когда государственный суд отклонил иск заявителя в результате спора о верной интерпретации и применении государственного законодательства. В деле «Янтнер против Словакии» (см. выше § 29 — 33) иск заявителя о реституции был отклонен, поскольку государственным судом было установлено, что он не имел постоянного места жительства на территории Словакии в соответствии с соответствующим законом и практикой этой страны. Это Решение было оспорено заявителем, поскольку он считал, что выполнил все требования для успешного удовлетворения своего иска. Европейский суд установил, что в рамках толкования и применения органами власти соответствующих правовых норм заявитель не имел ни права, ни «законно обоснованного ожидания» в соответствии с практикой Европейского суда для получения реституции оспариваемого имущества.
51. В деле «Гратцингер и Гратцингерова против Чехии» и в деле «Янтнер против Словакии», которые касались реституции имущества, можно считать, что оспаривался не столько факт наличия «законно обоснованного ожидания» в соответствии с принципами, сформулированными в деле «Пайн Вэлли Девелопментс Лимитед» и другие против Ирландии» (см. выше § 45 — 47), сколько составляли ли иски заявителей «актив» в соответствии с определением, сформулированным в деле «Прессос Компаниа Навьера С.А.» и другие против Бельгии» (см. выше § 48). В двух вышеупомянутых делах о реституции нельзя сказать, что заявители обладали собственностью, которой причинялся ущерб ввиду их обращения к закону. Более того, поскольку заявители не выполнили требования законодательства в сфере реституции имущества, у них отсутствовал, в отличие от заявителя по делу «Прессос Компаниа Навьера С.А.» и другие против Бельгии» собственнический интерес, к которому применимо понятие «законно обоснованное ожидание».
52. В свете указанного следует вывод, что практика Европейского суда не позиционирует существование «существующего спора» или «доказуемого иска» как критерия, определяющего наличие «законно обоснованного ожидания» в рамках статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Таким образом, Европейский суд в этой части не может согласиться с мнением большинства судей Палаты. Наоборот, Европейский суд счел, что имущественный интерес может считаться «активом», только если он достаточно обоснован в рамках государственного законодательства и практики.
ii) Позиция в настоящем деле
53. В настоящем деле имущественным интересам заявителя не был нанесен ущерб в результате его обращения к закону. Таким образом, нельзя утверждать, что заявитель имел «законно обоснованное ожидание», как это было определено в деле «Пайн Вэлли Девелопментс Лимитед» и другие против Ирландии». В свете проведенного выше анализа практики Европейский суд должен определить, имело ли место достаточное правовое обоснование иска заявителя, чтобы признать его «активом», как было сделано в деле «Прессос Компаниа Навьера С.А.» и другие против Бельгии».
54. Соответственно, принципиальный вопрос, стоящий перед Европейским судом, состоял в определении достаточности обоснования в рамках государственного законодательства в трактовке государственных судов иска заявителя для определения его как «актива» в рамках статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. В этом отношении единственным спорным пунктом является выполнение заявителем требования пункта 1 статьи 5 Закона 1991 года «указать текущее (бывшее) местонахождение имущества». Со своей стороны, заявитель, вопреки Решению областного суда Братиславы, счел, что выполнил эти требования, указав, когда и как собственность была передана государству, поскольку ответственный орган власти не смог дать объяснения, что случилось с монетами после этого.
55. В соответствующих судебных решениях областной суд Братиславы и Верховный суд Словакии установили, что пункт 1 статьи 5 Закона 1991 года включает в себя обязанность указать местонахождение оспариваемого движимого имущества на 1 апреля 1991 г., когда Закон вступил в силу. Верховный суд также признал, что иск о реституции движимого имущества в соответствии с пунктом 1 статьи 5 Закона 1991 года может затрагивать лишь собственность, фактически изъятую государством, а не предметы того же типа. Это Решение согласовывалось с ранним решением по схожему иску… Областной и Верховный суды установили, что представленные заявителем доказательства и доказательства, полученные областным судом самостоятельно, недостаточно доказывают тот факт, что в 1991 году Министерство внутренних дел Словакии владело монетами, изъятыми у отца заявителя в 1958 году.
56. Учтя представленную информацию и принимая во внимание лишь ограниченные полномочия по разбирательству соответствующих правовых и фактических ошибок, допущенных государственными судами, которые находятся в лучшем положении при применении и толковании государственного права (см. Постановление Большой палаты Европейского суда по делу «Гарсия Руис против Испании» (Garcia Ruiz v. Spain), жалоба N 30544/96, § 28, ECHR 1999-I, и Постановление Европейского суда по делу «Копп против Швейцарии» (Kopp v. Switzerland) от 25 марта 1998 г., Reports of Judgments and Decisions 1998-II, p. 540, § 59), Европейский суд признал отсутствие предвзятости в действиях областного суда Братиславы и Верховного суда в отношении иска заявителя. Следовательно, Европейский суд не усмотрел оснований принять иное решение по вопросу выполнения заявителем упомянутых выше требований.
57. Европейский суд признал, что, в свете формулировки соответствующих положений Закона 1991 года и обстоятельств настоящего дела, заявитель не мог наверняка знать, выполнил ли он требования, необходимые для получения реституции. В этом отношении можно сказать, что он находился в ином положении, нежели заявители по делу «Гратцингер и Гратцингерова против Чехии», чьи иски определенно выпадали из сферы действия соответствующего законодательства, поскольку они не были гражданами государства-ответчика.
58. Однако эта разница не является решающей. В частности, Европейский суд отметил, что иск заявителя является зависимым с самого начала и что вопрос, выполнил ли заявитель требования закона, должен был быть определен в судебных разбирательствах. Суды вынесли решения о том, что он их не выполнил. Таким образом, Европейский суд не может признать, что иск о реституции был достаточно обоснован для признании его «активом» и, следовательно, попадающим под защиту статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.
59. Верно, что окружной суд Сеники, рассматривавший дело в первой инстанции, признал, что для заявителя практически невозможным являлось выполнение требования в отношении точного указания местонахождения имущества, и вынес Решение о возврате ему монет. Решение суда первой инстанции было далее отменено двумя судами вышестоящих инстанций в рамках того же разбирательства и не вступило в силу. Таким образом, Решение окружного суда Сеники не дало заявителю права на получение монет (см., mutatis mutandis, Постановление Европейского суда по делу «Греческие нефтеперегонные заводы «Стран» и Стратис Андреадис против Греции» (Stran Greek Refineries and Stratis Andreadis v. Greece) от 9 декабря 1994 г., Series A, N 301-B, p. 84, § 59). И следовательно, оно не было достаточно для возникновения имущественного интереса, который можно рассматривать как «актив».
60. В данных обстоятельствах Европейский суд признал, что иск заявителя о реституции не затрагивал его «имущество» по смыслу статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Следовательно, гарантии, установленные данной статьей, не применимы к настоящему делу» (неофициальный перевод на русский язык, выполненный для систем КонсультантПлюс).
Также мы рекомендуем ознакомиться с Постановлением Большой Палаты Европейского Суда по правам человека по делу «Компания «Анхойзер-Буш Инк.» против Португалии» (Anheuser-Busch Inc. v. Portugal; жалоба N 73049/01) от 11 января 2007 года. Его и еще несколько упоминаемых в этом ответе Постановлений можно найти здесь.
На их основании можно сделать вывод, что отказ национальных (российских) судов признать, что Вы имеете право на преимущественное предоставление жилья на основании национального (российского) законодательства, является веским аргументом против того, что Вы обладаете «собственностью» в смысле статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Фактически, единственный шанс доказать обратное – это продемонстрировать сложившуюся практику признания за лицами, находящимися в ситуации, аналогичной Вашей, подобных прав. Определение 85-В08-3 и Обзор практики Верховного Суда РФ за первый квартал 2010 года являются довольно вескими аргументами в Вашу пользу. Однако остается вопрос, указали ли Вы на Определение судам, рассматривавшим Ваше дело и (или) привели ли Вы другие аргументы в пользу сложившейся практики. Если нет, то это, конечно, не означает, что Вы не можете ссылаться на все это в жалобе в Европейский Суд по правам человека. Скорее речь идет о ее большей или меньшей обоснованности.
Что касается остальных упомянутых Вами решений Европейского Суда по правам человека, то в деле Гейгусуз государство признало, что заявителю не была предоставлена финансовая помощь исключительно по причине отсутствия у него австрийского гражданства. Так как проблема дискриминации по признаку наличия гражданства и составляла предмет этого разбирательства, а факт удовлетворения заявителя всем остальным вытекающим из закона требованиям, касающимся получения помощи, государство не оспаривало, Европейский Суд по правам человека пришел к выводу о наличии «собственности». Если, как Вы пишете, в Вашем случае суды также пришли к выводу, что единственным препятствием в признании за Вами права на предоставления жилья в очередном порядке является время поставки Вас на учет, то, возможно, логика этого Постановления к Вам применима. Однако мы не знаем, что именно написано в судебных решений, и сформулированы ли они действительно подобным образом.
В деле Амбруози «собственность» была присуждена заявителю решением суда, вступившим в законную силу. В Ван Марле «собственностью» была признана наработанная заявителем клиентура, благодаря которой он мог получать вполне ожидаемый доход. О «правомерном ожидании» Европейский Суд в данном Постановлении ничего не говорил. Фактически здесь «клиентура» была приравнена к наличному имуществу. Дело Доймеланд вообще не касалось права собственности, но только права на справедливое судебное разбирательство. В своем Постановлении Европейский Суд по правам человека пришел к выводу, что спорное право являлось «гражданским» в смысле статьи 6 Конвенции. Это не означает, что речь шла о «собственности». У Бурдова были вступившие в законную силу решения судов в его пользу. У «Прессос компания Навьера» собственность представляла собой обязательство вследствие причинения вреда, а у Греческих нефтеперерабатывающих заводов было решение арбитражного суда. Таким образом, ни одно из этих Постановлений к Вам не может быть применено прямо.
Про заявление о дискриминации, защиту от которого гарантирует статья 14 Конвенции, Вы в принципе рассуждаете правильно, так как признание дискриминации не требует признания нарушенным того права, в отношении которого дискриминация происходит. Если, конечно, вопрос состоял в этом.
По существу же, пример P1-1+14 – это Гейгусуз, о чем уже было сказано. Какие у Вас основания считать, что Вы были дискриминированы в ходе судебного разбирательства, то есть применительно к своим процессуальным правам (6-1+14), нам неизвестно. Вы об этом содержательно никогда не писали. В отношении какого именно жилища ставится вопрос о нарушении статьи 8 Конвенции также неясно. Сомнительно, чтобы его можно было поставить в отношении той квартиры, которой Вы добиваетесь. Жилище в смысле статьи 8 Конвенции является местом, где ведется личная жизнь, а не «собственностью», так как таковым оно признается в рамках статьи 1 Протокола N 1. Так как квартиру Вам не предоставляют, вести в ней личную жизнь (в силу ее отсутствия) невозможно, следовательно, вмешаться в этом смысле в право, гарантированное статьей 8 Конвенции, а тем более нарушить его не так легко. Ставите ли Вы вопрос о нарушении права на личную жизнь (включая жилище) в каком-то ином смысле, то есть в смысле имеющей место сейчас личной жизни в том жилище, в котором Вы проживаете, нам неизвестно. 6+P1-1 – это довольно искусственная комбинация, которая, как представляется, ничего не дает в сравнении с отдельным заявлением нарушений статьи 6 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.
Отправлен из Иркутска заполненный формуляр жалобы весом 1928 грамм., но письмово Францию ушло весом 1886 грамм. Видимо часть документом изъята , а жалоба может быть изменена. Можно ли отправить телеграмму в Европейский суд чтобы приняли жалобу повторно.
Спасибо
Насколько нам известно, Европейский Суд по правам человека не принимает телеграммы. Если Вы хотите направить срочное сообщение, пожалуйста, воспользуйтесь факсом. Если время не является решающим фактором, Вы можете просто отправить еще одно письмо.
The technical storage or access is necessary for the legitimate purpose of storing preferences that are not requested by the subscriber or user.
Обезличенная статистика
The technical storage or access that is used exclusively for statistical purposes.Cookieless CAOS | Complete Analytics Optimization Suite in Increase GDPR Compliance Mode & Burst Statistics
Marketing
The technical storage or access is required to create user profiles to send advertising, or to track the user on a website or across several websites for similar marketing purposes.
Спасибо за исчерпывающий ответ!
С какого момента начинается шестимесячный срок на обращение с жалобой в Европейский суд? С кассационного определения или с определения последнего суда?
Уважаемая Анжелика!
Вы можете найти ответы на свои вопросы во взаимосвязанных разделах «Необходимость исчерпания всех средств правовой защиты перед обращением в Европейский Суд» и «Шестимесячный срок на обращение с жалобой в Европейский Суд».
С уважением,
Олег Анищик
Олег спасибо Вам большое за помошь! Но можно еще вопрос.Скажите где-то есть как правильно написать мировое соглашение в Европейский суд, может какой-то образец? СПАСИБО.
Уважаемая Катя!
К сожалению, никаких рекомендаций, касающихся содержания предлагаемых сторонами мировых соглашений, Европейский Суд по правам человека не принимал.
Обычно подобные соглашения предлагаются заявителю властями государства-ответчика. Хотя, конечно, ничто не препятствует заявителю сформулировать свои предложения, касающиеся мирового соглашения. Тем более, что формально Европейский Суд по правам человека предлагает каждой из сторон высказаться на этот счет.
Обычно в рамках мирового соглашения предлагается получение заявителем денежной компенсации. При определении ее размера в принципе ориентируются на практику Европейского Суда по правам человека по схожим делам. При этом сумма может быть или несколько меньше (так как заявитель избегает необходимости дожидаться окончания производства по его делу в Страсбурге и получает гарантированную компенсацию, в то время как его жалоба может полностью или частично остаться без удовлетворения в случае ее рассмотрения по существу и (или) на предмет приемлемости), либо, напротив, несколько больше. Последнее преимущественно происходит при предложении большей суммы самим государством-ответчиком, когда разница между обычно присуждаемой и предлагаемой компенсацией, называемая ex gratia, является денежной формой признания нарушения прав и, если так можно выразиться, сожаления по этому поводу. Очевидно, что заявитель вряд ли может просить ex gratia, во всяком случае явно.
Кроме того, в рамках мирового соглашения заявитель может предложить государству-ответчику предпринять то или иное действие. Например, в случаях, когда нарушение, изложенное в жалобе в Европейский Суд по правам человека, касается проблемы высылки лица из страны, оно может попросить предоставить ему те или иные законные основания пребывания в ней (вид на жительство или некий схожий статус).
Также в рамках мирового соглашения государство может согласиться предпринять те или иные меры, связанные с изменением законодательства и (или) практики его применения, чтобы предотвратить аналогичные нарушения (в отношении иных лиц) в будущем. Но обычно это опять-таки предлагается самим государством-ответчиком (для того, чтобы Европейский Суд по правам человека согласился исключить жалобу из списка подлежащих рассмотрению дел в связи с заключением подобного мирового соглашения).
Предложения о заключении мировых соглашений обычно завершаются фразой, свидетельствующей о том, что выполнение его условий будет считаться окончательным разрешением спора.
Надеемся, что это Вам поможет.
С уважением,
Олег Анищик
Здравствуйте!
Какие документы нужны для подтверждения нарушения прав и основных свобод человека Тибетцев со стороны Китая.
С уважением,
НН
Уважаемый Николай!
Ваш вопрос не относится к тематике данного сайта, так как Китай не является государством-членом Совета Европы, не ратифицировал Конвенцию о защите прав человека и основных свобод и не признавал юрисдикции Европейского Суда по правам человека, поэтому мы не можем на него ответить.
С уважением,
Олег Анищик
приступила ли к рассмотрению жалоба №57335/09 kirshin v. Russia
Уважаемая Ольга!
О том, как узнать стадию рассмотрения своей жалобы, подробно написано здесь.
С уважением,
Олег Анищик
Подскажите, пожалуйста, как быть в случае- если человек не может предоставить в Европейский Суд все документы, так как они являются государственной тайной. Что в данной ситуации делать?
Спасибо за помощь. Надеемся на понимание и ждем ответ.
Уважаемая Ольга!
Если мы правильно поняли Ваш вопрос, то у Вас (или у предполагаемой жертвы нарушения) в принципе имеются соответствующие документы, но они содержат информацию, являющуюся государственной тайной (то есть речь не идет о доступности документов Вам (жертве)).
В случае приложения подобных документов к жалобе в Европейский Суд по правам человека лицо, подписавшее ее, в принципе может быть привлечено в Российской Федерации к соответствующей (в том числе уголовной) ответственности. Другими словами, российское законодательство не делает в этом плане каких-либо исключений, касающихся обращения с жалобой в Страсбургский Суд. Безусловно, вести речь о привлечении к ответственности лица, подписавшего жалобу, можно лишь в том случае, если оно такой ответственности подлежит и фактически находится или может находиться под юрисдикцией Российской Федерации. Другими словами, если лицо, подписывающее жалобу, не может быть юридически или фактически привлечено к какой-либо ответственности за разглашение сведений, составляющих государственную тайну, то и оснований для опасений у него, надо полагать, не должно быть.
Европейский Суд по правам человека, безусловно, примет любые документы, независимо от их «статуса» в той или иной стране. Применительно к отправке документов, прилагаемых к меморандумам сторон, Европейский Суд по правам человека требует направления секретных сведений заказными письмами (полагаем, что экспресс-почта является адекватной альтернативой заказным письмам в этом смысле). Надо полагать, что данное требование хотя бы в значении рекомендации вполне применимо и к приложениям к жалобе.
Надеемся, что этот ответ может быть Вам полезен.
С уважением,
Олег Анищик
Здравствуйте Олег! Скажите пожалуйста если у меня есть решение суда вступившую в законную силу, и МВД КБР не исполняет решение суда уже 1.5 года, и обращался во все инстанций плоть до президента, могу я обратиться в европейский суд по правам человека для получений компенсаций и могу ли я это сделать самостоятельно не обращаясь к 0адвокату и где мне взять формуляр жалобы в ЕСПЧ И НА КАКОМ ЯЗЫКЕ Я МАГУ НАПИСАТЬ ЖАЛОБУ ? Благодарю за ранее!
Здравствуйте!
На Ваш первый вопрос мы уже отвечали. Вы можете ознакомиться с ответом здесь.
Вы можете подать жалобу в Европейский суд по правам человека самостоятельно. Юрист Вам будет нужен только в случае коммуницирования жалобы властям государства-ответчика, то есть в случае, если она не будет признана неприемлемой на первом этапе разбирательства в Страсбургском Суде.
Формуляр жалобы Вы можете скачать здесь, а о том, на каком языке она должна быть выполнена, прочитать тут.
С уважением,
Олег Анищик
Привожу суть дела по содержанию надзорной жалобы в областной суд. Имею ли я перспективы в случае обращения в Страсбург!
Я обратился в Советский районный суд с жалобой на неправомерные действия начальника ФБУ УК ГУФСИН России по Нижегородской области и членов жилищной комиссии, выразившиеся в неправомерных действиях по снятию меня с учёта в качестве нуждающегося в улучшении жилищных условий.
Решением от «28» апреля 2010 г. Советского районного суда было отказано в удовлетворении жалобы за необоснованностью.
Считая, что названное решение вынесено без достаточных законных оснований, я обратился в Нижегородский областной суд с кассационной жалобой, в которой просил решение суда отменить и вынести новое решение по делу.
Однако определением судебной коллегии по гражданским делам Нижегородского областного суда от «22» июня 2010 г. решение Советского районного суда от «28» апреля 2010 г. было оставлено без изменения, а моя кассационная жалоба — без удовлетворения.
Полагаю, что названные решение Советского районного суда и судебной коллегии по гражданским делам Нижегородского областного суда противоречат ст. 56 ЖК РФ, а также существенно нарушают другие нормы действующего законодательства и подлежат отмене по следующим основаниям:
Жилищный кодекс предоставляет право состоять на учете в качестве нуждающихся «..до выявления предусмотренных статьей 56 Жилищного кодекса оснований снятия их с учета..», то есть расширительному толкованию перечень оснований статьи 56 не подлежит.
Формулировка же решения жилищной комиссии не соответствует формулировке п.6 ст.56 ЖК, в решении жилищной комиссии говорится, что снимают с очереди по п.6. ст.56 ЖК, но из-за того, что я представил документы для постановки на учёт ранее истечения 5-ти летнего срока со дня ухудшения жилищных условий, а такое основание статьёй 56 не предусмотрено.
Пункт 6 статьи 56ЖК, о котором идёт речь, говорит, что граждане снимаются с учёта в случае «..выявления в представленных ими документах … сведений, не соответствующих действительности и послуживших основанием принятия на учет…»
Поскольку здесь публичные правоотношенения, то должностное лицо должно было для доказывания законности своих действий:
Первое: представить суду документ, который исходил от меня в жилищную комиссию,
Второе: этот документ должен был, в свою очередь, содержать недостоверные сведения,
Третье: доказать, что именно эти сведения послужили основанием постановки на учёт,
И четвёртое, срок со дня обнаружения этих обстоятельств до дня снятия с очереди не превысил 30-ть дней.
Такого документа с недостоверными сведениями суду представлено не было, поскольку его вообще нет в природе, я для постановки на учёт все требуемые документы представил и эти документы содержали достоверные сведения и во всяком случае действовал добросовестно. Суд первой инстанции не указал дату выявления обстоятельств для снятия с учёта потому, что не существует самого документа с недостоверными сведениями и, соответственно, обстоятельств их выявления. Суд же второй инстанции вообще указал, что 30-ти дневный срок должен исчисляться с момента вынесения решения судом о незаконности постановки на учёт, хотя в законе сказано: …с момента выявления в представленных документах сведений, не соответствующих действительности…». Суд в данном случае вслед за жилищной комиссией «изобрёл» новое основания для снятия с очереди!
Процессуальных нарушений в деле так же достаточно, они изложены в кассационной жалобе. Суд кассационной инстанции в своём же определении признал, что мои доводы по необоснованному применению статьи 61 ГПК РФ судом первой инстанции правомерны, но уже через один абзац пишет о том, что норм процессуального права судом первой инстанции не допущено! А ведь суд первой инстанции, применив ст. 61 ГПК, положил вывод, содержащийся в другом судебном решении, за основу своего решения, суд также лишил меня права на справедливое судебное разбирательство в соответствии со ст. 6 Конвенции «О защите прав человека и основных свобод» от 4 ноября 1950 года(Европейская Конвенция), проигнорировав моё ходатайство о приобщении к материалам дела письменного доказательства. Не получили правовую оценку в судебных постановлениях и те обстоятельства, что я, как ветеран боевых действий, имел право на постановку на учёт ранее истечения 5-летнего срока, и то, что свидетель Люткин показал в суде, что жилищная комиссия поставила меня на учёт, руководствуясь именно этим обстоятельством.
Судом были также нарушены и другие нормы материального права, то есть суд, вынося обжалуемое постановление, не применил предусмотренные Жилищным кодексом РФ правила, подлежащие применению в данном случае, а именно п.2 ст. 6 ФЗ «О введении в действие Жилищного кодекса Россйской Федерации» в части, сохраняющей за мной право состоять на очереди на получение жилья. Состоявшиеся судебные акты являются судебной ошибкой и нарушают моё конституционной право на жилище.
В данном случае речь идёт не о том, что существуют две точки зрения на то, как могло быть разрешено это дело, речь идёт о том, что судами двух инстанций грубо проигнорированы нормы права. В данном случае в деле присутствуют обстоятельства существенного и неопровержимого характера, которые должны повлечь отмену состоявшихся судебных актов: суд не только признал законным изобретённое жилищной комиссией новое основание для снятие с очереди, но и сам занялся «нормотворчеством» в случае установления даты отсчёта 30-ти дневного срока, при этом почему-то указав, что данный установленный законом пресекательный срок и значения-то не имеет!
Спасибо!
Здравствуйте!
Мы не проводим оценку перспектив обращения в Европейский Суд по правам человека по надзорным жалобам, о чем написано в третьем абзаце текста, размещенного вверху данной страницы. Основная причина состоит в том, что в подавляющем большинстве случаев в них не упоминаются многие значимые обстоятельства дела, в том числе не излагается в полной мере видение ситуации другой стороной (сторонами) разбирательства и (или) судами.
С уважением,
Олег Анищик
Здравствуйте, уважаемый Олег! Благодарю Вас за скорый ответ от 05 августа 2010г., но я ожидала его по почте, а сегодня спохватилась и нашла. Извините, если мои вопросы оказались не совсем понятны. Жара усугубляет тяжесть моего заболевания.
Предварительную Жалобу я отправила в последний день 6-месячного срока. На формуляре отправила раздел 14, все судебные документы и последний лист формуляра с подписью. Могу ли раздел 14 корректировать или он неприкасаем? С дочерью всё ясно.
О приемлемости сколько я не читала, понять не смогла где промахнулась. Что могла заявить в районном суде о нарушении Конвенции, если этих нарушений в 2-х заседаниях не успела уловить? Только сейчас немного понятней, что вполне аргументировано могла заявить в Кассации. Адвокат оказался тишайший, просил не раздражать судью, только после процесса проговорился, что работал в этом суде. Хотелось бы узнать что конкретно предположительно должен делать истец в моей ситуации для обеспечения «приемлемости»?
Ситуация изложена в упоминаемом Определении СК по гражданским делам ВС РФ от 30 сентября 2008 г. N 85-В08-3, даже заболевание сходное. Не решилась перегружать Вас судебными документами, когда есть такие Определения, штук семь отправила в Надзор. Да и времени до 23 августа для Вас не хватит???
«У Тетериных «правомерное ожидание» было основано на вступившем в законную силу решении суда. На чем может быть основано «правомерное ожидание» в Вашем случае, мы не можем сказать» В подтверждение Ваших слов хотелось бы увидеть несколько подобных дел (отклоненных). Не думаю, что моя Жалоба первая. По материалам Постановления Европейского Суда по правам человека от 28 сентября 2004 года Kopecky — Slovakia (N 44912/98):
«Сказанное не означает, что применение соответствующих норм по конкретному делу не может поднять вопрос о соответствии действий государства требованиям Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Но прежде чем обратиться к этому вопросу, необходимо установить, могут ли требования заявителя быть приравнены к понятию «имущество».
Вещно-правовой интерес, которым обосновывается правопритязание заявителя, не может быть охарактеризован как «существующее имущество». Остается определить, образует ли его правопритязание «актив», то есть было ли оно в достаточной мере твердым, и — в этом контексте это значимо — имелось ли у заявителя «правомерное ожидание» выгодоприобретения. В постановлениях по предыдущим делам, рассмотренным Европейским Судом, понятие «правомерное ожидание» увязывалось либо с разумно оправданной надеждой субъекта на применение правового акта, имеющего здравую юридическую основу, или на то, как правопритязание, отвечающее требованиям «актива», будет рассмотрено соответствующими инстанциями в соответствии с нормами национального права.
Более того, в постановлениях по другим делам Европейский Суд проводил различие между простой надеждой на реституцию собственности и «правомерным ожиданием» такой реституции, которая должна быть более конкретизированной и базироваться на правовой норме или правовом акте. В постановлениях по этим делам в центре внимания Суда было не столько «правомерное ожидание», сколько наличие правопритязания, приравненного к «активу». Ввиду этого обстоятельства существование «реального спора» или «подлежащего судебному рассмотрению правопритязания» не было критерием определения наличия у субъекта «правомерного ожидания». Напротив, в тех случаях, когда правопритязание обосновывается вещно-правовым интересом, оно может считаться «активом» только тогда, когда тому есть основание в национальном праве»
В моих судебных постановлениях установлено, что я имею право на внеочередное получение жилья, но не могу его реализовать, так как действие ЖК РФ распространяется на граждан, ставших на жилищный учёт после 1 марта 2005г., а не до. ВС РФ неоднократно высказывался в защиту моих оснований, но суды Москвы неприступны. Свежее постановление Президиума ВС РФ:
от 16 июня 2010г. (ОБЗОР ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА И СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ЗА ПЕРВЫЙ КВАРТАЛ 2010 ГОДА)
Вопросы, возникающие из жилищных правоотношений
Вопрос 3. Имеют ли право на обеспечение жилым помещением во внеочередном порядке граждане, являющиеся инвалидами, страдающими тяжёлыми формами хронических заболеваний, вставшие на учёт нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, до 1 января 2005 г.?
Ответ. …………………………………………………………………………Учитывая изложенное, граждане, являющиеся инвалидами, страдающими тяжёлыми формами хронических заболеваний, вставшие до 1 января 2005 г. на учёт нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, имеют право на обеспечение жилым помещением по договору социального найма во внеочередном порядке.
В связи с исследованием положения о беспрепятственном пользовании имуществом возникает вопрос о понятии «имущество». Какое имущество с точки зрения Европейского Суда может быть объектом права частной собственности, защищаемого положениями европейской Конвенции? В первую очередь, безусловно, речь идёт о материальном имуществе: движимые и недвижимые вещи. Однако следует учесть, что объектом права собственности по смыслу Конвенции могут быть не только вещи, но и материальные права. В решении по делу Gaygusuz v. Austria от 16 сентября 1996 г. Суд указал, что «право на финансовую помощь, если она предусматривается законодательством, является материальным правом, включающимся в понятие «имущество» по смыслу статьи 1 Протокола №1». По делу Ambruosi v. Italy от 19 октября 2000 г. Европейский Суд подчеркнул, что «будущие доходы входят в понятие «имущество» с точки зрения статьи 1 Протокола №1 только в том случае, если они уже заработаны или могут быть взысканы в принудительном порядке. Следовательно, понятие объекта права собственности, в том числе и иностранный, гарантируемый Европейской Конвенцией, охватывает не только движимые и недвижимые вещи, но и права требования (имущественные, материальные права, т.е. права, связанные с получением какого-либо материального блага), которые являются достаточно обоснованными и исполнимыми. Такие требования, как правило, предусматриваются международным правом, национальным законодательством или решением суда.
Следовательно, невозможность заявителя получить исполнения национального законодательства, подтвержденного обширной судебной практикой (и прямыми указаниями ВС РФ) составило вмешательство в его право беспрепятственно пользоваться. собственностью, как установлено в ст.1 Протокола 1.
В деле Ван Марле против Нидерландов (Постановление ЕСПЧ от 26.06.1986) Суд постановил, что доброе имя (деловая репутация) может рассматриваться как имущество. Экономическая ценность в данном случае заключалась в том, что благодаря своему доброму имени и хорошей деловой репутации заявители смогли создать себе клиентуру и деловые связи. Следовательно, доброе имя является имуществом. (это же не судебное решение?).
Так, в Постановлении Европейского Суда по правам человека от 16 сентября 1996 г. по делу «Гейгусуз против Австрии» указано, что «право на финансовую помощь, если она предусматривается законодательством, является материальным правом, включаемым в понятие «имущество» по смыслу ст. 1 Протокола N 1″.
По делу «Доймеланд против Федеративной Республики Германия» (Постановление Европейского Суда от 29 мая 1986 г.) предметом требования в национальных судебных инстанциях явилось требование о предоставлении заявительнице дополнительной пенсии в связи со смертью ее мужа в результате несчастного случая на производстве. Суд в п. 71 Постановления признал это право «личным, имущественным и субъективным», т.е. правом частным. В качестве критерия определения характера права, подлежащего защите, Суд предложил использовать «содержание и последствия осуществления данного права, а не его юридическую классификацию в соответствии с внутренним законодательством заинтересованного государства».
С учетом вывода Суда по уже упоминавшемуся делу «Гейгусуз против Австрии» можно прийти к аналогичному выводу в рамках приведенного дела, указав, что право на получение пособия, равно как и право на получение финансовой помощи, является материальным. По мнению Суда, материальное право, в том числе обязательственное право требования, может входить в состав имущества лица при условии, чтобы право было бесспорным, действительным, подлежащим исполнению и, следовательно, защищаемым ст. 1 Протокола N 1.
Таким образом, исходя из сложившейся практики Европейского Суда по правам человека, можно сделать вывод, что в собственности лица может находиться любое имущество, как выраженное в материальной форме (вещи), так и представляющее собой права на вещи и обязательственные права требования с распространением на них проприетарного режима. Собственность лица способна формироваться и за счет нереализованных требований, если в достаточной мере установлено, что оно может быть юридически реализовано. Соответствующая позиция Европейского Суда была отображена в его Постановлении от 7 мая 2002 г. по делу российского гражданина А. Бурдова.
http://www.google.ru/search?sourceid=navclient&hl=ru&ie=UTF-8&rlz=1T4ADBF_ruRU258RU258&q=%d1%81%d1%82.1+%d0%9f%d1%80%d0%be%d1%82%d0%be%d0%ba%d0%be%d0%bb+%e2%84%961+%d0%9a%d0%be%d0%bd%d0%b2%d0%b5%d0%bd%d1%86%d0%b8%d0%b8
Правом собственности может быть признано правомерное ожидание. Правомерное ожидание образуется, если право собственности лица было установлено судебным решением (Greek Refineries and Stratis Andreadis v. Greec, judgment of 9 December, 1994).
Кроме того, правомерное требование, вытекающее из положений национального законодательства, может быть также признано правом собственности (Pressos Compania Naviera SA v. Belgium, judgment of 20 November, 1995).
Уважаемый Олег, этот минимум информации обнадежил меня обратиться к Вам за помощью. Полагаю, что правильно изложенные аргументы – ключ к приемлемости Жалобы, моё дело явно не безнадёжно?
В моём положении остаётся плакаться о тяжелом заболевании, о малоимущности, о несправедливом судебном разбирательстве, о вмешательстве в личную жизнь, о нарушении имущественных прав, о дискриминации инвалидов, ставших на жилищный учёт до 1 марта 2005г. по отношению к ставшим на жилищный учёт после 1 марта.
Применение статей совместно ставит меня в тупик. Здесь просматриваются ст.6 + ст.1 Протокола №1, ст.6 + ст.14, ст.1 Протокола №1 + ст.14, ст.1 Протокола №1 + ст.8, ст.8 + ст.14. Общими словами объяснить могу, но этого, конечно, не достаточно. Полагаю, что если даже отдельная статья окажется не приемлемой, то в совокупности с другими может получиться наоборот. Правильно рассуждаю?
Неделю знакомилась с Вашим порталом. Такое впечатление, что попала в правозащитную организацию будущего (надеюсь лучшего), где учтено любое желание пользователя, даже подробно расписано как нумеровать страницы с помощью сканера. С уважением, Елена
Уважаемая Елена!
Мы не можем ответить на Ваш вопрос о том, «неприкосновенен ли пункт 14 жалобы». С одной стороны, нет, так как ничего «неприкосновенного» в направленной Вами жалобе в принципе нет. С другой, в предварительной жалобе, согласно предъявляемым к ней требованиям, должно хотя бы в сжатой форме быть предоставлено существо Ваших претензий, а пункт 14 формуляра жалобы не предназначен для их формулирования, так как они должны излагаться в пунктах 15 и 19. Следовательно, если в отправленной жалобе заполнены только пункт 14 (раздел II) и раздел VIII (дата, место, подпись), как Вы утверждаете (мы также предполагаем, что Вы заполнили раздел I, то есть пункты 1-13), причем сделано это в соответствии с предъявляемыми к их содержанию требованиями, то жалоба в целом не соответствует понятию «предварительная жалоба». Если же в пункте 14 формуляра Вы фактически изложили (среди прочего) Ваши претензии, то уже невозможно говорить, что это «пункт 14», то есть нельзя называть это исключительно изложением фактов, а потому Ваш вопрос теряет смысл (в силу того, что в этом пункте Вы могли просто кратко изложить всю жалобу, следовательно, он никак не может быть «неприкосновенным», раз Вам необходимо теперь заполнить все пункты формуляра, «развернув» написанное).
Ваш вопрос о том, что конкретно должен делать истец в Вашей ситуации для обеспечения приемлемости жалобы, нам не очень понятен, так как неясно, о каких именно критериях приемлемости идет речь. Они весьма разные и обеспечение их соблюдения предполагает различные шаги. Равным образом неясно, о какой именно «Вашей ситуации» Вы говорите. Другими словами, нам непонятно, почему Вы полагаете, что Вы что-то сделали не так (не сделали), что повлияло на приемлемость жалобы.
Из Ваших вопросов и содержания Определения Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ N 85-В08-3 от 30 сентября 2008 года мы можем прийти к выводу, что в своем исковом заявлении Вы ставили вопрос о внеочередном предоставлении Вам квартиры на условиях договора социального найма на основании пункта 3 части 2 статьи 57 ЖК РФ.
Что касается вопроса о наличии у Вас «собственности» в виде «правомерного ожидания», то следует сказать, что практику Европейского Суда по правам человека по данному вопросу трудно назвать устоявшейся. Однако в Вашем случае очевидно, что, во-первых, единственное, на что Вы ссылаетесь при обосновании наличия у Вас «собственности», — это сам по себе закон (статья 57 ЖК РФ), во-вторых, вступившим в законную силу решением суда признано, что закон к Вам неприменим. Следовательно, необходимо анализировать ту практику Страсбургского Суда, которая касается подобных ситуаций.
В данном случае мы рекомендуем ознакомиться с Постановлением Большой Палаты Европейского Суда по правам человека по делу «Копецки против Словакии» (Kopecky v. Slovakia; жалоба N 44912/98) от 28 сентября 2004 года, которое Вы сами цитируете, но в полном объеме (в соответствующей части, конечно):
«42. Необходимо было определить, мог ли иск считаться «активом» и был ли он достаточно обоснован, чтобы подпадать под действие статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Здесь же можно рассмотреть вопрос наличия у заявителя «законно обоснованных ожиданий» на получение монет в ходе рассматриваемого судебного разбирательства…
43. В Постановлении Палаты большинство судей отделило настоящее дело от дел, когда заявители с самого начала были лишены возможности возврата имущества, поскольку было очевидно, что они либо не соответствовали предъявленным требованиям, либо их иск явно выпадал из сферы действия соответствующего законодательства (см. упоминавшееся выше Решение Европейского суда по делу «Гратцингер и Гратцингерова против Чехии»). С точки зрения большинства, Решение окружного суда Сенники… указывает на то, что заявитель мог утверждать, хотя бы на доказуемых основаниях, что соответствует требованиям для иска о реституции имущества его отца. Таким образом, имел место «существующий спор». Следовательно, иск заявителя не был безосновательным или лишенным всякой надежды на успех и заявитель имел «законно обоснованные ожидания» в удовлетворении своего иска, что позволяет считать его имуществом по смыслу статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции…
44. Большинство судей Палаты признало наличие «существующего спора», что позволило сделать вывод о наличии «законно обоснованных ожиданий». Следовательно, сначала необходимо рассмотреть содержание последнего в свете практики Европейского суда.
i) Понятие «законно обоснованное ожидание»
45. Понятие «законно обоснованное ожидание» в рамках статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции впервые было раскрыто Европейским судом в деле «Пайн Вэлли Девелопментс Лимитед» и другие против Ирландии» (Pine Valley Developments Ltd v. Ireland) (см. Постановление Европейского суда от 29 ноября 1991 г., Series A, N 222, p. 23, § 51). В этом деле Европейский суд признал, что «законно обоснованное ожидание» возникает при условии, когда было выдано разрешение на планировку, на основании которого компании заявителя приобрели землю в целях их разработки. Разрешение на планировку, которое не могло быть отозвано соответствующим органом власти, было признано «составной частью собственности компаний заявителя».
46. В более позднем деле заявитель взял в лизинг у местных властей земельный участок на срок 22 года с выплатой ежегодной ренты с возможностью продления лизинга по истечении указанного срока и в соответствии с условиями лизинга построил несколько зданий для целей мелкого производства, которые он передал в субаренду. Европейский суд признал, что заявитель мог иметь «законно обоснованное ожидание» касательно использования возможности продления лизинга, что в рамках статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции позволяет считать их «связанными с правом собственности, полученным им… в результате лизинга» (см. Постановление Европейского суда по делу «Стретч против Соединенного Королевства» (Stretch v. United Kingdom) от 24 июня 2003 г., жалоба N 44277/98, § 35).
47. В вышеупомянутых делах заявители имели право опираться на тот факт, что правовые нормы, на основании которых они создали финансовые обязательства, не будут задним числом отменены в ущерб им. В подобных делах «законно обоснованное ожидание» таким образом основывалось на правовых нормах, имевших выраженный правовой и имущественный характер.
48. Другой аспект понятия «законно обоснованное ожидание» был проиллюстрирован в деле «Прессос Компаниа Навьера С.А.» и другие против Бельгии» (Pressos Compania Naviera S.A. v. Belgium) (см. Постановление Европейского суда от 20 ноября 1995 г., Series A, N 332, p. 21, § 31). Дело касалось иска о возмещении ущерба, произошедшего при перевозке по небрежности бельгийских пилотов. В соответствии с государственным деликтным правом подобные иски действуют с момента причинения ущерба. Европейский суд классифицировал иск как «актив», подпадающий под действие статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Он также отметил, что на основании ряда решений Кассационного суда Бельгии заявители могли подтвердить наличие «законно обоснованного ожидания», поскольку их иски, основанные на соответствующем нарушении, рассматривались в соответствии с общими положениями деликтного права.
Европейский суд не утверждал, что «законно обоснованное ожидание» является безусловным компонентом права собственности, как это было сделано в деле «Пайн Вэлли Девелопментс Лимитед» и другие против Ирландии» и предполагалось в деле «Стретч против Соединенного Королевства» (см. выше § 45 и 46). Однако подразумевалось, что подобные ожидания не могли иметь места при отсутствии «актива», попадающего в сферу применения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, в данном случае — деликтного иска. «Законно обоснованное ожидание» в деле «Прессос Компаниа Навьера С.А.» и другие против Бельгии» само по себе не создавало собственнического интереса. Важно, каким образом иск, определяемый как «актив», будет рассмотрен в рамках государственного законодательства и, в частности, фактор уверенности, что практика государственных судов будет применена в отношении фактически нанесенного ущерба.
49. В ряде случаев Европейский суд признал, что заявители не могли иметь «законно обоснованных ожиданий» в случаях, когда они не подавали достаточно обоснованный иск. В деле против Чехии, в рамках которого иск заявителя о реституции согласно Закону 1991 года был отклонен, поскольку не соответствовал требованиям государственного законодательства (заявитель не был гражданином Чехии), иск не был достаточно обоснованным, чтобы подпадать в сферу применения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Как установил Европейский суд, существует разница между простой надеждой на успешный исход, которой не может не быть, и «законно обоснованными ожиданиями», которые должны быть более определенными и основываться на законе или ином правовом акте, например судебной практике (см. упоминавшееся выше Решение Большой палаты Европейского суда по делу «Гратцингер и Гратцингерова против Чехии», § 73).
50. Сходно, подобные ожидания не могут иметь место, когда государственный суд отклонил иск заявителя в результате спора о верной интерпретации и применении государственного законодательства. В деле «Янтнер против Словакии» (см. выше § 29 — 33) иск заявителя о реституции был отклонен, поскольку государственным судом было установлено, что он не имел постоянного места жительства на территории Словакии в соответствии с соответствующим законом и практикой этой страны. Это Решение было оспорено заявителем, поскольку он считал, что выполнил все требования для успешного удовлетворения своего иска. Европейский суд установил, что в рамках толкования и применения органами власти соответствующих правовых норм заявитель не имел ни права, ни «законно обоснованного ожидания» в соответствии с практикой Европейского суда для получения реституции оспариваемого имущества.
51. В деле «Гратцингер и Гратцингерова против Чехии» и в деле «Янтнер против Словакии», которые касались реституции имущества, можно считать, что оспаривался не столько факт наличия «законно обоснованного ожидания» в соответствии с принципами, сформулированными в деле «Пайн Вэлли Девелопментс Лимитед» и другие против Ирландии» (см. выше § 45 — 47), сколько составляли ли иски заявителей «актив» в соответствии с определением, сформулированным в деле «Прессос Компаниа Навьера С.А.» и другие против Бельгии» (см. выше § 48). В двух вышеупомянутых делах о реституции нельзя сказать, что заявители обладали собственностью, которой причинялся ущерб ввиду их обращения к закону. Более того, поскольку заявители не выполнили требования законодательства в сфере реституции имущества, у них отсутствовал, в отличие от заявителя по делу «Прессос Компаниа Навьера С.А.» и другие против Бельгии» собственнический интерес, к которому применимо понятие «законно обоснованное ожидание».
52. В свете указанного следует вывод, что практика Европейского суда не позиционирует существование «существующего спора» или «доказуемого иска» как критерия, определяющего наличие «законно обоснованного ожидания» в рамках статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Таким образом, Европейский суд в этой части не может согласиться с мнением большинства судей Палаты. Наоборот, Европейский суд счел, что имущественный интерес может считаться «активом», только если он достаточно обоснован в рамках государственного законодательства и практики.
ii) Позиция в настоящем деле
53. В настоящем деле имущественным интересам заявителя не был нанесен ущерб в результате его обращения к закону. Таким образом, нельзя утверждать, что заявитель имел «законно обоснованное ожидание», как это было определено в деле «Пайн Вэлли Девелопментс Лимитед» и другие против Ирландии». В свете проведенного выше анализа практики Европейский суд должен определить, имело ли место достаточное правовое обоснование иска заявителя, чтобы признать его «активом», как было сделано в деле «Прессос Компаниа Навьера С.А.» и другие против Бельгии».
54. Соответственно, принципиальный вопрос, стоящий перед Европейским судом, состоял в определении достаточности обоснования в рамках государственного законодательства в трактовке государственных судов иска заявителя для определения его как «актива» в рамках статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. В этом отношении единственным спорным пунктом является выполнение заявителем требования пункта 1 статьи 5 Закона 1991 года «указать текущее (бывшее) местонахождение имущества». Со своей стороны, заявитель, вопреки Решению областного суда Братиславы, счел, что выполнил эти требования, указав, когда и как собственность была передана государству, поскольку ответственный орган власти не смог дать объяснения, что случилось с монетами после этого.
55. В соответствующих судебных решениях областной суд Братиславы и Верховный суд Словакии установили, что пункт 1 статьи 5 Закона 1991 года включает в себя обязанность указать местонахождение оспариваемого движимого имущества на 1 апреля 1991 г., когда Закон вступил в силу. Верховный суд также признал, что иск о реституции движимого имущества в соответствии с пунктом 1 статьи 5 Закона 1991 года может затрагивать лишь собственность, фактически изъятую государством, а не предметы того же типа. Это Решение согласовывалось с ранним решением по схожему иску… Областной и Верховный суды установили, что представленные заявителем доказательства и доказательства, полученные областным судом самостоятельно, недостаточно доказывают тот факт, что в 1991 году Министерство внутренних дел Словакии владело монетами, изъятыми у отца заявителя в 1958 году.
56. Учтя представленную информацию и принимая во внимание лишь ограниченные полномочия по разбирательству соответствующих правовых и фактических ошибок, допущенных государственными судами, которые находятся в лучшем положении при применении и толковании государственного права (см. Постановление Большой палаты Европейского суда по делу «Гарсия Руис против Испании» (Garcia Ruiz v. Spain), жалоба N 30544/96, § 28, ECHR 1999-I, и Постановление Европейского суда по делу «Копп против Швейцарии» (Kopp v. Switzerland) от 25 марта 1998 г., Reports of Judgments and Decisions 1998-II, p. 540, § 59), Европейский суд признал отсутствие предвзятости в действиях областного суда Братиславы и Верховного суда в отношении иска заявителя. Следовательно, Европейский суд не усмотрел оснований принять иное решение по вопросу выполнения заявителем упомянутых выше требований.
57. Европейский суд признал, что, в свете формулировки соответствующих положений Закона 1991 года и обстоятельств настоящего дела, заявитель не мог наверняка знать, выполнил ли он требования, необходимые для получения реституции. В этом отношении можно сказать, что он находился в ином положении, нежели заявители по делу «Гратцингер и Гратцингерова против Чехии», чьи иски определенно выпадали из сферы действия соответствующего законодательства, поскольку они не были гражданами государства-ответчика.
58. Однако эта разница не является решающей. В частности, Европейский суд отметил, что иск заявителя является зависимым с самого начала и что вопрос, выполнил ли заявитель требования закона, должен был быть определен в судебных разбирательствах. Суды вынесли решения о том, что он их не выполнил. Таким образом, Европейский суд не может признать, что иск о реституции был достаточно обоснован для признании его «активом» и, следовательно, попадающим под защиту статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.
59. Верно, что окружной суд Сеники, рассматривавший дело в первой инстанции, признал, что для заявителя практически невозможным являлось выполнение требования в отношении точного указания местонахождения имущества, и вынес Решение о возврате ему монет. Решение суда первой инстанции было далее отменено двумя судами вышестоящих инстанций в рамках того же разбирательства и не вступило в силу. Таким образом, Решение окружного суда Сеники не дало заявителю права на получение монет (см., mutatis mutandis, Постановление Европейского суда по делу «Греческие нефтеперегонные заводы «Стран» и Стратис Андреадис против Греции» (Stran Greek Refineries and Stratis Andreadis v. Greece) от 9 декабря 1994 г., Series A, N 301-B, p. 84, § 59). И следовательно, оно не было достаточно для возникновения имущественного интереса, который можно рассматривать как «актив».
60. В данных обстоятельствах Европейский суд признал, что иск заявителя о реституции не затрагивал его «имущество» по смыслу статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Следовательно, гарантии, установленные данной статьей, не применимы к настоящему делу» (неофициальный перевод на русский язык, выполненный для систем КонсультантПлюс).
Также мы рекомендуем ознакомиться с Постановлением Большой Палаты Европейского Суда по правам человека по делу «Компания «Анхойзер-Буш Инк.» против Португалии» (Anheuser-Busch Inc. v. Portugal; жалоба N 73049/01) от 11 января 2007 года. Его и еще несколько упоминаемых в этом ответе Постановлений можно найти здесь.
На их основании можно сделать вывод, что отказ национальных (российских) судов признать, что Вы имеете право на преимущественное предоставление жилья на основании национального (российского) законодательства, является веским аргументом против того, что Вы обладаете «собственностью» в смысле статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Фактически, единственный шанс доказать обратное – это продемонстрировать сложившуюся практику признания за лицами, находящимися в ситуации, аналогичной Вашей, подобных прав. Определение 85-В08-3 и Обзор практики Верховного Суда РФ за первый квартал 2010 года являются довольно вескими аргументами в Вашу пользу. Однако остается вопрос, указали ли Вы на Определение судам, рассматривавшим Ваше дело и (или) привели ли Вы другие аргументы в пользу сложившейся практики. Если нет, то это, конечно, не означает, что Вы не можете ссылаться на все это в жалобе в Европейский Суд по правам человека. Скорее речь идет о ее большей или меньшей обоснованности.
Что касается остальных упомянутых Вами решений Европейского Суда по правам человека, то в деле Гейгусуз государство признало, что заявителю не была предоставлена финансовая помощь исключительно по причине отсутствия у него австрийского гражданства. Так как проблема дискриминации по признаку наличия гражданства и составляла предмет этого разбирательства, а факт удовлетворения заявителя всем остальным вытекающим из закона требованиям, касающимся получения помощи, государство не оспаривало, Европейский Суд по правам человека пришел к выводу о наличии «собственности». Если, как Вы пишете, в Вашем случае суды также пришли к выводу, что единственным препятствием в признании за Вами права на предоставления жилья в очередном порядке является время поставки Вас на учет, то, возможно, логика этого Постановления к Вам применима. Однако мы не знаем, что именно написано в судебных решений, и сформулированы ли они действительно подобным образом.
В деле Амбруози «собственность» была присуждена заявителю решением суда, вступившим в законную силу. В Ван Марле «собственностью» была признана наработанная заявителем клиентура, благодаря которой он мог получать вполне ожидаемый доход. О «правомерном ожидании» Европейский Суд в данном Постановлении ничего не говорил. Фактически здесь «клиентура» была приравнена к наличному имуществу. Дело Доймеланд вообще не касалось права собственности, но только права на справедливое судебное разбирательство. В своем Постановлении Европейский Суд по правам человека пришел к выводу, что спорное право являлось «гражданским» в смысле статьи 6 Конвенции. Это не означает, что речь шла о «собственности». У Бурдова были вступившие в законную силу решения судов в его пользу. У «Прессос компания Навьера» собственность представляла собой обязательство вследствие причинения вреда, а у Греческих нефтеперерабатывающих заводов было решение арбитражного суда. Таким образом, ни одно из этих Постановлений к Вам не может быть применено прямо.
Про заявление о дискриминации, защиту от которого гарантирует статья 14 Конвенции, Вы в принципе рассуждаете правильно, так как признание дискриминации не требует признания нарушенным того права, в отношении которого дискриминация происходит. Если, конечно, вопрос состоял в этом.
По существу же, пример P1-1+14 – это Гейгусуз, о чем уже было сказано. Какие у Вас основания считать, что Вы были дискриминированы в ходе судебного разбирательства, то есть применительно к своим процессуальным правам (6-1+14), нам неизвестно. Вы об этом содержательно никогда не писали. В отношении какого именно жилища ставится вопрос о нарушении статьи 8 Конвенции также неясно. Сомнительно, чтобы его можно было поставить в отношении той квартиры, которой Вы добиваетесь. Жилище в смысле статьи 8 Конвенции является местом, где ведется личная жизнь, а не «собственностью», так как таковым оно признается в рамках статьи 1 Протокола N 1. Так как квартиру Вам не предоставляют, вести в ней личную жизнь (в силу ее отсутствия) невозможно, следовательно, вмешаться в этом смысле в право, гарантированное статьей 8 Конвенции, а тем более нарушить его не так легко. Ставите ли Вы вопрос о нарушении права на личную жизнь (включая жилище) в каком-то ином смысле, то есть в смысле имеющей место сейчас личной жизни в том жилище, в котором Вы проживаете, нам неизвестно. 6+P1-1 – это довольно искусственная комбинация, которая, как представляется, ничего не дает в сравнении с отдельным заявлением нарушений статьи 6 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.
С уважением,
Олег Анищик
Отправлен из Иркутска заполненный формуляр жалобы весом 1928 грамм., но письмово Францию ушло весом 1886 грамм. Видимо часть документом изъята , а жалоба может быть изменена. Можно ли отправить телеграмму в Европейский суд чтобы приняли жалобу повторно.
Спасибо
Уважаемый Владимир!
Насколько нам известно, Европейский Суд по правам человека не принимает телеграммы. Если Вы хотите направить срочное сообщение, пожалуйста, воспользуйтесь факсом. Если время не является решающим фактором, Вы можете просто отправить еще одно письмо.
С уважением,
Олег Анищик