<<< ИЮНЬ

АВГУСТ>>>

02 июля 2013 года

Решение Европейского Суда по правам человека по делу «Зарецкий и другие против России» (Zaretskiy and Others v. Russia, жалобы NN 45707/09, 16151/11, 52744/09, 52899/09 и 57914/09): жалобы исключены из списка подлежащих рассмотрению дел на основании статьи 39 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, т.е. на основании мирового соглашения, которое ЕСПЧ посчитал достигнутым между сторонами, поскольку заявители согласились с условиями односторонней декларации (заявления) властей Российской Федерации, признавших нарушения, предложивших компенсацию за них и попросивших исключить жалобы из списка подлежащих рассмотрению дел

Решение Европейского Суда по правам человека по делу «Баранов против России» (Baranov v. Russia, жалоба N 29530/09): жалоба исключена из списка подлежащих рассмотрению дел на основании статьи 37 Конвенции, т.к. заявитель скончался, его родственники или наследники не изъявили желания поддерживать поданную им жалобу, а ЕСПЧ не усмотрел причин, оправдывающих продолжение рассмотрения поданной жалобы

Решение Европейского Суда по правам человека по делу «Штырев против России» (Shtyrev v. Russia, жалоба N 37609/09): жалоба исключена из списка подлежащих рассмотрению дел на основании подпункта А пункта 1 статьи 37 Конвенции, т.е. в связи с выводом о том, что заявитель более не намерен добиваться рассмотрения своей жалобы, т.к. он не представил свой письменный отзыв (меморандум), заказным письмом был предупрежден об истечении срока на представление письменного отзыва и о том, что отказ представить его влечет за собой прекращение производства по делу, письмо вернулось в ЕСПЧ в связи с невозможностью доставки, об изменении своего адреса (новом адресе) заявитель ЕСПЧ не сообщил

Решение Европейского Суда по правам человека по делу «Жуков и другие против России» (Zhukov and Others v. Russia, жалобы NN 2258/06, 20546/11, 41366/11, 47895/11 и 61548/10): жалобы исключены из списка подлежащих рассмотрению дела на основании односторонней декларации (заявления) властей Российской Федерации, признавших нарушение условиями содержания под стражей прав заявителей, гарантированных им статьей 3 Конвенции, и предложивших компенсацию за это нарушение; мотивировка Решения ЕСПЧ аналогична мотивировке Решения по делу «Викленко и другие против России»; в остальной части жалобы объявлены неприемлемыми

Решение Европейского Суда по правам человека по делу «Милованов против России» (Milovanov v. Russia, жалоба N 64633/11): жалоба исключена из списка подлежащих рассмотрению дел на основании подпункта А пункта 1 статьи 37 Конвенции, т.е. в связи с выводом о том, что заявитель более не намерен добиваться рассмотрения своей жалобы, т.к. он не представил свой письменный отзыв (меморандум), заказным письмом его представитель был предупрежден об истечении срока на представление письменного отзыва и о том, что отказ представить его влечет за собой прекращение производства по делу, ответа на это письмо получено не было

Решение Европейского Суда по правам человека по делу «Гаменюк против России» (Gamenyuk v. Russia, жалоба N 41534/06): жалоба исключена из списка подлежащих рассмотрению дел на основании статьи 37 Конвенции, т.к. заявитель скончался, его родственники или наследники не изъявили желания поддерживать поданную им жалобу, а ЕСПЧ не усмотрел причин, оправдывающих продолжение рассмотрения поданной жалобы

Решение Европейского Суда по правам человека по делу «Федоров против России» (Fedorov v. Russia, жалоба N 619/07): жалоба исключена из списка подлежащих рассмотрению дел на основании подпункта А пункта 1 статьи 37 Конвенции, т.е. в связи с выводом о том, что заявитель более не намерен добиваться рассмотрения своей жалобы, т.к. он не представил свой письменный отзыв (меморандум), заказным письмом его представитель был предупрежден об истечении срока на представление письменного отзыва и о том, что отказ представить его влечет за собой прекращение производства по делу, ответа на это письмо получено не было

Решение Европейского Суда по правам человека по делу «Шкайдуров против России» (Shkaydurov v. Russia, жалоба N 5651/07): жалоба исключена из списка подлежащих рассмотрению дел на основании подпункта А пункта 1 статьи 37 Конвенции, т.е. в связи с выводом о том, что заявитель более не намерен добиваться рассмотрения своей жалобы, т.к. он не представил свой письменный отзыв (меморандум), заказным письмом его представитель был предупрежден об истечении срока на представление письменного отзыва и о том, что отказ представить его влечет за собой прекращение производства по делу, ответа на это письмо получено не было

Решение Европейского Суда по правам человека по делу «Люфуме и другие против России» (Lyufume and Others v. Russia, жалобы NN 54818/08, 10762/09, 18253/11, 19467/09, 26123/09, 31284/09, 31963/09, 49617/09, 51333/11, 57981/11, 6042/10, 66202/10 и 874/11): жалобы исключены из списка подлежащих рассмотрению дела на основании односторонней декларации (заявления) властей Российской Федерации, признавших нарушение условиями содержания под стражей прав заявителей, гарантированных им статьей 3 Конвенции, и предложивших компенсацию за это нарушение; мотивировка Решения ЕСПЧ аналогична мотивировке Решения по делу «Викленко и другие против России»; в остальной части жалобы объявлены неприемлемыми

04 июля 2013 года

Постановление Европейского Суда по правам человека по делу «Анчугов и Гладков против России» (Anchugov and Gladkov v. Russia, жалобы NN 11157/04 и 15162/05)

Прямо сославшись на Постановление Большой Палаты ЕСПЧ от 06 октября 2005 года по схожему делу — «Хёрст против Соединенного Королевства (N 2)», которым было признано нарушение права на свободные выборы, Страсбургский Суд признал, что положения части 3 статьи 32 Конституции РФ, согласно которым все граждане, содержащиеся в местах лишения свободы по приговору суда, не имеют права избирать органы государственной власти, нарушает статью 3 Протокола N 1 к Европейской Конвенции, гарантирующую право на свободные выборы.

Российские власти ссылались на то, что запрет голосования осужденными представляет собой российскую традицию, восходящую к началу XIX века. Однако Европейский Суд по правам человека указал, что право избирать — это не привилегия. В XXI веке в демократическом государстве должна действовать презумпция в пользу права лица избирать. По мнению Европейского Суда по правам человека, в свете современной пенитенциарной политики и сегодняшних стандартов прав человека столь универсальный запрет избирать органы государственной власти должен иметь веские и убедительные основания, которые властями государства-ответчика не названы.

Страсбургский Суд также не согласился с аргументом властей Российской Федерации о том, что запрет, сформулированный в части 3 статьи 32 Конституции РФ, касается лишь ограниченного числа российских граждан, указав, что, по его мнению, 734300 человек, отбывающих наказание, затронутых указанным ограничением, — а эта цифра властями не оспаривалась, — это значительное число.

В ответ на аргументы властей Российской Федерации, что данное дело отличается от дела «Хёрст против Соединенного Королевства (N 2)», поскольку в России запрет на участие в голосовании заключенных при выборах органов государственной власти установлен Конституцией, принятой всенародным голосованием, а не «обычным законом», Европейский Суд по правам человека указал, что Конвенция распространяется на любые нормы и меры, относящиеся к «юрисдикции» национальных властей, которая зачастую реализуется именно через Конституцию. Страсбургский Суд также указал, что власти не представили доказательств того, что в ходе широких общественных обсуждений проекта Конституции РФ, о которых они вели речь, рассматривался вопрос о пропорциональности оспариваемого ограничения, которое носит столь универсальный характер, общественным интересам.

Наконец, в ответ на аргументы властей о том, что изменение Конституции РФ — это сложная процедура, Европейский Суд по правам человека указал, что способ исправления выявленного нарушения остается на усмотрение государства-ответчика, находясь при этом под надзором Комитета Министров Совета Европы. И государство вполне может прибегнуть с этой целью к тому или иному «политическому процессу» или истолковать — посредством, в первую очередь, Конституционного Суда РФ — российскую Конституцию соответствующим образом.

Постановление ЕСПЧ примечательно и тем, что в нем прямо признано, что выборы Президента РФ не охватываются гарантиями статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции, что вполне ожидаемо (таким образом, прямо речь шла лишь о том, что заявители не могли принять участи в выборах депутатов Государственной Думы РФ). Это означает, что любые другие жалобы, касающиеся предполагаемых нарушений права на свободные выборы в рамках кампании по избранию Президента РФ, также будут объявлены ЕСПЧ неприемлемыми.

Признание нарушения представляет собой, по мнению Европейского Суда по правам человека, достаточную справедливую компенсацию морального вреда, причинного заявителям. Этим ЕСПЧ делает достаточно бессмысленным обращение в него с аналогичными жалобами других российских заключенных (при этом ситуация с делом «Хёрст против Соединенного Королевства (N 2)» иная — ЕСПЧ задерживает рассмотрение порядка 2500 аналогичных жалоб, грозя британским властям дать им ход, что приведет к многомиллионым издержкам, если те не будут предпринимать более активных шагов по исполнению названного Постановления ЕСПЧ, которое продвигается довольно медленно, хотя и не стоит на месте).

Постановление принято единогласно. Судья от России Дмитрий Дедов также проголосовал за то, что нарушение было допущено. Однако Постановление пока не вступило в силу. У Российской Федерации (равно как, впрочем, и у заявителей) есть 3 месяца, чтобы обратиться с ходатайством о передаче дела в Большую Палату Европейского Суда по правам человека.

Дополнение: 09 декабря 2013 года Постановление вступило в силу.

Пресс-релиз ЕСПЧ (язык — английский; PDF)

Постановление Европейского Суда по правам человека по делу «Балакин против России» (Balakin v. Russia, жалоба N 21788/06)

Нет нарушения пункта 1 статьи 6 Конвенции в связи с отказом национального суда на основании пункта 1 статьи 134 ГПК РФ в принятии искового заявления как не подлежащего рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку такое заявление рассматривается и разрешается в ином судебном порядке.

Заявитель требовал внеочередного, по сути, предоставления жилья с целью улучшения жилищных условий на том основании, что его дочь является инвалидом, страдающим тяжелой формой диабета, дающего ей (ее семье) право на первоочередное получение жилой площади (на улучшение жилищных условий) на основании Приказа Минздрава СССР от 28 марта 1983 года N 330 и Постановления Правительства РФ от 27 июля 1996 года N 901, в то время как им в течение 9 лет жилье не предоставляют, несмотря на обещания (предоставить 3-комнатную квартиру вместо маленькой двухкомнатной, в которой проживают заявитель, его жена и двое детей, в т.ч. ребенок-инвалид, состояние которого ухудшается).

Отказывая в приеме искового заявления, суд со ссылкой на Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 03 апреля 1987 года N 2 указал, что судам подведомственны споры о предоставлении жилого помещения по требованиям граждан, имеющим в соответствии с законодательством право на внеочередное предоставление жилых помещений, в том числе лиц, которым жилое помещение должно предоставляться в пределах определенного законодательством срока, если этот срок нарушен, однако суды не вправе рассматривать требования граждан, разрешение которых отнесено к компетенции иных органов, как разрешение требования о предоставлении жилого помещения лицам, нуждающимся в улучшении жилищных условий. Заявитель, как указал суд, включен как в общий список нуждающихся в улучшении жилищных условий, так и в список своего работодателя — Департамента культуры, находясь в этом списке на первом месте. Срок, в течение которого жилое помещение должно предоставляться семьям, имеющим детей-инвалидов, Федеральным законом «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации» не определен.

Европейский Суд по правам человека счел положения законодательства, на которых были основаны требования заявителя, отражающими лишь признание государством намерения предоставить жилье тогда, когда для этого будут иметься необходимые ресурсы. А поэтому включение в список ожидающих улучшения жилищных условий не предоставляет лицу какого-либо права, реализации которого можно было бы требовать, и, соответственно, не налагает на государство никакой обязанности реализовать отсутствующее право. О таком праве можно было бы вести речь, если бы речь шла о предоставлении жилого помещения вне очереди на основании части 2 статьи 57 ЖК РФ в свете пункта 4 части 1 статьи 51 ЖК РФ. Однако это не тот случай.

При этом Европейский Суд по правам человека отметил, что национальные суды рассмотрели аргументы заявителя и содержательно, мотивированного ответили на них, т.е. нет оснований говорить, что существо требований заявителя осталось без рассмотрения. Продолжение разбирательства на национальном уровне представляло бы собой, по мнению Страсбургского Суда, не более чем ненужное затягивание процесса, поскольку суд в свете изложенных им принципов национального права в любом случае должен был бы отказать в удовлетворении исковых требований заявителя.

Таким образом, требование заявителя по своему предмету не охватывалось гарантиями статьи 6 Конвенции. Поэтому нарушения права на справедливое судебное разбирательство допущено не было.

Решение принято пятью голосами Судей против двух. Судьи Дмитрий Дедов (Россия) и Линос-Александр Сицильянос (Греция) сопроводили Постановление своим совместным особым мнение, где высказались о том, что нарушение имело место.

В остальной части жалоба единогласно объявлена неприемлемой.

Постановление пока не вступило в силу. У заявителя (равно как, впрочем, и у государтва-ответчика) есть 3 месяца, чтобы обратиться с ходатайством о передаче дела в Большую Палату Европейского Суда по правам человека.

Постановление Европейского Суда по правам человека по делу «Байсултанова и другие против России» (Baysultanova and Others v. Russia, жалоба N 7461/08) [Чечня]:

• нарушение статьи 2 Конвенции по существу в отношении Беслана Байсултанова;
• нарушение статьи 2 Конвенции с связи с тем, что не было проведено эффективного расследования обстоятельств исчезновения Беслана Байсултанова;
• нарушение статьи 3 Конвенции в отношении заявителей — родственников Беслана Байсултанова;
• нарушение статьи 5 Конвенции в отношении Беслана Байсултанова;
• нарушение статьи 13 Конвенции, взятой в совокупности со статьей 2 Конвенции;
• присуждена справедливая компенсация морального вреда (60000 евро) и издержек (4000 евро);
• в остальной части в удовлетворении требований о справедливой компенсации отказано

11 июля 2013 года

Постановление Европейского Суда по правам человека по делу «Хлюстов против России» (Khlyustov v. Russia, жалоба N 28975/05):

Нарушение пунктов 2 и 3 статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции.

По делу «Хлюстов против России» ЕСПЧ рассмотрел вопрос о том, были ли ограничения на выезд заявителя, Вячеслава Игоревича Хлюстова, из Российской Федерации, которые накладывались на него судебными приставами — каждый раз сроком на 6 месяцев — в период с ноября 2003 года по май 2005 года в связи с неисполнением им решения суда по гражданскому делу (взыскателем являлось другое частное лицо), произвольными, т.е. не предусмотренными надлежащим образом национальным законом, а в качестве альтернативы — не преследовавшими допустимую цель либо не являвшимися необходимыми в демократическом обществе в нарушение требований статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции, гарантирующей свободу передвижения.

Действовавший в то время Федеральный закон «Об исполнительном производстве» 1997 года подобных мер не предусматривал. Однако пункт 5 статьи 15 Федерального закона «О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию» предусматривал, что право гражданина РФ на выезд из Российской Федерации может быть временно ограничено в случае, если он уклоняется от исполнения обязательств, наложенных на него судом, — до исполнения обязательств либо до достижения согласия сторонами. Власти Российской Федерации также ссылались, в частности, на положения пункта 5 статьи 45 Федерального закона «Об исполнительном производстве» 1997 года, в соответствии с которыми мерами принудительного исполнения являются, в частности, меры, предпринимаемые в соответствии с иными федеральными законами, обеспечивающими исполнение исполнительного документа.

По мнению ЕСПЧ, требование пункта 3 статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции, согласно которому ограничение права покидать свою собственную страну должно быть предусмотрено законом, было соблюдено. В ответ на утверждения заявителя, что закон не предусматривал возможности наложения ограничений на выезд из страны судебными приставами, Европейский Суд по правам человека прямо указал на положения пункта 5 статьи 45 Федерального закона «О судебных приставах» 1997 года, которые позволяли применять меры, предусмотренные другими федеральными законами, в то время как ограничение на выезд было предусмотрено Федеральным законом «О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию». ЕСПЧ также указал, что все законы были опубликованы, т.е. доступны заявителю, и признал их применение вполне предсказуемым, особенно во 2-5 разы (всего ограничения накладывались 5 раз). Хотя Страсбургский Суд отметил некоторую неопределенность закона, который, в частности, позволял приставам самостоятельно решать, накладывать ли соответствующие ограничения, он отметил при этом, что ситуации бывают весьма различными и едва ли закон можно сформулировать таким образом, чтобы имелась возможность заранее предсказать его применимость в каждом конкретном случае. Кроме того, что важно, ограничения, наложенные судебными приставами-исполнителями, можно было обжаловать в суд.

Европейский Суд по правам человека также согласился с доводами властей Российской Федерации о том, что ограничения, наложенные на заявителя, преследовали цель, предусмотренную пунктом 3 статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции в качестве оправдывающей ограничение права покидать свою страну, — защита прав и свобод других лиц, т.е. кредиторов.

Однако ЕСПЧ не согласился с властями Российской Федерации по вопросу о соблюдении в результате наложения ограничений на право заявителя покидать свою страну принципа, согласно которому такое ограничение должно быть необходимым в демократическом обществе в смысле пункта 3 статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции. Более того, Европейский Суд по правам человека указал, что необходимость соблюдения этого принципа следовала как из национальных законов, не предусматривавших автоматического наложения таких ограничений, так и из Определения Конституционного Суда РФ от 24 февраля 2005 года N 291-О, которым тот фактически признал, что нарушений Конституции РФ в связи с наложенными на заявителя ограничениями допущено не было.

При этом в требованиях и поручениях, которыми приставы оформляли наложенные на заявителя ограничения на выезд из страны, не было указано никаких оснований, которые оправдывали бы наложение таких ограничений, не считая собственно неуплаты заявителем долга, которая автоматического запрета на выезд из страны не влечет. Приставы также не указывали, каким образом наложение ограничений будет способствовать выплате долга, равно как не учитывали специфику конкретной ситуации заявителя. Более того, повторение одних и тех же формулировок в поручениях и требования, по мнению ЕСПЧ, свидетельствует о том, что наложенное на заявителя ограничение продлевалось фактически автоматически, без рассмотрение вопроса об изменении ситуации со временем, просто на том основании, что долг оставался невыплаченным. Что касается обстоятельств рассмотрения национальными судами жалоб заявителя, то лишь в последнем случае постановление приставов (таковое было вынесено всего один раз) было отменено судом, т.к. в нем не было указан срок, на который на заявителя было наложено ограничение. Во всех остальных случаях суды просто констатировали, что заявитель не выплатил долг, а потому приставы имели право наложить ограничения на его выезд из страны, ни разу не рассмотрев вопрос об обоснованности и пропорциональности наложенных ограничений.

Таким образом, по мнению Европейского Суда по правам человека, российские власти нарушили свое обязательство убедиться в том, что любое вмешательство в право лица покидать свою страну обосновано и пропорционально в течение всего времени его осуществления и с учетом конкретных фактические обстоятельств дела, то есть вмешательство в право заявителя покидать свою страну не было необходимым в демократическом обществе.

Заявителю присуждена справедливая компенсация морального вреда (2000 евро) и издержек (500 евро), в остальной части в удовлетворении требований о справедливой компенсации отказано. В оставшейся части жалоба признана неприемлемой.

Постановление Европейского Суда по правам человека по делу «Александр Новиков против России» (Aleksandr Novikov v. Russia, жалоба N 7087/04):

• нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции;
• нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции в связи с чрезмерной длительностью судебного разбирательства по предъявленному заявителю уголовному обвинению;
• присуждена справедливая компенсация морального вреда (2400 евро);
• в остальной части в удовлетворении требований о справедливой компенсации отказано;
• в оставшейся части жалоба признана неприемлемой

18 июля 2013 года

Постановление Европейского Суда по правам человека по делу «Насакин против России» (Nasakin v. Russia., жалоба N 22735/05):

• нарушение статьи 3 Конвенции в связи с жестоким обращением с заявителем со стороны сотрудников милиции, признанным бесчеловечным и унижающим достоинство (но не признанным пыткой, хотя заявитель настаивал на этом);
• нарушение статьи 3 Конвенции в связи с тем, что по заявлению о жестоком обращении со стороны сотрудников милиции не было проведено эффективного расследования;
• отсутствует необходимость в рассмотрении жалобы на предмет нарушения статьи 13 Конвенции;
• нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции в период с 19 июля 2007 года по 21 февраля 2008 года, поскольку президиум областного суда, отменив 19 июля 2007 года приговор в отношении заявителя и кассационное определение и отправив дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, не рассмотрел вопрос о заключении заявителя под стражу, в связи с чем он был лишен свободы до 06 ноября 2007 года в отсутствие соответствующего решения суда, а в решениях суда первой инстанции от 06 и 14 ноября 2007 года, в соответствии с которыми заявитель должен был оставаться под стражей на время нового разбирательства, отсутствовали указания как на основания содержания под стражей, так и на конкретный срок, на который заявитель лишался свободы;
• отсутствует необходимость рассмотрения жалобы на предмет нарушений пунктов 3 и 4 статьи 5 Конвенции;
• нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции в связи с тем, что в основу выводов суда о виновности заявителя в совершении преступления были положены его показания, полученные в результате жестокого обращения с ним в нарушение статьи 3 Конвенции;
• присуждена справедливая компенсация морального вреда (15000 евро);
• в остальной части в удовлетворении требований о справедливой компенсации отказано;
• в оставшейся части жалоба признана неприемлемой

Постановление Европейского Суда по правам человека по делу «Тазиева и другие против России» (Taziyeva and Others v. Russia, жалоба N 50757/06) [Ингушетия]:

• нарушение статьи 8 Конвенции в связи с тем, что обыск в доме заявителей не был законным, поскольку расплывчатые и абстрактные положения Федерального закона «О противодействии терроризму», не предоставляющего адекватных и эффективных гарантий от злоупотреблений, не могут представлять собой юридического основания для вмешательства в право на уважение личной и семейной жизни, жилища; кроме того, власти государства-ответчика не представили копии постановления об обыске, из чего следует, что таковой был проведен непосредственно на основании названного Федерального закона, т.е. в отсутствие решения о проведении конкретного обыска, которое определяло бы его цель и пределы вмешательства в право на уважение личной и семейной жизни и жилища и могло бы быть обжаловано;
• отсутствует необходимость в рассмотрении жалобы на предмет нарушения статьи 13 Конвенции;
• присуждена справедливая компенсация морального вреда (5000 евро);
• в остальной части в удовлетворении требований о справедливой компенсации отказано;
• в оставшейся части жалоба признана неприемлемой (большинством голосов Судей; в частности, явно необоснованной жалоба признана в части претензий, касающихся предполагаемых нарушений статьи 3 Конвенции в ходе обыска, а также предполагаемого похищения документов ряда заявителей лицами, проводившими обыск; в части предполагаемых нарушений права на уважение имущества, гарантированного статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции, ЕСПЧ указал, что заявители не обосновали, что они являются жертвами этого нарушения, поскольку не представили надлежащих доказательств и аргументов, касающихся того, кто из них является (если это так) собственниками конкретного уничтоженного и поврежденного в ходе обыска имущества).

Постановление сопровождается особым мнением Судей Пола Лемменса (Бельгия) и Дмитрия Дедова (Россия), содержащим обоснование нарушения статьи 8 Конвенции, отличное от того, с которым согласилось большинство Судей (более узкое)

25 июля 2013 года

Постановление Европейского Суда по правам человека по делу «Ходорковский и Лебедев против России»  (Khodorkovskiy and Lebedev v. Russia, жалобы NN 11082/06 и 13772/05). Информация об оглашенном Постановлении