Ниже приведён пример того, что вы получаете за 10 тыс. рублей, которые стоит первичное изучение материалов дела, когда оценка перспектив обращения в ЕСПЧ требует более полутора часов работы (если она требует не более полутора часов, то за 10 тыс. рублей вы получаете полную оценку, о чём написано здесь). Обратите внимание, что обратившимся ко мне (это были адвокаты потенциальной заявительницы) было предложено несколько вариантов того, в какую сторону можно проводить более тщательную оценку: за 6 тыс. рублей по статье 1 Протокола № 1 (при очень маленьких шансах найти перспективы), за 6 тыс. рублей по 8-й статье (при маленьких шансах найти перспективы), по дискриминации за 18 тыс. рублей и по 6-й статье — тоже за 18 тыс. рублей. (И они в итоге выбрали только часть из этих вариантов.) Им также было сообщено, сколько будет стоить жалоба в зависимости от того, по какому из вариантов в итоге могут усматриваться перспективы: при наличии устраивающих перспектив подготовка жалобы в части нарушений 6-й будет стоить 30 тыс. рублей, если будут усматривать перспективы в части дискриминации — столько же, если и в части 8-й или статьи 1 Протокола N 1 (что крайне сомнительно), то ещё столько же, т.е. – предварительно – максимальная стоимость жалобы при выявлении по результатам оценки перспектив во всех частях (что сомнительно) составит 90 тыс. рублей. В итоге, кстати, была заказана дополнительная оценка за 18 тыс. рублей, а жалоба (по 8-й статье) обошлась в 36 тыс. рублей.

«Добрый вечер!

По результатам первичного изучения материалов дела я не могу сказать, что абсолютно никаких разумных перспектив обращения в ЕСПЧ нет.
Здесь нужен дополнительный анализ практики ЕСПЧ и российских судов.

В принципе в ЕСПЧ можно обращаться с жалобой только на нарушения прав, гарантированных Европейской Конвенцией и ратифицированными РФ Протоколами к ней. Если мы отбросим все гарантированные ими права, которые со всей очевидностью не имеют никакого отношения к обстоятельствам дела (т.е. буквально пойдём по списку прав и начнём отбрасывать: право на жизнь, право не подвергаться пыткам, право на физическую свободу и личную неприкосновенность и т.д.), то у нас получится следующий список прав, которые – в принципе, потенциально, возможно – могут быть применимы (и, соответственно, в принципе могут быть нарушены – потому что неприменимые права нарушены быть, конечно, не могут):
— право на справедливое судебное разбирательство спора о гражданских, т.е. частных, цивильных, непубличных, правах и обязанностях (6-я статья Конвенции – она точно применима);
— право на уважение личной и семейной жизни (8-я статья Конвенции);
— право не подвергаться дискриминации в пользовании правом на уважение имущества (статья 14 Конвенции в сочетании со статей 1 Протокола N 1 к Конвенции);
— право на уважение имущества (статья 1 Протокола N 1 к Конвенции).

Начну с последнего. Исходя из моего понимания практики ЕСПЧ, статья 1 Протокола N 1 к Конвенции в этом деле неприменима, а потому не может быть нарушена. Я уверен в этом в весьма высокой степени. Но при надлежащей оценке (оценке, как я делал бы её «для себя», максимально высокого качества) я бы это обязательно перепроверил, чтобы убедиться, что это так. Однако Вам я даю возможность выбрать, делать ли это (и, соответственно, тратить ли на это деньги). По моей оценке, на это нужен примерно час времени (на подбор и анализ соответствующей практики ЕСПЧ), т.е. это будет стоить 6 тыс. рублей. Ниже я напишу, почему – в принципе – этот вопрос важен.

Что касается права на уважение личной и семейной жизни, то я очень сомневаюсь, что оно в данном случае применимо. Но сомневаюсь меньше, чем в том, что неприменима статья 1 Протокола N 1 к Конвенции. По-хорошему, и это нужно, конечно, проверять, т.е. подбирать практику ЕСПЧ по вот этому вопросу, чтобы понять – для себя, — есть ли какие-то разумные основания говорить о применимости этого права. На это тоже нужен примерно час.

Обе эти статьи (8-я Конвенции и 1-я статья Протокола N 1 к ней) важны тем, что – если они применимы – они дают возможность заявить о тех нарушениях, о которых другие статьи (в т.ч. 6-я) возможности заявить не дают: о нарушении Конвенции в связи с (возможным) нарушением применимых (и примененных) норм национального права, о нарушении Конвенции в связи с нарушением баланса частных и общественных интересов. О таких нарушениях можно заявить только в том случае, если затрагиваются (из числа в принципе применимых) вот эти вот конвенционные права. Если они неприменимы (не затрагиваются), то заявлять о таких вот нарушениях неразумно (бесполезно). Вот почему важно проверять, можно ли говорить о применимости этих прав (т.е. можно ли говорить о том, что у <Р.И.> имеется имущество – в виде квартиры – по смыслу статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, о защите которого она могла бы вести речь, можно ли говорить, что своими выводами о (по своей сути) необходимости поддержания постоянного (не реже раза в полгода) общения с братом – под угрозой лишения возможности наследовать за ним, что фактически и имело место – суды осуществили так называемое вмешательство в право на уважение личной и семейной жизни, т.е. затронули это право, что давало бы возможность говорить о его нарушении как тем, как были применены нормы материального права, так и в связи с проблемами с балансом интересов, её и общества).

Казалось бы, можно ничего не проверять, а просто заявить о таких нарушениях «на всякий случай», надеясь, что может «пройти». В принципе, конечно, можно. Однако есть несколько «но». Например, применительно к 8-й статье сами нарушения (их формулировка и обоснование) зависят от того, как сформулировано вмешательство в право на уважение личной и семейной жизни. А как его может быть возможно формулировать по смыслу этой статьи, это зависит от практики ЕСПЧ, о поиске и изучении которой и идёт речь. Кроме того, одно дело, когда просто заявляется: я считаю, что это вот вмешательство в такое-то право, другое дело – когда это обосновывается с привязкой к практике ЕСПЧ. Конечно, в этом нет никакого смысла (необходимости), когда вмешательство более или менее очевидно (вот было у вас имущество, скажем, недвижимость, право на него было государством зарегистрировано, а потом был спор с кем-то, и имущества вы лишились – тут вмешательство в право на уважение этого имущества достаточно бесспорно; но ситуация <Р.И.> – не такая, напротив, у нее это более чем спорно). Наконец, включение в жалобу достаточно явно необоснованных (с точки зрения читателя – работника Секретариата, а я пытаюсь смотреть на жалобу его глазами) претензий бросает тень на более обоснованные претензии (когда речь не идёт о каких-то явных нарушениях, которые уже не «затмить» никакими необоснованными; но в рассматриваемом деле ничего явно как раз-таки нет).

Теперь что касается дискриминации в пользовании правом на уважение имущества. Может показаться, что если, как написано выше, я очень сомневаюсь в применимости права на уважение имущества, то не может быть и никакой дискриминации в пользовании им. Однако это не так. Если говорить грубо, то тот элемент, в части которого, возможно, осуществляется дискриминация, добавляется при анализе ситуации, и мы смотрим, можно ли говорить о наличии имущества по смыслу статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, если этот элемент — условно – добавить (т.е. убрать дискриминацию и посмотреть, какие были бы выводы о наличии имущества без неё). Тут, конечно, всё несколько хуже из-за того, что апелляция дополнительно высказала сомнение в наличии (сомнение в доказанности) родственных связей <Р.И.> с её братом — наследодателем. Потому что без них-то никакого наследования быть не может. А в этой части никакой дискриминации нет (даже если к этому выводу можно предъявить другие претензии, о чем будет написано ниже). Но тут нужно думать, можно ли что-то с этим сделать, если окажется, что в остальном можно минимально разумно обосновать дискриминацию.

В части собственно дискриминации нужно проверять гипотезу, что у судов разное отношение к лицам, находившимся в разного рода связях/отношениях с наследодателем. Когда отношения не поддерживаются, речь может уже не идти о необходимости объективных физических или юридических препятствий к тому, чтобы узнать вовремя (в течение полугода) о смерти наследодателя. Нужно поднимать всю эту практику, прослеживать разницу, прослеживать, как практика менялась со временем, в т.ч. увязывать её с появлением Пленума, на который суды ссылаются, и со временем важных событий по нашему делу. Поднимать по меньшей мере практику Верховного Суда РФ и Мосгорсуда. Смотреть, можно ли выявить какие-то ещё основания для, возможно, разного отношения к наследникам, находящимся в схожей ситуации, в отсутствие объективных причин для такой разницы в отношении. Я лишь бегло посмотрел, что с практикой, какая она, как менялась. И, по моим представлениям, на её анализ потребуется не менее 3-х часов. Соответственно, она будет стоить 18 тыс. рублей. Это в части дискриминации.

Наконец, остаётся 6-я статья. Да, тут можно попробовать заявить, что не было дано возможности эффективно представить свою позицию в апелляции в части наличия родственных связей, потому что в части этот вопроса, если я правильно понял, судьи не выражали никаких сомнений. Хотя вообще-то это достаточно слабый аргумент. Т.к. дело рассматривалось по правилам первой инстанции, и необходимо было приводить доказательства в части всех важных аргументов, этому, как я понял, ничто не препятствовало, и доказательства имелись на руках. Но тут можно пытаться напирать на то, что эта инстанция фактически оказалась единственной, т.к. дальше кассации – без права представления новых доказательств. А первая инстанция вполне была удовлетворена доказательствами по этому вопросу. В любом случае, эту претензию необходимо заявлять, т.к. без претензии в этой части значения лишаются все остальные аргументы (т.к. если проблема с родственными связями, то ни о каком наследовании речи идти не может, а потому все претензии в части отношения судов к пропуску срока принятия наследства просто оказываются не важны).

Что касается основной претензии – отношения судов к пропуску срока, то, во-первых, я не вижу никаких нарушений права на справедливое судебное разбирательство в том, о чём написано в кассационной жалобе. Обратите внимание, что ЕСПЧ не рассматривает заново, не пересматривает дело. И оценкой/переоценкой доказательств не занимается. А 6-я статья не гарантирует права на соблюдение норм национального права, как процессуального, так и материального. Право толкования и применения национального права ЕСПЧ признаёт в первую очередь за национальными судами. Фактически единственное, о чём, возможно, можно пытаться заявить, так это о произволе, непредсказуемом (в степени произвольного) применении судами национального права. Произвол – это не просто нарушение. Это, грубо говоря, то, что выходит за его пределы. И поэтому ЕСПЧ считает возможным констатировать такого рода нарушения. Но фактически он делает это только по делам, по которым считает важным предмет разбирательства. Это по сути способ признать нарушение, когда он очень этого хочет, но более простых способов не находится. Можно попытаться привлечь внимание к тому, что в данном случае квартиру получило государство. Поэтому это фактически спор с ним. На другой стороне сильное государство, а не другое частное лицо, с которым разрешается спор. Т.е. апеллировать вот к этому, чтобы привлечь внимание. Но всё равно эта претензия останется не то, чтобы слабой, но в очень высокой степени зависящей от усмотрения работников Секретариата (впрочем, что от них сейчас не зависит?!).

Чтобы попытаться обосновать произвол, нужно – как и в отношении дискриминации – поднимать, подбирать, анализировать практику Верховного Суда РФ и Мосгорсуда. Для этого ориентировочно нужно 3 часа, как и в случае с дискриминацией (я предварительно посмотрел, сколько практики есть, как она менялась, какие есть различия). Таким образом, и в этой части оценка будет стоить 18 тыс. рублей.

Итак, повторю ещё раз, оценка по статье 1 Протокола N 1 будет стоить 6 тыс. рублей, по 8-й – тоже 6 тыс. рублей, по дискриминации – 18 тыс. рублей, по 6-й – тоже 18 тыс. рублей. Таким образом, полная оценка будет стоить 48 тыс. рублей. Но при желании её можно проводить в любой части (в любых частях). И не проводить в любой части. Например, заниматься только 6-й. Или только 6-й и дискриминацией. Или только 6-й и 8-й. Как угодно. Все эти части отдельные, автономные.

При наличии устраивающих перспектив подготовка жалобы в части нарушений 6-й будет стоить 30 тыс. рублей. Если будут усматривать перспективы в части дискриминации, то ещё столько же. Если и в части 8-й или статьи 1 Протокола N 1 (что очень, повторюсь, сомнительно, но, по-хорошему, требует проверки), то ещё столько же. Т.е. – предварительно – максимальная стоимость жалобы при выявлении по результатам оценки перспектив во всех частях (что сомнительно) составит 90 тыс. (если, конечно, в рамках оценки не выявятся какие-то не учтенные мной и не описанные выше, совершенно новые разумные перспективы).

Обратите внимание, что под жалобу в ЕСПЧ нужно будет подать соответствующую кассационную в Судебную коллегию Верховного Суда РФ (или включать соответствующую часть в эту жалобу – в остальном в ней можно писать то, что захочется, в т.ч. повторить поданную ранее первую кассационную жалобу). Причем кассационную жалобу (соответствующую часть кассационной жалобы) можно будет сделать только уже из жалобы в ЕСПЧ, т.е. жалоба в ЕСПЧ должна быть подготовлена раньше. В то время как на подачу кассационной жалобы осталось, если не восстанавливать срок за счёт времени рассмотрения предшествующей жалобы, менее 4 недель. Т.е. времени не так много».